Смертный (СИ)

Меняю памперс. Подмываю. Влажная губка, присыпка, крем от пролежней. Поворачиваю её набок, тщательно расправляю простыни - чтобы ни единой складочки. Сейчас, с этой медицинской кроватью, гораздо удобнее - тут специальные зажимы, не дающие простыням съезжать. И верхнюю часть приподнимать можно. И поручни эти по краям. Как вспомню, как я мучался первый месяц, пока она лежала на обычном матрасе. А ведь я тогда и сам не мог без костылей.
- Ну вот, встретишь доктора Фишера свеженькой! Я тебе еще прическу сделаю модную. Только давай сначала позавтракаем.
Она улыбается, но глаза влажно блестят.
- Так, так, давай, не раскисай! Сейчас принесу бутерброды. Фишер обещал заехать часов в восемь. Время у нас еще есть.
- Я не хочу, Эрик...
- Возражения не принимаются! Ты вчера и не ужинала толком.
- Я... просто не хочу... ничего не хочу...
- Мам, ну не начинай. Пожалуйста!
Я целую её в лоб, приглаживаю спутавшиеся волосы. Когда-то они были у неё роскошные - волнистые, блестящие, цвета меди. Потускнели. Как и взгляд, который раньше тоже был искристым и живым. Моя мама вообще была красавицей. Когда-то. Вечность назад.
Впрочем, у этой вечности вполне конкретный срок. Три месяца и восемнадцать дней.
В дверь позвонили.
- О, это, наверное, Фишер!
Я пропрыгал на левой ноге к дверям - так быстрее.
- Доброе утро, Эрик!
- Здравствуйте, доктор Фишер! Спасибо огромное, что нашли время заехать!
- Да пустяки.
Фишер прошел в комнату, огляделся. Без белого халата он выглядел непривычно. Будто стал ниже ростом. Худощавый, лысоватый, с тяжелыми коричневатыми «мешками» под глазами. Мы не виделись больше месяца - с тех пор, как маму выписали. Мне показалось, что за это время Фишер постарел лет на пять.
Или, может, дело в обстановке. В нашей конуре, по-моему, даже свадебный торт будет выглядеть унылой горой прокисшего крема.
- Как нога?
- О, отлично, спасибо! Стометровку пока не бегаю, но костыли уже закинул в дальний угол.
- Молодец, - улыбнулся Фишер и ободряюще хлопнул меня по плечу. - О, ты поставил себе НКИ?
- Да...
Я машинально коснулся виска - там, где немного выпирала из-под кожи пластина нейрокомпьютерного интерфейса.
 - Недешевое ведь удовольствие.
- Нам наконец-то выплатили компенсацию.
- О, понятно. Удалось-таки взыскать деньги с виновников аварии?
- Нет. Сам-то виновник погиб.
- А родственники?
Я покачал головой.
- Нет, там... Дохлый номер.
- Понятно. Мне очень жаль, Эрик. То, что с вами случилось... Жуткая история.
Я кивнул. Все так говорят. Если бы чужими соболезнованиями можно было оплачивать счета - мы бы с мамой были обеспечены до конца жизни.
- В общем, удалось получить только минимальную страховку. Большая часть ушла на оплату больницы. А на остаток я купил НКИ, модем для подключения к Эйдосу... ну, и еще кое-что, по мелочи.
- Странный выбор. Но ладно, не мое дело. Как мама?
Я замялся.
- Ну... Мы надеялись, что это вы нам скажете. В целом - получше. Разговаривает уже внятно, и начала немного двигать левой рукой.
- О, это отлично! Где она?
- Вон там, проходите...
Я распахнул перед ним дверь в спальню.
- Доброе утро, миссис Блэквуд!
- Здравствуйте, доктор.
- О, как вы тут шикарно устроились! Отличное оборудование!
- Я говорила Эрику... Не надо было тратиться...
- Ну, что вы. Так ведь и вам гораздо удобнее, и ему.
- Да, наверное...
- Что ж, давайте посмотрим, как ваши дела...
Фишер поставил свой чемоданчик на прикроватную тумбочку, достал стетоскоп. Я, пока он проводил осмотр, присел на старое продавленное кресло, стоящее в углу.
- Отлично, отлично, - бормотал Фишер. - Вы вызываете медсестру на дом?
- Нет, что вы, доктор... Откуда такие деньги... Он всё сам...
- Ты молодец, Эрик! Мышцы в хорошем тонусе, пролежней нет...
- Я переворачиваю её каждые полтора часа. И проверяю простыни. И гимнастику мы делаем три раза в день.
- Да, да, всё верно! Пролежни легче предотвратить, чем лечить. А гимнастика уже дает результаты. Вы ведь в больнице не могли шевелить рукой?
- Только... пальцами.
- Ну вот, видите, какой прогресс!
- Если бы не Эрик...
- У вас замечательный сын, миссис Блэквуд. Настоящий герой!
- Я знаю...
- Так, ложитесь поудобнее. А сейчас - внимательнее. Здесь чувствуете?
Он провел маме по ступне какой-то блестящей железкой.
Она покачала головой.
- А здесь?
- Н-нет... Нет.
- Ну, ничего страшного. А здесь?
- Немножко... Чуть-чуть.
- Во-от. Уже лучше! Не ленитесь, продолжайте гимнастику. Будем надеяться, мы сможем восстановить подвижность обеих рук.
- Это было бы... Просто замечательно, доктор.
- Мам, ну не плачь! Ты чего! Все же хорошо!
- Всё действительно замечательно, миссис Блэквуд. Гораздо лучше, чем я ожидал. Просто наберитесь терпения. Хороший уход, регулярные упражнения. И главное - хорошее настроение!
- Я ей тоже всегда так говорю.
- Ладно, мне нужно быть в клинике к девяти. Я постараюсь вас навестить через месяц. Если понадобится что-то срочное - мой номер есть у Эрика.
- Спасибо, доктор!
- Я вас провожу, мистер Фишер.
Мы вышли из спальни, и я плотно прикрыл за собой дверь. Выжидающе поглядел на доктора.
Тот опустил глаза.
- Что я могу сказать, Эрик. Она правда в хорошем состоянии. Ты отлично за ней ухаживаешь. Похоже, действительно, есть надежда, что она сможет двигать обеими руками...
- Вы же знаете, чего я хочу от вас услышать. Она будет когда-нибудь ходить? Или хотя бы сидеть? Она ведь не сможет долго в этой кровати, взаперти...
- Эрик, я все понимаю, но... Подвижность нижней части тела, скорее всего, уже не восстановить. Больше трех месяцев прошло, а она до сих пор не чувствует ног.
- И что, никаких шансов?
- Шансы всегда есть. Нужно надеяться.
- А операция какая-нибудь?
- Это обойдется в сотни тысяч.
- Я знаю, но все-таки?
- Я мог бы посоветовать клинику. Сейчас в этом направлении вообще есть такие прорывные разработки, что уже, кажется, нет ничего невозможного. Реалистичные протезы, импланты с сервоприводами...
- Мама-киборг, - усмехнулся я.
- Зато она будет ходить.
- Сколько это будет стоить? Ну, поднять её на ноги?
- Я же говорю - очень дорого.
- Сколько?
- Ну... Четыреста-пятьсот тысяч кредитов. Может, больше, если учесть весь период реабилитации. Мне жаль, но вряд ли у вас будет такая возможность...
Я вздохнул.
- Слушай, Эрик. Это, конечно, не мое дело, но... Эйдос? Ты уверен, что можешь это себе позволить? В вашей-то ситуации.
Я раздраженно отвернулся.
- Знаете, у меня не так давно похожий разговор был с тётей Эммой, сестрой мамы. Мы тогда здорово поссорились. Мне бы не хотелось и на вас всё это вываливать, доктор. Вы хороший человек, я вам очень благодарен за все, что вы для нас делаете. Но... Давайте не будем, ладно?
- Ну, твоя тетя, видимо, тоже беспокоится?
- О, да, конечно. Ах, как же вы будете жить вдвоем на мизерное пособие. Ах, как же ты будешь ухаживать за матерью. Ах, как бы вам нанять сиделку. Вместо всех этих причитаний лучше бы лишний раз принесла хоть пакет молока.
- Ладно, прости, что вмешиваюсь.
- Я в Эйдос полез не для развлечений, доктор. Я там зарабатываю. Слышали об Артаре?
- Ммм, погоди... Это что-то вроде гладиаторских боёв? На мечах? Их еще не запретили? Целые демонстрации ведь устраивали.
-  Нет. Это не бои. Ну, точнее, там хватает всяких драк. Как бы покороче объяснить... Это первый массовый ролевой сервер в Эйдосе. В фентези-жанре.
- Ролевой?
- РПГ.
- Да-да, я и сам в детстве в такое поигрывал. Но тогда мы управляли нарисованными персонажами на экране. Но это вот... Это совсем другое, Эрик. Вот увидишь - пройдет пару лет, и психбольницы будут забиты игроками из Артара.