Поцелуй змеи. Мир полон разведенных женщин

— Как раз наоборот, — засмеялся Халефи. — Не выполняет, а пробуждает желания.
— Ладно. Лучше расскажите мне как все прошло? Как вы все пережили? Я так беспокоилась. Были ли у вас трудности при выезде из Саламба?
— Все позади. Сначала нас бросили во вшивую тюрьму, а тем временем люди Милоса обыскивали каждый уголок кемпинга и фильтровали наш багаж. Я настаивал на своей версии о том, что вещь исчезла еще до моего прибытия. Они это «проглотили» и решили, что ее прихватил с собой Мориба. Я намекнул им на свое французское гражданство и на то, что может произойти международный скандал. Это, вероятно, их испугало, и они разрешили мне выезд.
— Вы должны как можно скорее передать мне Золотой фаллос, — предупредил профессор, — прежде чем шакалы из Ибари или какие-нибудь другие подобные им преступные типы узнают, что он у вас или вашего друга. Иначе вы подвергнете себя большой опасности.
Сандра согласилась и обещала позвонить, как только узнает, когда они с Дональдом полетят в Париж.
— Поторопитесь, — настаивал Халефи. — Мы отпразднуем встречу, да так, как это возможно только в Париже. Кроме того, у меня для вас сюрприз: вас ждет здесь подруга.
— Кто?
— Увидите, когда прибудете в Париж! — Он положил трубку.
Сандра рассказала Дональду о своем разговоре с Халефи. Он поцеловал ее и заметил, что она все еще гладит этот кусок золота.
— Знаешь, Дональд, даже сам его вид возбуждает меня. Давай не будем дожидаться Парижа и отметим сейчас наш праздник.
Он взял ее на руки и понес в спальню.
В одном из служебных кабинетов правительственного здания в Каире, задолго до революции в Саламба, состоялась бурная беседа. Министр внешних сношений обрушил гнев на руководителя строительной фирмы.
— Бездельник! — кричал он. — Вы обязаны во что бы то ни стало отделаться от этой нелепой фигуры. Она словно чучело портит вид улицы. Я это вам говорил еще год тому назад, а что вы предприняли? Абсолютно ничего!
Объектом его недовольства был печальный, с отсутствующим взглядом полный мужчина неопределенного возраста. Он таращил свои черные глаза, молча, в нерешительности переминался с ноги на ногу и вытирал руки, как бы надеясь этим избавиться от ответственности.
— Но, господин министр, — молил он, — что я могу поделать? Я полностью с вами согласен, что статуя гадкая, но ведь это же исторический памятник, который нельзя разрушать.
— Разрушать? — снова возвысил голос государственный деятель. — Кто сказал разрушать? Вы — болван!
— Да, господин министр, — покорно согласился человек.
— Вы должны ее убрать! Вы поняли? Переставьте эту проклятую штуку на сто метров в сторону, чтобы она не торчала на глазах!
— Но, ваша честь, — взмолился человек, — статуя весит тонн сто. Как нам ее сдвинуть?
— Это ваша проблема! Но если статуя через три месяца, а это значит до появления туристских автобусов, будет все еще стоять здесь, вы больше никогда не получите никакого заказа от правительства. Вы поняли?
Человек едва заметно кивнул.
— Идите же!
Руководителя строительной фирмы будто ветром выдуло из кабинета.
Предметом, который вызвал недовольство министра, была статуя, выполненная в гротескном стиле и изображавшая одного из последних римских императоров. Она, вероятно, была в духе величественных памятников Древнего Египта, которыми любовались миллионы туристов, а с другой стороны — подобно пробке, задерживала движение транспорта на пути к Долине фараонов. Однако дело было даже не в этом. Один американский профессор сказал министру, что этот монстр совсем не изделие старины, а подделка под нее.
Но и через три месяца строителям так и не удалось передвинуть глыбу, хотя кое-какой прогресс все-таки наметился. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Если предкам с помощью рабов удалось воздвигнуть грандиозные египетские пирамиды, то современной технике был по силам этот колосс куда меньших размеров. Страшилище подвесили с помощью тросов над низким и длинным, специально сконструированным прицепом, а улицу блокировали. Подъехавший в этот момент водитель туристского автобуса поднял скандал, требуя пропустить его. Часть туристов, полагая, что проезд освободят не скоро, вышла из автобуса и с интересом наблюдала за происходящим.
— Вы думаете, им удастся? — спросила молодая учительница у своего соседа по салону. — Это же невероятно сложно.
Ее собеседником оказался журналист, работавший для ряда газет Нью-Йорка и Европы.
— Я уверен, они знают, что делают, — ответил он. — Однако голова создаст им проблемы. Я еще никогда не видел таких невероятных форм. Она раза в два больше, чем требуют пропорции.
— И в самом деле, она слишком велика, — согласилась женщина.
Тем временем рабочие уже стали устанавливать статую на прицеп, который заскрипел под ее тяжестью. И то ли из-за того, что они поторопились, то ли прицеп от огромного веса поклажи накренился, но статуя закачалась и со страшным грохотом рухнула вниз.
К небу взметнулось облако пыли, земля содрогнулась от удара, рабочие взволнованно закричали, перебивая друг друга. Водитель автобуса с удивлением смотрел на весь этот хаос, а потрясенный руководитель стройки безмолвно глядел на гору обломков. К счастью, ни один человек не пострадал, но статуя была разрушена. Огромная голова отломилась и рассыпалась, будто была изготовлена из песка.
— Мать честная! — воскликнул с восхищением журналист. — У нас будет несколько сногсшибательных снимков.
Вместе с учительницей они расчехлили фотоаппараты и яростно защелкали затворами. И не зря. Внутри поверженного колосса оказалась вторая голова. Она медленно выкатилась на землю. Несомненно, это была голова египетского бога с классическим лицом. Высокие скулы, сильный подбородок и чеканный нос являли собой подлинное произведение искусства. И, судя по всему, она была отлита из чистого золота.
Естественно, это вызвало страшный переполох.
Руководитель стройки отнес голову в палатку, где хранился инструмент, и помчался к телефону, чтобы сообщить о случившемся в министерство. К концу дня профессор Халид из Национального музея в Каире уже изучал находку.
Наступил вечер, все автобусы уже давно разъехались. Руководитель стройки наблюдал за тем, как Халид ощупывает золотую голову.
— Что это, профессор? Это ценная вещь?
Халид укоризненно посмотрел на него.
— Самое замечательное то, что это голова легендарного Осириса, о котором я только читал. Это придает находке особую ценность. Я бы хотел услышать мнение компетентного специалиста… Ну, а пока нужно принять все необходимые меры предосторожности. Позаботьтесь об охране и о том, чтобы не было лишних разговоров. Ни одно слово не должно вылететь отсюда, пока находка не будет обследована.
В конце концов голову поместили в домик для строителей, который закрыли на ключ и у дверей поставили полицейского. Руководитель стройки поклялся, что о находке рабочие будут молчать. Но откуда ему было знать, что оказавшийся в числе туристов журналист уже настрочил сообщение об удивительной находке и вместе с фотографиями передал прессе.
Халид в ту же ночь пытался дозвониться в Париж к профессору Луи Халефи, но безуспешно — связь была нарушена.
Президент Милос бушевал в своем дворце в Ибари. Орал на министров и их помощников, никого не слушал на заседаниях кабинета. При всем том он и сам не мог объяснить причину дурного расположения духа. Не Анна была тому причиной. Хотя она и была талантливой любовницей, в последние недели она его больше раздражала, нежели возбуждала. И он даже почувствовал облегчение, когда она уехала.
Нет, Милос не потерял своего интереса к сексу. Появление Исиды вновь вернуло ему страсть к любовным утехам. Но даже и эта экзотичная женщина не смогла ему дать то, о чем он мечтал. Все чаще он ловил себя на мысли, что думает о Сандре. Он вспоминал ее походку, звук голоса, улыбку. Но самым необычным для него было то, что к ней он, как ни к одной женщине доселе, стремился каждой своей клеточкой. А добраться до нее не мог.