Потерять и обрести

— Как ты можешь клеветать на своего покойного мужа? Бедняга Мартин мертв! И конечно, ты по-прежнему неравнодушна к честному Костелло.
— В этом ты прав! — заявила она. — Все эти годы ты и мама не хотели принимать нас всерьез. Ты преследовал собственные интересы. Мартин был сыном Прескоттов, а Роан — никем. Только Роану сама судьба велела выбиться в люди, но вы оба сделали его козлом отпущения.
От ярости у Вивиана Марсдона дрогнул подбородок.
— Он был главарем вашей тупой Четверки. Мартин всегда валял дурака. Именно Костелло должен был заплатить за свою чрезвычайную небрежность и недосмотр.
— Какая ужасная несправедливость! Мэтти, Мартин и Роан были ровесниками. Почему отвечать должен был именно Роан?
— Потому что он не сумел спасти нашего сына! — взревел ее отец. — Ты этого не понимаешь?! Смерть Мэттью разрушила наш брак. Твоя мать не могла быть со мной, хотя я разделял ее страдания.
— Конечно, разделял, папа, но не страдал так, как она. Мама будет до конца своих дней помнить о том ужасном дне. Мне интересно, как ее выдерживает Рейнер. Должно быть, иногда ему кажется, что он живет в тюрьме.
Ее отец резко опустился в кресло:
— Кому какое дело до Рейнера? Одному Богу известно, как твоей матери удалось стать женой этого человека. Нам не вернуть Мэттью. Мне никогда не вернуть ее. Но у нас есть замечательный малыш Крисси. Кстати, где он? — Вивиан внимательно огляделся, внезапно осознав, что внук еще не вернулся домой.
— Успокойся, папа, — устало попросила его Шарлотта. — Он с Питером. Я не намерена гоняться за ним так, как мама гонялась за Мэтти. Кристофер и Питер — умные мальчики.
— Ему следовало прийти домой с тобой, — заявил Вивиан.
— Крис веселится, папа. Не беспокойся о нем. И, кстати, — добавила она с иронией, — не волнуйся за меня. Я ребенок, который выжил. Во время одного из периодов ужасной депрессии мама сказала, как сильно сожалеет о том, что не я умерла.
Чтобы совладать с эмоциями, Вивиан вцепился в подлокотники кресла с высокой спинкой.
— Она не могла так сказать! — Он был по-настоящему шокирован.
— Мне жаль, папа, но это правда.
— Но Шарли, дорогая, она любила тебя.
— До тех пор, пока был жив Мэтти. — Шарлотта вынула из головы шпильки и тряхнула блестящей копной волос.
Вивиан Марсдон ужасно побледнел:
— Ну я тебя люблю, Шарлотта. Я любил Мэттью, конечно. Но ты была моей малышкой, всегда такой умной и полной жизни. Твоя мать растила Мэттью в вате. Барбара совершала большую ошибку, но никогда меня не слушала.
— Когда дело касалось Мэтти, она не слушала никого. Именно Роан поощрял Мэтти к тому, чтобы тот стал общительнее. И смотри, куда это его привело.
Ее отец вздрогнул:
— Восстановить мир с Костелло невозможно. Слишком много плохого произошло, — сказал он. — Прошлое меня мучает. Оправиться после трагедии под силу только молодым.
Шарлотта протяжно выдохнула:
— Если ты не можешь восстановить мир, папа, ты должен научиться вести себя вежливо. Мы будем часто видеться с Роаном. Он какое-то время поживет в долине.
— Он так сказал?
— Да. Он намерен заняться поместьем, виноградниками и оливковыми рощами.
— Тогда желаю ему удачи, — уныло произнес Вивиан. — О боже, я чувствую себя разбитым. Когда я женился, у меня было столько надежд. Я хотел, чтобы меня любили и мной восхищались. Я мечтал добиться огромного успеха. Я думал, что унаследовал деловую хватку. Печально, но мои мечты разбились, и пришлось столкнуться с суровыми фактами. Я совершал ужасные ошибки и получил то, что заслужил. И я должен был выдержать хроническую одержимость твоей матери здоровьем Мэтти.
— Не обвиняй себя, папа. Мы больше не будем говорить о Мэтти. Это слишком больно.
— Действительно. Но у нас есть наш Крисси — лучший мальчик в мире. Он поразительно умен.
Несколько минут они молчали. Затем Вивиан продолжил:
— Ты всегда слыла лучшей ученицей, Шарли, но Мартин таким точно не был. Он даже не окончил университет. Он был ужасно избалован, ленив. Совсем не похож на Гордона. У Кристофера поразительно высокий уровень интеллекта.
— И ты замечательно его воспитываешь, папа, — мягко произнесла Шарлотта. — Я очень благодарна тебе за то, что ты проявляешь к нему такой интерес.
Густые брови отца взлетели вверх.
— Боже правый, он ведь мой внук.
— У мамы мало времени для него, — очень тихо сказала Шарлотта.
Расстроенный, Вивиан простонал:
— Она пережила такую потерю, моя дорогая. Крисси был похож на Мэтти, но теперь он изменился. И все же он Марсдон. Мои глаза немного выцвели, но когда-то были ярко-голубыми. Ты не спрашивала Костелло, как он заработал деньги? Он лично купил поместье?
Шарлотта кивнула:
— «Вортекс» принадлежит ему. Я не собиралась его расспрашивать, папа. У меня нет на это права.
— Чертова месть, вот что это. — Вивиан Марсдон снова начал браниться. — Он ждал возможности свести счеты. Скажу тебе, я чуть с ума не сошел, когда его увидел.
— А я, по-твоему, не сошла?
— Высокомерный малый! — кипятился Марсдон. — Он всегда таким был, даже в детстве.
Шарлотта протяжно выдохнула:
— Роан никогда не был высокомерным. Он особенный. У него характер прирожденного лидера.
  
Глава 4
 
Наступило утро понедельника. Кристоферу пора было идти в школу. В ту самую школу, где когда-то учились Шарлотта и ее друзья. Как обычно, Шарлотта придерживалась привычного расписания, отвозя сына и забирая по пути Питера Стаффорда и его неуклюжую младшую сестру Анжелу, которая вела себя так отвратительно, что трудно было поверить в ее родство с Питером.
Шарлотта плавно въехала на «мерседесе» на парковку.
— Спасибо, миссис Прескотт. — Любезный Питер никогда не забывал ее поблагодарить, в то время как его сестра рванула прочь, даже не оглянувшись.
Она смотрела, как мальчики надевают рюкзаки.
— Всегда пожалуйста, Питер. — Она с любовью ему улыбнулась. — Желаю вам обоим удачного дня, увидимся днем. — Потрепав Питера по плечу на прощание, она поцеловала сына в макушку.
— До скорого, мамочка, — сказал Кристофер, и его лицо осветила милая улыбка.
У Шарлотты едва не разорвалось сердце. Так ей когда-то улыбался Роан.
Она собиралась развернуть автомобиль, как увидела, что к ней направляется высокий, поджарый и потрясающе красивый мужчина в потертых джинсах и темно-синей футболке с белой эмблемой. Только теперь она заметила внедорожник, припаркованный на некотором расстоянии.
Она замерла, жалея, что не сможет унять учащенное сердцебиение. От волнения ее тело стало покалывать. Роан всегда отличался изяществом и был лучшим спортсменом в долине.
— Доброе утро, Роан. — Она понимала, что говорит очень официально, но изо всех сил старалась успокоиться. — Ты хотел меня видеть?
— Я подумал, что мы могли бы выпить по чашечке кофе. — Он также пристально разглядывал ее.
— На самом деле у меня нет времени.
— Думаю, есть. Чашечка кофе и дружеская беседа. Это ненадолго. Я прогулялся по деревне. Пойдем к Стефано?
Она кивнула:
— Там варят лучший кофе.
— Значит, встречаемся там.
Ее нервы были так напряжены, что казалось, будто по ним пробегает электрический ток.
— Не представляю, как можно тебя ослушаться, Роан. — Она отъехала до того, как он сумел возразить.
Кафе «Стефано» принадлежало семье итальянцев, которые действительно знали толк в своем деле. К кофе подавались различные пирожки, маленькие ватрушки и пирожные. Здесь всегда были отменные легкие обеды. Кафе открылось почти год назад, и Шарлотта часто приходила сюда с подругами.
На этот раз ее встретили лучезарной улыбкой.
— Доброе утро, Шарлотта! Синьор Костелло, — поприветствовал их Стефано де Кампо, крупный, похожий на медведя мужчина, но очень подвижный.
— Доброе утро, Стефано.
После обмена любезностями хозяин принял заказ: черный кофе для Роана, капуччино для Шарлотты и по порции свежевыпеченного пирога от синьоры де Кампо.