Средиземноморский роман

Он тихо засмеялся.
— По-прежнему не любим комплименты? Но это так, ты сама знаешь. Тебе достаточно взглянуть в зеркало.
— Чтобы увидеть, что я красавица? — Она постаралась вложить в голос весь свой сарказм. — Я смотрю в зеркало уже двадцать четыре года и не замечаю ничего подобного.
Люк легонько шлепнул пальцем по ее нижней губе. Этот жест сказал о его полной власти над ней лучше всяких слов. Возражения прилипли к ее языку.
— И чтобы увидеть, что моя. Возможно, одно зависит от другого, — провокационно добавил он.
—  Нет,— сдавленно запротестовала она.
Но Люк снова прижал ее к себе и проворно справился с ее топом. Одна рука сжала обнажившуюся грудь, дразня и терзая, другая удерживала за талию. Кристина услышала собственный стон. Это пугало, но сил сопротивляться не было.
— Нет? — насмешливо переспросил Люк.
Его прикосновение было прекрасно и мучительно. Голова Кристины упала назад.
— Пожалуйста, не делай со мной этого, — взмолилась она. Вся ее гордость исчезла.
Глаза Люка сверкали в темноте. Он склонился над ее лицом и произнес глухим голосом:
— Что я делаю такого, что не нравится тебе? Сильные руки скользнули по ее бедрам, и вот она уже крепко прижата к его телу. Он не скрывал намерений. В голове у Кристины помутилось. Звезды погрузились в море. Палуба закачалась. Она повисла на его плече, не в силах стоять на ногах.
Люк провел языком по ее голой ключице. Мурашки побежали по коже от двойного воздействия ночного воздуха и его горячих губ. Он немедленно заметил ее реакцию и засмеялся.
— Ты моя, правда?
Это звучало насмешкой. Кристина не могла опровергнуть, но и не желала доставлять ему удовольствие, признавая это вслух. Она молча покачала головой.
Это расстроило Люка. Она скорее почувствовала, чем увидела в темноте движение его густых бровей. Он слегка встряхнул ее.
— Скажи, что ты моя, — прохрипел он. Мужские руки скользнули ниже, давя и лаская.
Ужасная мука — отвергнуть его, но она должна это сделать, чтобы сохранить хоть немного самоуважения.
—  Нет,— выдохнула она. — Нет. Послушай меня, Люк… Будь благоразумен. Тебе не следует здесь находиться.
— Я прекрасно знаю, где мне следует находиться. Там, где мы вместе. — Снова смех в его голосе. Снова он целует ее шею.
Кристина попыталась вырваться из железных объятий. Безуспешно…
— Я не шучу, — проговорила она, хотя желаемой решимости в голосе не было и в помине.
Похоже, ее сопротивление забавляло его.
— Я тоже. — Он провел губами по ее коже. — Какой райский запах… Что это?
— Майонез, — выпалила Кристина, пытаясь высвободиться.
Он сдавленно засмеялся.
— Это самый сексуальный майонез в мире.
— Я хочу, чтобы ты прекратил смеяться над каждым моим словом.
— А я не хочу,чтобы ты говорила.
Губы Люка припали к ее губам, уточняя смысл сказанного. Кристина перестала вырываться и постаралась использовать неизбежную паузу, чтобы собраться с мыслями. Не тут-то было…
Он поднял голову.
— Ты отвлекаешься, — укоризненно произнес он.
Кристина усмехнулась.
— Ну что ты.
— Нет, отвлекаешься. У меня немалый опыт в этой области, и я категорически заявляю… — Он умолк на полуслове и прислушался, подняв лицо к верхней палубе. Кристина воспользовалась возможностью поправить топ. Он сполз куда-то на талию, но ей удалось найти бретельки и натянуть их на плечи. Возможно, не совсем ровно, но как уж получилось…
— Капитан стоит на часах. Сейчас, должно быть, пошел за новой бутылкой, — прошептала она.
Люк по-прежнему вслушивался и осматривал палубу, не обращая на Кристину никакого внимания. Однако она была слишком напутана, чтобы обидеться.
— Тебе лучше уйти. У него буйный нрав, особенно после такого дня.
Люк исподлобья, без улыбки взглянул на нее и потребовал ответа:
— Что сегодня случилось?
Кристина вздрогнула.
— Послушай, Люк, забудь на несколько минут, что ты репортер. Хотя бы пока ты на судне. Пожалуйста.
— Репортер? — Он весь напрягся.
— Я же говорила, что видела тебя, — нетерпеливо объяснила она. — Но об этом потом. Сейчас главное, чтобы тебя не нашли здесь. Не могу представить, чтобы принцу нравились журналисты, ошивающиеся на судне. Незаконное вторжение и всякое такое. А он, похоже, не тот человек, который может забыть и простить.
Люк вглядывался в нее сквозь темноту.
—  Репортер?
Послышался шумный топот ног по доскам над их головой. Кристина была в ужасе. Она нетерпеливо дергала Люка за руку, показывая на прикрытые тентом сходни, поблескивающие в лунном свете.
—  Продолжай.— Люк тоже не мог не слышать шагов. Но игнорировал их. — Если я репортер, не следует ли схватить меня и сдать властям?
— В общем-то да. Но…
— Так почему бы не схватить? — мягко спросил он.
— А почему бы не прекратить пререкаться и не использовать свой шанс, пока я не передумала? — в отчаянии торопила его Кристина.
— Да, почему бы? — Его голос был полон любопытства. Он обвил ее рукой за талию, снова прижимая к себе.
— Ради Бога, уходи, — взмолилась Кристина.
— Позови на помощь, чтобы меня выбросили, — предложил он.
— Не смеши!
— В конце концов, ты же мне не веришь. Ты сказала это сегодня по крайней мере трижды. — Голос Люка стал внезапно твердым. — Ты целуешь меня, как влюбленная женщина, но отказываешься провести со мной ночь. Настаиваешь, чтобы я ушел. Так почему бы не позвать на помощь и не покончить с этим?
 Влюбленная женщина?О нет, безмолвно взмолилась Кристина. Она забывает принцессу, которой обязалась служить, забывает детей, которым отдала сердце. Более того, забывает, что принадлежит себе.
Теряет самоуважение и гордость. Остается только Люк.
— О Господи, — всхлипнула Кристина.
— Моя дорогая… — Его голос стал внезапно нежен, но снова раздался топот по ступеням, не замечать который было уже невозможно. Кто-то легко и быстро спустился по трапу. Яркий луч карманного фонарика выхватил их из темноты, осветив с головы до ног.
Люк быстро заслонил Кристину спиной, но свет все же ослепил ее. Кристина вскинула руку, чтобы прикрыть глаза.
— Выключи эту штуку! — воскликнул Люк.
К ее удивлению, ему мгновенно подчинились. Кристина откинулась на перила, глаза болели и слезились.
Но слух ей не изменил, она совершенно ясно услышала детский голос Саймона: «Дядя Кай?» — и снова, облегченно и радостно: «Дядя Кай!»
  
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
 
Когда глаза Кристины слегка привыкли к темноте, перед нею возникло удивительное зрелище. Саймон Астон повис на длинной фигуре Люка-Анри, словно знал его всю жизнь. Уж лучше бы она оставалась при своем прежнем подозрении — что он журналист. Новое подозрение повергло ее в еще больший ужас. Она до боли вжалась спиной в перила, но даже не заметила этого.
 Дядя Кай? 
Люк инстинктивно подхватил мальчика на руки. Кристина заметила, как он погладил Саймона по голове — привычным жестом, словно делал это много раз. Дядя Кай! Ее бросило в холод, словно она оказалась замешана в преступлении.
— Ты не сказал, когда приедешь, — капризным голосом проговорил мальчик.
— Все в порядке. Я уже здесь, — ответил Люк-Анри успокаивающе, таким тоном, словно эту фразу он тоже произносил не однажды. Если бы у Кристины оставались еще сомнения в личности Люка-Анри, этот тон развеял бы их. Но сомнений не было. Никаких.
И все равно она не могла поверить в очевидное. Люк-Анри — не репортер! Он действительно следовал за принцессой, но не для того, чтобы перемывать ей косточки в международной прессе, и уж определенно не для того, чтобы ухаживать за странствующей судовой поварихой. Она лишь эпизод в жизни принца Холхостана, приятный или не очень, в зависимости от ее готовности пойти навстречу, но не более чем эпизод. А ей даже показалось, что он следует именно за ней!