Бердичев

Рахиль пытается схватить Рузю за руки. Между ними борьба. Люся начинает плакать. Все мечутся в белье по темной комнате.
  Рахиль  (кричит).Злота, зажги свечу… Свечка на кухне… Ой, она бьет себя кулаками в живот…
  Виля. Не надо, Рузя… Я за тебя, я за тебя…
  Злота. Ой, мне плохо… (Идет на кухню.)
  Рахиль. Рузя, не бей себя. (Слышен звук рвущейся материи.)Ой, она порвала на мне рубашка! Ой, она порвала на мне рубашка! Ой, она порвала на мне рубашка! Ой, она порвала на мне рубашка!
  Злота  (кричит на кухне).Свечка упала у меня из рук… Ой, пожар, пожар!
  Рахиль. Гвалт! Пожар!
Отсвет дрожащего на кухне пламени освещает комнату. Виля хватает с тумбочки какое-то одеяло и бежит с ним на кухню.
  Виля. Сейчас я наброшу одеяло на огонь, сейчас потушу… Ой…
На кухне еще большая вспышка огня.
  Злота  (кричит).Вата горит! В одеяло была завернута вата… Я не могу жить… Пожар… Гвалт! Рахиль. Пожар! Сы брент!
Люся плачет. Рузя сидит молча на полу. Сильный стук в дверь.
  Рахиль. Подождите открывать, я в порванной рубашке.
На кухне слышна суета и голоса соседей. Рузя быстро уходит к себе и закрывает двери. Появляется Бронфенмахер. Он в кальсонах, валенках, телогрейке. Прыгает на костылях.
  Бронфенмахер. Я думал, у вас убийство.
  Рахиль  (в пальто поверх белья).У нас пожар… Мальчик бросил одеяло на огонь, а там была Злотина вата, что ей принесли заказчики…
  Бронфенмахер. Разве можно так кричать? Пожар, значит, надо тушить. Вот уже потушили… Вот горелая вата валяется, соберите…
  Рахиль  (садится на стул, начинает громко плакать).Ой, у нас пожар, ой, у нас пожар, ой, у нас пожар…
  Люся  (плачет).Мама, не надо…
  Бронфенмахер  (Виле).Мальчик, дай своей тете воды, чтоб она успокоилась. Уже ночь, люди должны спать.
Виля приносит воду, Рахиль пьет и затихает, сидя на стуле. Рядом с ней садится Злота, держась за сердце.
В тишине и полумраке ползет занавес
  
Картина 5-я
 
В большой комнате опять перестановка. Очевидно, недавно был ремонт. Под потолком новая люстра, железные койки исчезли, нет старого, продавленного дивана, в углу трехстворчатое зеркало. Рядом со старым буфетом новый зеркальный шкаф, книжный шкаф, на котором по-прежнему старый гипсовый бюст Ленина. Осень. Там, где был огражденный колючей проволокой пустырь, теперь двухэтажное здание в духе архитектуры 50-х годов, закрывающее перспективу, так что за ним виден только верх водонапорной башни в центре города. Рахиль сидит за столом в очках, перед ней счеты, на которых она перебрасывает костяшки и что-то записывает. Тут же куча накладных. За столом спит Сумер в кепке и синем китайском плаще. Злота примеряет перед зеркалом платье жене полковника Делева.
  Злота  (поет).«Тира-ра-рой, птичечка, пой…» Поднимите руку… Не тянет?
  Делева. Нет, хорошо.
  Рахиль  (снимает очки).Товарищ Делева, что вам муж говорит насчет венгерские события? Все-таки он большой человек, Герой Советского Союза, хоть у него нет один глаз.
  Делева. Глаз он под Кенигсбергом потерял.
  Рахиль. Ах, чтоб эти контрреволюционеры уже голову потеряли… Я говорю, была такая война, ваш муж потерял глаз, а мой муж потерял жизнь… В нашей семье столько убитых… Так теперь в Венгрии контрреволюционеры должны такое вытворять… И эта Надя, Надя… Там что, женщина — главный враг народа?
  Делева  (смеется).Имре Надь… Это мужчина.
  Рахиль. Мужчина? Что-то у них все наоборот.
  Злота. Уже, наверно, будут присылать посылки из Венгрии.
  Рахиль. Вот, пожалуйста, она скажет. При чем тут посылки, когда убивают людей?.. Столько честных коммунистов убили, столько чекистов убили…
  Злота. Когда началась польская война в тридцать девятом году, так присылали посылки. Хорошие польские материалы мне заказчики приносили… Креп-гранат, креп-жоржет… И после этой войны тоже присылали посылки из Германии…
  Делева. Ну, войной это назвать нельзя, но жертвы есть.
  Рахиль. Вы говорите, есть много жертв? Я сегодня смотрела газеты, как лежат убитые люди и как нож торчит во рту и рядом разбитый портрет Ленина… Что я, не понимаю? Я с 28-го года в партии… И, говорят, среди бердичевских военных есть убитые…
  Делева. Полковника Вшиволдина вчера привезли… Завтра хоронить будут.
  Рахиль. Я ж его знала, мы виделись на партконференции… Такой человек… Ой, боже мой, боже мой… Злота, это ж твоей заказчицы муж…
  Злота. Вшиволдина? Ой, я не могу жить…
  Делева. Какой-то мальчишка его в Будапеште застрелил.
  Злота. Ой, я не могу жить…
  Делева. Весь гарнизон по тревоге подняли, как раз кино было… Думали, учебная тревога, а как выдали каски, гранаты, боевые патроны, сразу заскучали.
  Злота. Ой, я не могу жить… Когда стало немного легче, так опять началась война…
  Делева. Ну, войной это нельзя назвать, скорей контрреволюционный путч.
  Рахиль. Как вы сказали? Пуч? А я вам скажу, в чем дело… (Понижает голос.)Во всем виноват этот кукурузник. Сначала ездили по всему миру эти Хрущев и Булганин, а теперь сидят дома и не знают, что делать. Сталин никуда не ездил, но у него был порядок. Говорят, культ, культ, а он у меня висит. (Показывает на портрет Сталина в кабинете.)Взяли и демобилизовали старых полковников, что они таки давали польза…
  Делева. Это верно. Наш знакомый полковник Маматюк вполне мог бы еще служить, а его в отставку.
  Рахиль. Что я, не знаю Маматюка? Товарищ Маматюк теперь на сахарном заводе работает. Его жена всегда со мной здоровается…
Сумер начинает храпеть.
  Злота. Сумер, разденься, ляжь на тахта.
  Сумер  (сквозь сон).А-а, чепе мех ныт… Не трогай меня…
  Делева(смеется).Да, есть такие мужчины, я тоже знаю таких…
  Рахиль. Нет, он раньше таким не был. Ну я вам скажу, уже годы… Я сама устала… Вот должна дома делать отчет.
  Делева. А сколько вам до пенсии?
  Рахиль. Я еще должна поработать четыре года… Как раз моя младшая дочка кончит пединститут. Она в Житомире учится. Отличница… Мы хотели поступать в Винницу в мед… Но не приняли… Ладно… Так она будет учительница, а не доктор…
  Делева. Она замужем?
  Рахиль. У нее есть один… Он сам из Житомира. Тут у нее было много женихов, но она никого не хотела.
С улицы вбегают двое мальчишек-подростков и начинают со смехом гоняться друг за другом.
  Рахиль. Тут у Люси много было, но она никого не хотела. (К мальчишкам, кричит.)Марик и Гарик! Это старшей моей дочки Рузички дети.
  Делева. Они близнецы?
  Рахиль(смеется).Нет, этот старше… Скажи тете, как тебя зовут.