На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного

Первый из толпы. Кто-то кричит.
Второй из толпы. Тверичанин к нам в Новгород прибег.
Третий из толпы (звонит в колокол). Жителя новгородские! Беда велика! Воспалился грозный царь Иван Васильевич, что надо казнить Новгород и Псков, не оставить на улице ни курицы!
Четвертый из толпы. Он не царь нам – князь московский!
Дьяк Долматов. Опомнитесь, народ! Он государь!
Пятый из толпы. Ставьте щит против государя! Запрем ворота!
Дьяк Долматов. Разумное ли кричишь? Кто-то кричит?
Пятый из толпы. То, дьяк Долматов, смельчаки кричат. Ты смельчак ли, дьяк Долматов?
Дьяк Долматов. Смельчаки кричат, а благоразумные останавливают. Не доводите до кровопролития, жителя новгородские.
Первый из толпы (звонит в колокол). Хай посадник скажет, боярин Василий Дмитриевич Данилов.
Данилов. Жителя новгородские! Все города, большие дороги и монастыри от Слободы до Лифляндии заняты опричными заставами. Деваться нам некуда. Некий волшебник подбросил князю московскому Ивану письмо, а в оном говорится, что Новгород отказывается прочь от него. Царь рассердился и, идучи на нас, стал дорогою казнить людей занапрасно. А что нам будет – хай беглые скажут, с которыми уже сделалось.
Первый беглый. Жителя новгородские, по всей-то дороге от Твери и Торжка к Новгороду все почти деревни московский князь разорил. Так и по другой дороге Новгорода. На Твери многие люди побиты. По пути их разоряли и убивали.
Второй беглый. Я из Клина. Царь с отрядом кромешным как прибыл в Клин, то учинил расправу. Кромешники убивали кого попало. Мы, испуганные жителя, ни в чем не повинные, не разумеющие, что это значит, разбегались куда ни попало. Жену мою побил и детей малых. (Плачет.)
Первый из толпы. Не царь то православный. Полуверок!
Беглый купец. На Твери царь пять дней стоял. Сперва ограбил всех духовных, начиная с епископов. Мы, мирские жителя, думали, что тем дело кончится. Однако спустя два дня по царскому приказанию опричники бросились в город, бегали по домам, ломали всякую домашнюю утварь, разбивали ворота, двери, окна, забирали всякие домашние запасы и купеческие товары. Воск, лен, кожу и прочее свезли в кучи да спалили. Потом удалились. Мы, жителя мирские, опять почали думать: истребив наше достояние, нам хотя бы оставили животы. Однако внезапно опричники сызнова явились в город, почали бить кого попало, мужчин, женщин, младенцев. Иных жгли огнем, других рвали клещами, тащили и бросали тела в Волгу. Многих побили. (Плачет.)
Третий беглый. Также и в Торжке. (Плачет.)
Четвертый беглый. Также и в Высшнем Волочке. (Плачет.)
Пятый беглый. Я из Волдая. (Плачет.)
Шестой беглый. Я из Язжелбицы. (Плачет.) По обе стороны от дороги опричники разбегались, убивали людей, достояние грабили. (Плачет.)
Первый из толпы. Что-то оному грешному царю и слова правды никто не скажет?
Монах. В тверском Отроч монастыре задушен митрополит Филипп за смелое слово правды.
Второй из толпы. Не великий князь то, не государь, щелкан [3] то! (Звонит в колокол.) Не хотим государем щелкана. Уж лучше в Литву подадимся, к польскому королю.
Третий из толпы. В Литву хотим! К польскому королю хотим!
Данилов (звонит в колокол). Жителя Великого Новгорода, по сему делу говорите! Что известные торговые гости скажут Федор да Алексей Дмитриевич Сырковы?
Федор Сырков. Как торговый гость новгородский, к тому же и новгородский дьяк, скажу. Мы не отчина великого князя. Великий Новгород из века вольная земля.
Алексей Сырков. Великий Новгород сам себе государство, и к кому податься разбирать можем.
Мужик (звонит в колокол, кричит). Испокон Москва нас утесняет. Как занял московский князь Новгород, то отнял у нас Волхову и иные воды утечные, отнял у нас ловы уток, отнял у нас поля заячные…
Данилов. Что тысячник скажет Андрей Васильевич Тулупов?
Тулупов (звонит в колокол). Я, тысячник шелонской пятины, за новгородскую вольность.
Данилов. Ты скажи, владычин дворецкий, Неудача Цыпляев с сыном Никитою.
Цыпляев. Я, владычин дворецкий, Неудача Цыпляев с сыном Никитою Неудачиным Цыпляевым от новгородских духовных да от архиепископа Пимена имею наказ на вольность.
Данилов. Ой ли! Владыка сам не пришел на вече.
Цыпляев. Владыка занемог.
Дьяк Долматов (звонит в колокол). Жителя, не доводите до кровопролития! Царь идет с великим войском. Как донесли царю, будто хотим отложиться Литве, то прийде с великой яростью в Великий Новгород…
Цыпляев. Про Литву неразумные кричат. Мы вольности хотим от всех. От королей и от князей московских.
Тулупов. Заодно стоять будем, не возьмет нас князь московский. Новгородская кованая рать [4] по числу вдвое более опричников.
Дьяк Долматов. Опомнитесь! У царя тридцать тысяч татар и десять тысяч стрельцов!
Данилов. То вымысел. Правда, что московский князь не одних православных христиан, а и иных бьет: татар, немцев да литвинов. Про то хай Мишки скажут, беглые пушкари.
Мишка. Я, Максим Литвин, по-русски Мишка, сидел в Торжке в башнях с немцами и татарами. Царь Иван явился прежде к немцам, приказал убивать их перед своими глазами и наслаждался до ночи их муками. А ночью я с иным Мишкой побежали да добрались в Новгород в великом страхе.
Первый из толпы. И мы тут в Новгороде в великом страхе. (Шум.) Слышите, что-то сталось.
Вбегает испуганный посадский, звонит в колокол
Посадский. Жителя Великого Новгорода! Государь Иван Васильевич с передовым полком уж явился и сюда идет. (Слышно конское ржание и топот конский.)
Входит царь Иван, царевич Иван Иванович, духовник Евстафий, шут, Малюта, Василий Грязной и опричники
Иван. Ко времени поспел. (Поднимается в тишине на вечевую башню.) И мне ведь дозволено вольное слово сказать. (Звонит в колокол.) Так ли, посадник боярин Данилов? Чего затихли? Страх имеете?
Данилов. Государь, чуяли, что в ярости ты идешь, оттого и страх.
Иван. Однак, горланили. Горланьте и далее.
Первый из толпы (испуганно). Великий князь московский!
Малюта (перебивает). Не великий князь московский, а царь великий, князь Всея Руси.
Иван. Говорите. (Толпа молчит.)
Царевич ИванИванович. Отчего ж ужас такой, батюшка? Пришел православный царь в свою вотчину и оттого ужас?
Иван. Сейчас поймешь, мальчик, отчего ужас. Кто все слышал да правду государю сказать хочет?
Петр Волынец. Я, государь, затаившись, все слышал. О чем тебе в грамоте писал, тут в вече слышать удалось. Скажу о новгородцах. Яко взбесившиеся, самый бесчеловечный разум имеют. Наняли злых тех смердов, убийц, шильников [5] и прочих безыменных мужиков, подобно скотам не имеющих разума, но только могущих кричать. Называли государем Великий Новгород. А нанятые мужики, прийдя в вече, били в колокол и кричали, и лаяли как псы: «За короля хотим!»
Иван. Вот, мальчик, отчего ужас. Как узнали изменники законного государя с наследником и прочими царскими людьми.
Шут. Меня, государь, особо испужались. Помыслили: «Смерть наша приде от государева плеча и от его меча». (Вытаскивает из ножен обломок меча. Смеется.)
Иван (сердито). Помолчи, шут, не до тебя. (Толкает шута.) Что сам скажешь, посадник боярин Данилов?
Данилов (испуганно). Государь, оклеветали злые люди Новгород Великий.