ПСС, т.1

Но если мы поймем, что на самом деле ровно ничего социалистического тут нет, т. е. все эти теории безусловно не объясняют эксплуатации трудящегося и потому абсолют­но не способны послужить для его освобождения, что на самом деле все эти теории от­ражают и проводят интересы мелкой буржуазии, — тогда мы должны будем иначе от­нестись к ним, должны будем поставить вопрос: как следует отнестись рабочему классу к мелкой буржуазии и ее программам? И на этот вопрос нельзя ответить, не приняв во внимание двойственный характер этого класса (у нас в России эта двойст­венность особенно сильна вследствие меньшей развитости антагонизма мелкой и круп­ной буржуазии). Он является прогрессивным, поскольку выставляет общедемократиче­ские требования, т. е. борется против каких бы то ни было остатков средневековой эпо­хи и крепостничества; он является реакционным, поскольку борется за сохранение сво­его положения, как мелкой буржуазии, стараясь задержать, повернуть назад общее раз­витие страны в буржуазном направлении. Подобные реакционные требования, вроде, например, пресловутой неотчуждаемости наделов, как и многие другие прожекты опе­ки над крестьянством, прячутся обыкновенно под благовидный предлог защиты трудя­щихся; но на деле они, разумеется, только ухудшают их положение, затрудняя в то же время борьбу их за свое освобождение. Эти две стороны мелкобуржуазной программы следует строго различать и, отрицая какой бы то ни было социалистический характер этих теорий, борясь против их реакционных сторон, не следует забывать об их демо­кратической части. Поясню на примере, каким образом полное отрицание мещанских теорий марксистами
	ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА»	299
не только не исключает демократизма в их программе, а, напротив, требует еще более настоятельного настаивания на нем. Выше указаны были три основные положения, на которых выезжали всегда представители мещанского социализма в своих теориях, — малоземелье, высокие платежи, гнет администрации.
Социалистического ровно ничего нет в требовании устранения этих зол, ибо они ни­мало не объясняют экспроприации и эксплуатации, и устранение их нимало не затронет гнета капитала над трудом. Но устранение их очистит этот гнет от усиливающих его средневековых ветошек, облегчит рабочему прямую борьбу против капитала и потому в качестве демократического требования встретит самую энергическую поддержку ра­бочих. Платежи и налоги — это, говоря вообще, такой вопрос, которому в состоянии придавать особую важность только мелкие буржуа, но у нас платежи с крестьян пред­ставляют из себя во многих отношениях простое переживание крепостничества: тако­вы, например, выкупные платежи, которые должны быть немедленно и безусловно от­менены; таковы те налоги, которые падают только на крестьян и мещан и от которых свободны «благородные». Социал-демократы всегда поддержат требование устранения этих остатков средневековых отношений, обусловливающих экономический и полити­ческий застой. То же самое следует сказать о малоземелье. Я уже много останавливался выше на доказательстве буржуазного характера воплей о нем. Несомненно, однако, что, например, крестьянская реформа отрезками земель прямо ограбила крестьян в пользу помещиков, сослужив службу этой громадной реакционной силе и непосредственно (отхватыванием крестьянской земли) и косвенно (искусным отмежеванием наделов). И социал-демократы будут самым энергичным образом настаивать на немедленном воз­вращении крестьянам отнятой от них земли, на полной экспроприации помещичьего землевладения — этого оплота крепостнических учреждений и традиций. Этот послед­ний пункт, совпадающий с национализацией земли, не заключает в себе ничего социа­листического,
300	В. И. ЛЕНИН
потому что складывающиеся уже у нас фермерские отношения только быстрее и пыш­нее расцвели бы при этом, но он крайне важен в демократическом смысле, как единст­венная мера, которая могла бы окончательно сломить благородных помещиков. Нако­нец, говорить о бесправии крестьян, как причине экспроприации и эксплуатации кре­стьян, могут, конечно, только гг. Южаковы и В. В., но гнет администрации над кресть­янством не только несомненен, а представляет из себя не простой гнет, а прямое трети-рование крестьян, как «подлой черни», которой свойственно быть в подчинении у бла­городных помещиков, для которой пользование общими гражданскими правами дается только в виде особой милости (переселения , например), которой всякий помпадур мо­жет распоряжаться как людьми, запертыми в рабочий дом. И социал-демократы безус­ловно примыкают к требованию полного восстановления крестьянства в гражданских правах, полной отмены всяких привилегий дворянства, уничтожения бюрократической опеки над крестьянством и предоставления ему самоуправления.
Вообще, русским коммунистам, последователям марксизма, более чем каким-нибудь другим, следует именовать себя СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТАМИ и никогда не забывать в своей деятельности громадной важности ДЕМОКРАТИЗМА".
В России остатки средневековых, полукрепостнических учреждений так бесконечно еще сильны (сравнительно с Западной Европой), они таким гнетущим ярмом лежат на пролетариате и на народе вообще, задерживая
Нельзя не вспомнить тут о чисто российской наглости крепостника, с которой г. Ермолов, теперь министр земледелия, в своей книге: «Неурожай и народное бедствие» возражает против переселений. Нельзя, дескать, с государственной точки зрения считать их рациональными, когда в Европейской Рос­сии помещики еще нуждаются в свободных руках. — Для чего же, в самом деле, существуют крестьяне, как не для того, чтобы своим трудом кормить тунеядцев-помещиков с их «высокопоставленными» при­хвостнями?
Это очень важный пункт. Плеханов глубоко прав, говоря, что у наших революционеров «два врага: не совсем еще искорененные старые предрассудки, с одной стороны, и узкое понимание новой програм­мы, с другой». См. Приложение III. (Настоящий том, стр. 339. Ред.)
ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА»	301
рост политической мысли во всех сословиях и классах, — что нельзя не настаивать на громадной важности для рабочих борьбы против всяких крепостнических учреждений, против абсолютизма, сословности, бюрократии. Рабочим необходимо со всей подроб­ностью показать, какую страшную реакционную силу представляют из себя эти учреж­дения, как усиливают они гнет капитала над трудом, как унижающе давят на трудя­щихся, как задерживают капитал в его средневековых формах, не уступающих новей­шим, индустриальным, по эксплуатации труда, но прибавляющих к этой эксплуатации страшные трудности борьбы за освобождение. Рабочие должны знать, что без ниспро-вержения этих столпов реакции им не будет никакой возможности вести успешную борьбу с буржуазией, так как при существовании их русскому сельскому пролетариату, поддержка которого — необходимое условие для победы рабочего класса, никогда не выйти из положения забитого, загнанного люда, способного только на тупое отчаяние, а не на разумный и стойкий протест и борьбу. И потому борьба рядом с радикальной демократией против абсолютизма и реакционных сословий и учреждений — прямая обязанность рабочего класса, которую и должны внушать ему социал-демократы, не опуская ни на минуту в то же время внушать ему, что борьба против всех этих учреж­дений
Особенно внушительным реакционным учреждением, которое сравнительно мало обращало на себя внимание наших революционеров, является отечественная бюрократия, которая de facto (фактически, на деле. Ред.) и правит государством российским. Пополняемая, главным образом, из разночинцев, эта бю­рократия является и по источнику своего происхождения, и по назначению и характеру деятельности глубоко буржуазной, но абсолютизм и громадные политические привилегии благородных помещиков придали ей особенно вредные качества. Это — постоянный флюгер, полагающий высшую свою задачу в сочетании интересов помещика и буржуа. Это — иудушка, который пользуется своими крепостнически­ми симпатиями и связями для надувания рабочих и крестьян, проводя под видом «охраны экономически слабого» и «опеки» над ним в защиту от кулака и ростовщика такие мероприятия, которые низводят тру­дящихся в положение «подлой черни», отдавая их головой крепостнику-помещику и делая тем более беззащитными против буржуазии. Это — опаснейший лицемер, который умудрен опытом западноевро­пейских мастеров реакция и искусно прячет свои аракчеевские89 вожделения под фиговые листочки на­родолюбивых фраз.