Плесните любви, пожалуйста!

Как Люсьену.
Никто не знает, что будет на следующий день, на будущей неделе.
И никому нет до этого никакого дела.
Как только они оказались в его квартире, Марта принялась деловито расстегивать его брюки. Спустив их до лодыжек, она встала на колени и взяла в рот.
Тело отреагировало сразу, но совершенно машинально. Возбуждение. Эрекция. Оргазм.
Добившись своего, Марта начала раздеваться.
К этому времени Флинну хотелось только одного – поскорее завалиться на кровать и отключиться, но у девушки, по-видимому, имелись свои планы. Схватив его за руку, она потащила Флинна в спальню; при этом он запутался в спущенных штанах и едва не упал. Флинн следовал за ней бездумно, как сомнамбула, не понимая, кто и куда его ведет.
И зачем.
В спальне Марта толкнула Флинна на кровать, сбросила с себя последнюю одежду и легла сверху, обхватив его тело руками и ногами, словно проворная обезьянка.
И снова его организм не подвел, отреагировав как положено. Спустя несколько секунд Флинн испытал еще один механический оргазм и ухитрился столкнуть девицу с себя.
– Все, пока… – пробормотал он.
– Эй, а как же я?! – возмутилась Марта. – Я еще не кончила!
– Продолжения не будет, – выдавил Флинн. – Не сегодня. Ступай домой.
И он закрыл глаза.
Утром Флинн проснулся с сильнейшей головной болью и сразу пожалел о вчерашнем. Зачем он так напился? И зачем ему понадобилось снимать эту полусумасшедшую девицу?
Вскоре он обнаружил, что Марта, уходя, захватила с собой его бумажник.
«Вот черт! – подумал Флинн. – Впрочем, я сам виноват. Так мне и надо».
 
Париж
 
Показ новой коллекции прошел крайне успешно; Бьянка была очень довольна и порядком возбуждена. Эмоции переполняли ее, настроение было самым праздничным, и, несмотря на сравнительно ранний час, она решила поехать в какой-нибудь шикарный клуб. Ее свита не возражала – они обожали Бьянку и готовы были исполнить любой ее каприз, любое желание.
Сначала вся компания отправилась в «Безмятежность», где Бьянку встретили как королеву и сразу проводили в вип-зал – в отдельный кабинет, отделанный красным бархатом и кожей. Шампанское лилось рекой, а вскоре на столах появились и белые кокаиновые дорожки. Александр не одобрял наркотики, и Бьянка никогда не употребляла их при нем, но без него позволяла себе понюшку-другую.
Даже сейчас она немного скучала по своему русскому любовнику – большому, сильному и властному. Ей очень нравилось, когда он ложился на нее, буквально вдавливая в постель своим крупным, тяжелым телом. Александр был настоящим мужчиной во всех смыслах, и это выгодно отличало его от абсолютного большинства ее прежних любовников – рок-звезд, актеров и прочих. Все эти знаменитости оказывались на поверку слишком инфантильными и слабыми, а размер их члена, казалось, был обратно пропорционален до предела раздутому самомнению. Нет, встречались и среди них достойные экземпляры (в чисто физическом смысле), однако далеко не каждый мог бы выступать в одной лиге с Томми Ли.
После нескольких бокалов шампанского Бьянке захотелось танцевать. Танцевать она очень любила, поэтому они с Си-Си вскочили сначала на диван, а потом на стол и принялись отплясывать под доносящуюся из колонок музыку.
Правильный Джефф, оставшийся сидеть за столом, смотрел на эти танцы с некоторым смущением, которое, впрочем, очень скоро оказалось вытеснено растущим желанием. Бьянка была в короткой юбке от Азаддина Алайя, а поскольку трусиков она не носила, открывшееся ему зрелище могло бы возбудить и евнуха. Впрочем, Правильный Джефф уже почти научился считать подобные вещи одной из привилегий своего места личного секретаря звезды.
Си-Си тем временем настолько увлеклась (впрочем, она выпила куда больше Бьянки), что нежно погладила свою работодательницу по блестящим черным волосам, а потом вытянула губы для поцелуя.
Но Бьянка возражать не стала. Когда Александра не было поблизости, она частенько позволяла себе быть дикой, неуправляемой, безумной Бьянкой… такой, какой она была до него.
В конце концов, чего Александр не знает, того он и не узнает…
 
Москва
 
– Ты все еще живешь с этой своей чернозадой американской шлюхой? – требовательно спросила жена Александра и выпятила губу, подчеркивая свое презрение.
– Не надо называть Бьянку чернозадой и шлюхой, – нахмурился Александр. – Особенно при детях. Девочки слышат твои слова, а это… неправильно. Я не хочу, чтобы они заразились твоей злобой и разочарованием.
Рузанна пожала плечами.
– Нет уж, пусть они тоже ненавидят тебя, как я, ведь ты и их предал!.. Впрочем, мне наплевать на твою чернозадую… Скоро она тоже исчезнет, как все твои прочие девки.
– Сколько раз тебе повторять: не было никаких «прочих», – устало возразил Александр. – С чего ты взяла, что у меня кто-то был?
Рузанна недобро прищурилась.
– Можешь врать сколько угодно. Я знаю правду.
– Нет, не знаешь! – прогремел Александр, начиная раздражаться. – Так что лучше помалкивай, ясно?
Они сидели в конференц-зале крупной адвокатской конторы. Это был обязательный еженедельный визит, во время которого их адвокаты пытались договориться об условиях разводного соглашения. Александр готов был отдать жене все, что бы она ни захотела, пойти на любые уступки, любые условия, но ей все казалось мало. Главное, к чему стремилась Рузанна, – это вернуть себе мужа. На меньшее она не соглашалась, и Александр начинал терять терпение. Он собирался жениться на Бьянке, но, если Рузанна будет и дальше упрямиться, в обозримом будущем это его желание вряд ли осуществится.
Вот если Рузанна внезапно умрет…
Это была подлая и грязная мысль, но Александр помимо своей воли возвращался к ней снова и снова. Его жена могла утонуть в ванне, могла попасть под машину или оступиться на лестнице и сломать себе шею…
Нет, одернул себя Александр, он не должен так думать о ней. В конце концов, Рузанна – мать его детей, трех его несовершеннолетних дочерей, которых он обожал.
С другой стороны, если она так и не даст ему развода…
Вечером он повез дочерей ужинать и за десертом (торт-мороженое и очень много шоколада!) сообщил им, что скоро отправится в далекое путешествие.
– Куда, папа? Куда ты поедешь? – тут же спросила младшая, Маришка, успевшая вся перемазаться шоколадом.
– В Мексику, – ответил он. – Я поеду на своей новой яхте.
– Ух ты! – вздохнула средняя дочь Полина. Ей недавно исполнилось тринадцать, но она уже была настоящей красавицей. – А свою американскую шлюху ты с собой возьмешь?
Александр резко поднялся. Рузанна… как же он ее ненавидел! Всего за год она сумела отравить своим ядом неокрепшие души его маленьких дочерей, и этого он ей никогда не простит!
– Что с тобой, папа? – озабоченно спросила Маришка.
– Ничего, дочка, ничего… – ответил он, крепко стискивая зубы. Внутри все кипело. – Просто я вдруг вспомнил одну важную вещь, которую должен сказать вашей маме. – Он слегка перевел дух. – А ты, Поля, – строго добавил он, глядя на свою среднюю дочь, – постарайся впредь обходиться без подобных слов, договорились?
– Каких слов? – Полина надулась.
– «Шлюха»… – выдавил Александр. – Это… это очень плохое слово, дочь.
– Хорошо, папа. – Поля опустила глаза. – Я больше не буду, но… Просто мама все время его повторяет.
– Все время?! – Гнев Александра вспыхнул с новой силой.
Рузанна должна исчезнуть.
Так или иначе, но он должен стать свободным человеком.
 
Париж
 
Нет, решил Флинн, больше он пить не будет. Алкоголь вовсе не решает проблемы, как утверждают многие. Напротив, он только добавляет новые.
За примерами далеко ходить не нужно. Вчера он позволил себе расслабиться – и оказался в постели с проституткой, с воровкой… в общем, неизвестно с кем. Флинн смутно помнил, что ее звали Марта. Кажется. «Сказочный» секс тоже не оставил в памяти почти никаких следов, зато Флинн отлично помнил, что пренебрег элементарными мерами безопасности и не воспользовался презервативом.