ПСС том 8
Далее. Первым инцидентом на съезде, который вскрыл, что не все обстоит ладно среди искряков, и который послужил «завязкой» финальной драмы (или трагикомедии?), явился пресловутый «инцидент с OK».На этом инциденте надо остановиться подробно. Он имел место еще тогда, когда съезд занят был своим собственным консти-туированьем, когда обсуждался еще регламент съезда (поглотивший, кстати сказать, тьму времени в силу обструкции бундистов, не упускавших случая намеренно и ненамеренно затормозить где можно и чем можно). Суть инцидента с OK состояла в том, что OK, с одной стороны, отклонил еще до съезда протест «Борьбы» (группы «Борь-
о
бы» ), требовавшей допущения на съезд, и поддержал это отклонение в комиссии по
В. И. ЛЕНИН
проверке мандатов, а, с другой стороны, тот же OK внезапно заявил на съезде,что он приглашает с совещательным голосом Рязанова. Разыгрался этот инцидент следующим образом.
Еще до начала заседаний съезда Мартов сообщил мне конфиденциально, что член организации «Искры» и член OK (назовем это лицо буквой N) решил настаивать в OK на приглашении с совещательным голосом на съезд одного лица, которое сам Мартов не мог характеризовать иначе, как термином «перебежчик» . (Лицо это, действительно, склонялось одно время к «Искре», с тем, чтобы впоследствии и притом через несколько недель, перейти на сторону «Рабочего Дела» , хотя и находившегося уже тогда в стадии полнейшего упадка.) Мы поговорили об этом с Мартовым, оба возмущенные тем, что член организации «Искры» делает такой шаг, сознавая, конечно (ибо Мартов предупреждал товарища N), что этот шаг есть прямой удар в лицо «Искре», и не считая тем не менее нужным посоветоваться с организацией. N действительно внес свое предложение в OK, но это предложение было отклонено благодаря горячему протесту товарища Т, обрисовавшего всю переменчивую политическую фигуру «перебежчика». Характерно, что Мартов не мог уже тогда, по его словам, даже говорить с N, несмотря на прежние хорошие личные отношения: настолько поражен он был этим шагом. Стремление N бросать палки под колеса «Искре» выразилось еще и в принятом при его поддержке выговоре редакции «Искры» со стороны OK, — выговоре, который касался, правда, очень мелкого случая, но тем не менее возбудил сугубое негодование Мартова. Сообщения из России, переданные мне тоже Мартовым, указывали к тому же на тенденцию N пускать слухи о розни между искровцами заграничными и русскими. Все это настраивало искровцев самым недоверчивым образом по отношению к N, a тут еще подоспел такой факт. OK отклонил протест «Борьбы», члены OK (Τ и Ν), приглашенные в комиссию проверки мандатов, равным образом высказались оба (и N в том числе!!! )против «Борьбы» самым решительным образом. Тем
РАССКАЗ ОII СЪЕЗДЕ РСДРП
не менее OK устроил внезапно, во время перерыва одного утреннего заседания съезда, свое заседание у «окошка» и решил на этом заседании пригласить с совещательным голосом Рязанова! N был за приглашение.Т, конечно, безусловно против, заявляя притом о незаконности такого решения OK после того, как вопрос о составе съезда передан уже в особую, съездом выбранную, комиссию по проверке мандатов. Конечно, южно-рабоченские члены OK + бундист + N провалили товарища Т, и решение OK состоялось.
Τ известил об этом решении редакцию «Искры», которая (не в полном составе, но с участием Мартова и Засулич), конечно, постановила единогласно выступить на борьбу с OK на съезде, ибо многие искряки уже высказались публично на съезде против «Борьбы», и отступать в этом вопросе было невозможно.
Когда OK (в послеобеденном заседании) заявил съезду о своем решении, Τ заявил, в свою очередь, о своем протесте. Южнорабоченский член OK обрушился тогда на Т, обвиняя его в нарушении дисциплины (!), ибо OK постановил на съезде этого не раскрывать (sic! ). Понятно, что мы (Плеханов, Мартови я) обрушились тогда со всей энергией против OK, обвиняя его в восстановлении императивных мандатов, в нарушении суверенности съезда и т. д. Съезд встал на нашу сторону, OK был разбит, была принята резолюция, отнимающая у OK в качестве коллегии право влиять на состав съезда.
Таков был «инцидент с OK». Во-1-х, он окончательно подорвал у многих искряков политическое доверие к N (и укрепил доверие к Т), во-2-х, он не только доказал, но и показалвоочию, как шатко еще искровское направление даже в таком центральном, ар-хи-будто бы-искровском, учреждении, как ОК. Стало ясно, что кроме бундиста, в OK есть еще 1) южнорабоченцы с их особой политикой; 2) «искровцы, стыдящиеся быть искровцами», и только частью(3) искровцы, сего не стыдящиеся. Когда южнорабоченцы пожелали объясниться
- так! Ред.
10 В. И. ЛЕНИН
с редакцией «Искры» (приватно, конечно) по поводу этого печального инцидента — товарищ N , очень валено заметить это, не выразил тогда никакого желания объясниться,— то редакция объяснялась с ними, причем я прямо сказал южнорабоченцам, что съезд вскрыл окончательно этот крупный политический факт: наличность в партии многих искровцев, стыдящихся быть искровцами, и способных, просто в пику «Искре», выкинуть такое коленце, как приглашение Рязанова. Со стороны N меня так возмутило это коленце, после речи N в комиссии против«Борьбы», что я публично на съезде сказал: «товарищи, бывавшие на заграничных конгрессах, знают, какую бурю возмущения вызывают всегда там люди, говорящие в комиссиях одно, а на съезде другое» . Такие «искровцы», которые боялись бундовских «упреков», что они «ставленники «Искры»», и из-за этого тольковыкидывали политические коленцапротив «Искры», не могли, разумеется, вызывать доверия к себе.
Общее недоверие искровцев к N возросло в громадной степени, когда попытка Мартова объясниться с N привела к заявлению No выходе его, N , из организации «Искры»!!С этого момента «дело» об N переходит в организацию «Искры», члены которой были возмущены такимвыходом, и организация имела 4 заседанияпо этому вопросу. Заседания эти, особенно последнее, чрезвычайно важны, ибо в них окончательно сформировался раскол внутри искряков по вопросу, главным образом,о составе ЦК.
Но прежде чем перейти к рассказу об этих (приватных и неформальных, повторю еще раз) заседаниях организации «Искры», скажу о работах съезда. Работы эти велись дружно тем временем, в смысле единого выступления всех искряков, и по 1-му пункту порядка дня (место Бунда в партии) и по 2-му (программа) и по 3-му (утверждение ЦО партии). Согласие искровцев обеспечивало крупное сплоченное большинство на съезде (компактное большинство, как выражались бун-
См. Сочинения, 5 изд., том 7, стр. 264. Ред.
РАССКАЗ ОII СЪЕЗДЕ РСДРП Π
довцы с огорчением!), причем «нерешительные» (или «болото») и южнорабоченцы и тут не раз проявляли себя в мелочах своей полной неустойчивостью. Политическая группировка не вполне искровских элементов съезда выяснялась все более и более.
Возвращаюсь к заседаниям организации «Искры». На первом заседании было решено попросить у N объяснений, предоставив этому N указать, в каком составе организации «Искры» он, N, хочет с ней объясняться. Я решительно протестовал против такой постановки вопроса, требуя отделения политического вопроса (о недоверии искряков к N на данном съезде в политическом отношении) и личного вопроса (назначить комиссию для расследования причин странного поведения N). На 2-ом заседании было доложено, что N хочет объясняться без Т,хотя N намерен-де не говорить ничего лично о Т. Я протестовал вторично, отказываясь от участия в таком объяснении, когда не член организации устраняет, хотя бы на секунду, члена, говоря, однако, не о нем; я видел в этом недостойную игру и пощечину, наносимую N-ом организации: N не доверяет организации даже настолько, чтобы ей предоставить определить условия объяснения! В 3-ем заседании имело место «объяснение» N, объяснение, которое не удовлетворилобольшинство участников объяснения. 4-ое заседание произошло при полном составе всех искряков, но этому заседанию предшествовалряд важных эпизодов съезда.