ПСС, т.1

* Да и то едва ли это будет верно, потому что упадок предполагает временную и случайную потерю устойчивости, а среднее крестьянство, как мы видели, всегда находится в неустойчивом положении, на краю разорения.
" Для вычисления денежного дохода от земледелия (Щербина его не дает) пришлось прибегнуть к довольно сложным расчетам. Надо было из всего дохода от хлебов исключить доход от соломы и поло­вы, идущих, по словам автора, на корм скоту. Автор сам исключает их в гл. XVIII, но только для итого­вых цифр по уезду, а не для данных 24-х хозяйств. Из его итоговых данных я определил процент дохода от зерна (сравнительно со всем доходом от хлеба, т. е. и от зерна и от соломы с половой) и по нему ис­ключил в данном случае солому и полову. Процент этот для ржи — 78,98%, для пшеницы — 72,67%, для
234	В. И. ЛЕНИН
45,9%—28,3%—25,4% от высшего разряда к низшему.
Мы опять-таки наглядно видим тут, как средства производства, от которых отделя­ются экспроприируемые крестьяне, превращаются в капитал.
Понятно, что г. Кривенко из использованного — или, вернее, изуродованного — та­ким образом материала не мог сделать правильных выводов. Описавши со слов одного новгородского крестьянина, его соседа по железнодорожному вагону, денежный харак­тер крестьянского хозяйства тех мест, он вынужден сделать тот справедливый вывод, что именно эта обстановка, обстановка товарного хозяйства «вырабатывает» «особые способности», порождает одну заботу: «дешевле снять (сенокос)», «дороже продать» (стр. 156) . Эта обстановка служит «школой», «пробуждающей (верно!) и изощряющей коммерческие дарования». «Открываются таланты, из которых выходят Колупаевы, Деруновы и прочих наименований живоглоты , а простодушные и простоватые отста­ют, опускаются, разоряются и переходят в батраки» (156 стр.).
Данные по губернии, поставленной совсем в иные условия, — земледельческой (Во­ронежской) — приводят к таким же выводам. Казалось бы, дело довольно ясное: отчет­ливо обрисовывается система товарного хозяйства, как основной фон экономики стра­ны вообще и «общинного» «крестьянства» в частности, обрисовывается и тот факт, что это товарное хозяйство и именно оно раскалывает «народ» и «крестьянство» на пролетариат (разоряются, переходят в батраки) и буржуазию (живоглоты), т. е. превра­щается в капиталистическое
овса и ячменя — 73,32%, для проса и гречихи — 77,78%. — Затем уже количество продаваемого зерна определялось вычитанием того количества, которое расходуется в своем хозяйстве.
«Нужно работника подешевле нанять, да пользу из него извлечь», — совершенно справедливо гово­рит там же г. Кривенко.
Г-н Южаков! Как же это так: ваш товарищ говорит, что в «живоглоты» выходят «таланты», а Вы уверяли, что таковыми делаются люди лишь потому, что обладают «некритическим умом»? Это уже, господа, нехорошо: в одном журнале побивать друг дружку!
	ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА»	235
хозяйство. Но «друзья народа» никогда не решаются прямо смотреть на действитель­ность и называть вещи своими именами (это слишком «сурово»)! И г. Кривенко рассу­ждает:
«Некоторые находят такой порядок вполне естественным (надо было добавить: вполне естественным следствием капиталистического характера производственных от­ношений. Тогда была бы это точная передача мнений «некоторых», и тогда нельзя бы уже было отделываться от этих мнений пустыми фразами, а пришлось бы по существу разобрать дело. Когда автор не задавался специальной целью борьбы с «некоторыми», он и сам должен был признать, что денежное хозяйство есть именно та «школа», из ко­торой выходят «талантливые» живоглоты и «простодушные» батраки) и усматривают в нем непреоборимую миссию капитализма. (Ну, конечно! Находить, что борьбу нужно вести именно против «школы» и хозяйничающих в ней «живоглотов» с их администра­тивными и интеллигентными лакеями — это значит считать капитализм непреобори­мым. Зато вот оставлять в полной неприкосновенности капиталистическую «школу» с живоглотами и хотеть устранить либеральными полумерами ее капиталистические продукты — это значит быть истинным «другом народа»!) Мы смотрим на это не­сколько иначе. Капитализм несомненно играет тут значительную роль, на что мы выше и указывали (это именно вышеприведенное указание на школу живоглотов и батраков), однако нельзя сказать, чтобы роль его была такой уж всеобъемлющей и решающей, чтобы в происходящих переменах в народном хозяйстве не было других факторов, а в будущем никакого другого выхода» (стр. 160).
Вот извольте видеть! Вместо точной и прямой характеристики современного строя, вместо определенного ответа на вопрос, почему крестьянство раскалывается на живо­глотов и батраков, — г. Кривенко отделывается ничего не говорящими фразами. «Нель­зя сказать, чтобы роль капитализма была решающая». — В этом-то ведь весь и вопрос, можно это сказать или нельзя.
236	В. И. ЛЕНИН
Чтобы защитить свое мнение, Вы должны были бы указать, какие другие причины решают дело, какой другой выход может быть, кроме того, который указывают социал-демократы, — классовой борьбы пролетариата против живоглотов . Никаких указаний, однако, не делается. Впрочем, может быть, автор именно нижеследующее принимает за указание? Как это ни забавно бы было, но от «друзей народа» всего надо ждать.
«Приходят в упадок, как мы видели, прежде всего хозяйства слабые, у которых мало земли» — именно менее 5 дес. надела. «Типичные же хозяйства государственных кре­стьян при 15,7 дес. надела отличаются устойчивостью... Правда, для получения такого дохода (чистого в 80 руб.) они приарендовывают еще по 5 дес, но это указывает только, что им нужно».
К чему же сводится эта «поправка», присоединяющая к капитализму пресловутое «малоземелье»? К тому, что те, кто мало имеет, и этого лишаются, а имущие (по 15,7 дес.) еще более приобретают . Да ведь это же — пустая перефразировка того положе­ния, что одни разоряются, другие обогащаются!! Пора бы оставить эти бессодержа­тельные фразы о малоземелье, которые ничего не объясняют (так как надельную землю крестьянам не даром дают, а продают), а только описывают процесс, да притом и опи­сывают неточно, так как надо говорить не об одной земле, а о средствах производства вообще, и не о том, что их у крестьян «мало», а о том, что крестьяне от них освобож­даются, что они экспроприируются растущим капитализмом. «Мы вовсе не хотим ска­зать, — заключает свою философию г. Кривенко, — что сельское хозяйство должно и может,
* Если к восприятию идеи о классовой борьбе пролетариата с буржуазией оказываются пока способны только городские фабрично-заводские рабочие, а не деревенские «простодушные и простоватые» батра­ки, т. е. именно люди, утратившие эти милые качества, столь тесно связанные с «вековыми устоями» и с «общинным духом», — то это только доказывает правильность теории социал-демократов о прогрессив­ной, революционной работе русского капитализма.
Я уже не говорю о нелепости того представления, будто владеющие одинаковым наделом крестьяне равны между собой, а не делятся также на «живоглотов» и «батраков».
	ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА»	237
при всех условиях, остаться «натуральным» и обособленным от обрабатывающей про­мышленности (опять фразы! да не Вы ли сейчас только вынуждены были признать на­личность уже в настоящем школы денежного хозяйства, предполагающего обмен, а следовательно, обособление земледелия от обрабатывающей промышленности? К чему же опять эта размазня о возможном и должном?), а говорим только, что создавать ис­кусственно обособленную промышленность нерационально (интересно знать, «обособ­лена» ли промышленность кимряков и павловцев? и кто, как и когда «искусственно создавал» ее?), что отделение работника от земли и орудий производства происходит под влиянием не одного только капитализма, а и других факторов, ему предшествую­щих и содействующих».
Тут, должно быть, опять предполагалось глубокомыслие насчет того, что если ра­ботник отделяется от земли, которая переходит к живоглоту, то это происходит оттого, что у первого земли «мало», а у второго — «много».