Инженер – повелитель гномов
– Скажите, уважаемый, это что ж получается – все, что мировые религии говорили нам о загробной жизни, полная ерунда? И нет никакого ада и рая?
Старик внимательно, поверх стекол очков посмотрел на Осипова:
– А с чего это вы, голубчик, так решили? Неужели думаете, что человечество на протяжении всей своей истории могло так жестоко заблуждаться?! Конечно же, это не так. И рай, и ад существуют. Это безусловный факт. И вы, господа, в самом ближайшем времени в этом убедитесь.
Осипов похолодел. То, что сейчас мягким тоном произнес старик, в принципе не являлось каким-либо запредельным откровением. Но одно дело, когда об этом вещают священники с экрана телевизора. И совсем другое, когда вот так спокойно говорит странный дедок в невозможной комнате, находящейся в развороченном взрывом забое.
– Ну, а нас куда определять будете? – вмешался в разговор Шипулин, до этого момента абсолютно неподвижно сидевший на стуле. – Говорите уж как есть, не томите…
– А вот это не я решаю, господа. Это совершенно не моя компетенция! – Павел Анисимович взял со стола подписанные анкеты, с важным видом положил их в картонную папку. – Садитесь поудобнее, немного времени у нас еще есть. Сейчас я вам все подробно объясню. Во-первых, должен сказать, что…
Тяжелый топот сапог, невнятные крики и густой мат прервали так и не начавшуюся речь старика. Где-то совсем рядом отчетливо раздался сочный мужской голос:
– Да вот же она, прямо перед носом! Да не ломай ты ее! Открыто.
Осипов с Шипулиным ошарашенно и заинтересованно завертели головами. Впрочем, скорее заинтересованно, нежели, собственно, ошарашенно. Николаю действительно стало интересно, что же еще удивительное готовит сегодняшний день. Хотя казалось бы, куда еще удивительней? Дальше вроде уже и некуда.
Снова раздался уже знакомый скрип двери, и в комнату, оглядываясь по сторонам, вошли двое мужчин. Следом за ними, пропустив перед собой молодую женщину, зашли еще двое. Жутко заинтересованный Николай повернулся к старику, чтобы задать пару вопросов о происходящем, но, увидев, в каком состоянии находится Павел Анисимович, буквально оторопел. На старика было страшно смотреть – дедок как-то весь скособочился, глаза выпучились, рот перекосился. Оформитель бочком выскользнул из-за стола, попытался сделать несколько шагов по направлению к женщине, но не смог. Опустился на одно колено, приложил руку к груди и, часто прерываясь, глотая окончания слов, торопливо произнес:
– Госпожа… чем обяз… такая честь… или что случило…
Женщина взмахом руки прервала говорящего:
– Павел Анисимович, сядьте, пожалуйста, на свое место. И успокойтесь, к вам никаких претензий нет.
Старик так же бочком протиснулся к столу, плюхнулся на стул. Николай отчетливо видел, как по-настоящему потрясен старик. Что же происходит? Явно что-то идет не так, как положено, но вот что? Впрочем, сейчас все разъяснится.
Разъяснения начались немедленно и бесповоротно. Один из мужчин, выше остальных чуть ли не на голову, отрывисто начал распоряжаться:
– Встать. Подойти ко мне. Без моего разрешения не шевелиться, вопросов не задавать. Стоять неподвижно.
Осипову и в голову не пришло ослушаться приказа, настолько властным голосом оказался отдан приказ. Да и по правде сказать, инженер и при жизни не стал бы перечить такому громиле. Ну, а сейчас – и подавно…
Николай с Андреем одновременно шагнули на середину комнаты, замерев, словно каменные изваяния. Инженер на всякий случай даже дышал намного реже, чем обычно. Шипулин же все никак не мог расстаться с отбойным молотком. Так и стоял, держа его в правой руке. Впрочем, на это никто, кроме Николая, не обращал внимания.
Женщина пристально рассматривала людей, попеременно переводя взгляд с одного на другого. Николай, в свою очередь, глазел на вновь прибывших. Ведь смотреть ему не запрещалось, чем он моментально и воспользовался.
Мужчины все, как один, ему крайне не понравились. И чересчур самоуверенным поведением, и чрезмерно, на взгляд инженера, развитой мускулатурой. Даже то, что все они были одеты в дорогие костюмы черного цвета, раздражало Осипова. А вот женщина… Женщина была красива. Ослепительно красива. Таких тотально, абсолютно красивых женщин Николай за всю свою жизнь не видел. И это несмотря на наличие у него дома компьютера с безлимитным Интернетом. Подобных женщин на Земле не было, да и быть не могло. У Николая слегка закружилась голова, и он от греха подальше уткнул взгляд в пол, начав внимательнейшим образом рассматривать затейливый рисунок паркета.
Так как никто не представился Осипову, то для себя он решил, что женщину будет называть Ослепительная. Ведь как-то же надо ее называть? Конечно, не вслух, а исключительно мысленно. Для сугубо внутреннего потребления.
Около минуты в комнате стояла полная тишина. Наконец, женщина слегка вздохнула и тихо произнесла:
– Константин, что скажешь? Твое мнение?
К удивлению Осипова, Константином оказался не громила с генеральским голосом, а невысокий мужчина средних лет, с большим прямым носом и сильно выдающейся вперед тяжелой челюстью.
– Они не справятся, Госпожа, – мгновенно отозвался носатый. – Я не вижу ни малейшего шанса.
– Ты, как всегда, прав. – Ослепительная снова вздохнула, еще раз оглядела Осипова с головы до ног и раздраженно покачала головой. – Но выбора у нас нет. Или эти двое, или никто.
Стоявший слева от невозможно красивой незнакомки третий мужчина почтительно наклонился и что-то тихо прошептал ей на ухо. Ослепительная понимающе улыбнулась и повернула голову к Константину:
– А если не двое, а трое?
Носатый пару раз тыльной стороной ладони потер лоб и с явным облегчением ответил:
– Если так, то смело могу утверждать, что шансы на успех велики, Госпожа. Не менее десяти процентов.
– Отлично! Вот с такими цифрами можно работать! – оживилась женщина и обратилась к четвертому мужчине из своей свиты. – Бен, разъясни людям ситуацию. Как закончишь, приведи их на Край. Всех троих.
Резко повернувшись, Ослепительная быстрым шагом вышла из комнаты. Два ее спутника еле успели перед ней проскочить в дверь. Последним удалился Константин, на прощание скептически осмотрел дверной проем и пробормотал что-то насчет необходимости замены петель.
– Павел Анисимович, прошу вас подойти к людям и стать рядом с…э-э… господином Осиповым, – голос Бена звучал ровно, но Николай отчетливо уловил, с каким пренебрежением произнес его фамилию четвертый мужчина свиты Ослепительной. – Хорошо. Теперь послушайте меня. Молча. Это не займет много времени.
Бен ненадолго замолчал, резко тряхнул головой и все тем же спокойным голосом начал говорить:
– Возникла серьезная проблема, причем возникла неожиданно и не по нашей вине. Мы сами узнали о ней буквально несколько часов назад. Проблема решаема, и решать ее придется вам, – увидев, что Осипов открыл рот, явно намереваясь задать вопрос, Бен нахмурился, всем своим видом показывая, что никаких вопросов сейчас задавать не нужно. – Так как вы по объективным причинам не успели получить от Павла Анисимовича необходимый минимум информации, то мне сейчас придется быстро ввести вас в курс дела. В нашем, да и не только нашем мире существуют определенные незыблемые законы, над которыми не властны даже мы. И существуют законы, которые мы можем – в случае крайней необходимости – немного подкорректировать.
Бен неожиданно прервал свою речь, подошел к столу, налил в высокий стеклянный стакан воды из большого пузатого графина. Осипов точно видел, что до этого момента никакого графина на столе не стояло. Впрочем, так же как и стакана. Напившись, Бен продолжил:
– В вашем случае мы скорректировали, а где и прямо нарушили все законы, подвластные нашему вмешательству. Поэтому спрашивать меня, отчего именно вы будете решать проблему, не нужно. Ответ и так понятен. Потому, что по-другому просто невозможно, – Бен заложил руки за спину и начал нервно прохаживаться перед неподвижно застывшими людьми. – Вдвоем вы не справитесь, потому было принято решение отправить вместе с вами нашего уважаемого сотрудника Павла Анисимовича Нагибина.