Дикополь

Толкаю дверь сарая плечом... Двор уже полон. Вижу женщин, детей, стариков, мужчин с тяпками, мотыгами, топорами. Пробуя пальцем лезвие своего ножа, пытаюсь припомнить, какая передо мной стоит задача? Кажется... я должен сказать речь этим, с горящими нестерпимой симпатией глазами, мужчинам, а также их женщинам, детям, ну и, разумеется, старикам... Старики - самые благодарные слушатели! Один из таких, помнится, заслушавшись лекцией, пырнул напильником Костанжогло... Пытаюсь сделать выпад вперед. Но нет сил... 
Выпустив нож, под градом ударов, я валюсь на камни кавказского дворика. 
Вначале слышится доносящийся издали рокот вулкана. Потом ко мне возвращается зрение, и я обнаруживаю, что нахожусь в просторном, с низким потолком помещении, скорей всего - подвале. Меня окружают выкрашенные зеленой масляной краской стены, бликующие в свете забранной стеклянным колпаком в металлической сетке лампы. 
Дальнейший осмотр позволяет установить, что я распростерт на нижнем ярусе двухэтажных, сваренных из металлического уголка нар, выкрашенных в тот же приятный глазу цвет, что и стены. Подо мной обычный солдатский черный тюфяк. Парочка таких же, в свернутом виде, лежат на верхнем ярусе нар... 
Ну, и что все это означает? И где, черт побери, извергаются вулканы?! 
Я попытался привстать... 
Кто-то сидящий внутри меня приложил к моему сердцу раскаленную добела кочергу, и вот теперь нужно ждать, пока кочерга остынет... 
Когда она приобретает малиновый цвет, мне... начинает сниться довольно покойный и сладостный сон о девушке с милым лицом и русою челкой. Отдувая с глаз эту челку, незнакомка нестерпимо блестящим пинцетом зондирует рану в моем бедре. Вдруг наши взгляды встречаются. 
- Вот мы и очнулись, - воскликнула девушка. - Давно бы так! Третьи сутки без памяти... Ну, давайте знакомиться. Я - Оля Остащенко, медсестра. А вы? 
"Я, - хочется мне сказать, - рейнджер спецназа Серега Иванов". Но потом я вспоминаю, что сказать этого не могу. 
- Простой мирный житель, собирающий в вашем лесу ананасы... Кстати, где мое сплетенное из ивовых прутьев лукошко? Перочинный ножик? Компас, без которого грибнику заблудиться в лесу как дважды два?.. 
- Шутник, - усмехается медсестра и... вдруг выдергивает из меня пинцетом черную извивающуюся гадюку. 
- Ай... Оля, где грохочут вулканы? 
- Это не вулканы, миленький, это ваша армия штурмует наш город... 
- Оля, который сейчас час? Какое сегодня число? 
- Тридцать первое декабря, миленький. Без пяти минут ноль часов... - и, после паузы: - С Новым годом! 
Ко мне приходят какие-то люди. Рассаживаются вокруг принесенных с собой, видать, из соседней комнаты, стульях, но один из гостей остается стоять. В камуфляже, черной вязаной шапочке, с редкой русой бородкой, он выкрикивает юношеским тенорком: 
- Фамилия?! 
- Не помню. 
- Звание?! 
- Не помню. 
- Номер части?! 
- Не знаю. 
- С каким заданием прибыл?! 
- Забыл. 
В это время остальные пришедшие, их трое или четверо, молча сидят, курят. 
- Фамилия?!! 
- Не помню. 
- Звание?! 
- Не помню. 
- Номер части?! 
- Не знаю. 
- С каким заданием прибыл?! 
Посидев, покурив, прислушиваясь к нашему диалогу, неизвестные встают и удаляются, всякий раз забирая с собой стулья. Последним покидает помещение юноша со светлой бородкой. В дверях он оглядывается на меня, делая рукой жест, словно перерезает себе горло. 
Я лежал на черном тюфячке, думая о стране, кажущейся такой далекой... Наутро после Нового года ее, конечно, тошнило, она была улита блевотой, моя страна, усыпана конфетти, китайскими хлопушками и стеклом вдребезги разбитых бутылок из-под шампанского "Вдова Клико". 
- Фамилия?! 
- Чапаев. 
- Звание?! 
- Легендарный начдив. 
- Фамилия?! 
- Отвали. 
- Специальность?! 
- Сапожник... 
- С каким заданием прибыл?! 
- Покорить Кавказ. Отсель грозить мы будем шведу... 
В дверях ведший допрос оборачивается, встречается со мной взглядом и проводит ребром ладони по своему кадыку. Этот юноша, как мне известно от Оли, является сыном Бугаева, зовут его Эльбрус. У него такой вид, будто он плохо кончит... 
Из-за стены, слева, не такие уж они здесь толстые, время от времени доносятся крики снегурочки, веселящейся возле елки. От этих криков меня мороз продирает по коже, и я пытаюсь откусить себе язык. Для чего? Да для того, чтоб вызвать бурное кровотечение с последующим летальным исходом. Но я слишком слаб. Я лежу, прислушиваясь к снегуркиным воплям, слезы катятся у меня по лицу. И вдруг наступает тишина... 
"Нет, - мысленно умоляю я (кого?). - Нет же... Не на..." 
- Я... ОФИЦЕР... РУССКОЙ А-А-АРМИИ!!! - вырывается из-за стенки вопль человека, проснувшегося в могиле. - Я!.. РУССКИЙ!.. ОФИЦЕ-Е-ЕР!!! 
Голос мне совершенно незнаком. 
- Фамилия?! 
- Кропоткин. 
- Звание?! 
- Революционер. 
- С каким заданием прибыл?! 
- С секретным. 
- С ка-ким?! 
- Ходить по городу и плевать в урны... 
Оля делает мне очередную инъекцию. 
- Оленька, ты наркотики колешь мне? 
- Да вы что! Это всего лишь глюкоза... 
И смерив меня неподражаемым взглядом: 
- Это, может, у вас там... А у нас не гестапо. 
- "У нас"... Но ты ведь русская. 
- Я родилась - здесь. Видели бы вы, что они сделали с городом... Как фашистов в Берлине бомбят! 
Вопль снегурки. 
- Так, говоришь, не гестапо?.. 
Оля молчит. Потом поднимает глаза. В них такая усталость... 
- А вы?.. Вы - пришли их убивать. Им жалеть вас трудно. 
- Я-А-А!.. РУССКИЙ!.. ОФИЦЕ-Е... 
Я не могу откусить себе язык! Я покрываюсь холодным потом и, полязгивая зубами, дрожу. 
Ах, как я слаб... Я могу лишь тихонько глотать слюну и шепотом отвечать на вопросы. 
- Фамилия?! 
- Гагарин. 
- С каким заданием прибыл?! 
- Запустить... кое-кого... в космос... 
...Характерный жест, ставший, похоже, тиком. 
- Оля... 
- Что? 
- Оля, яду дай мне. 
- Еще чего! Вам жить да жить... 
- Дай мне яд! Падаль, мразь, подстилка!.. Да-ай!!! 
- Что, что? Говорите громче... 
Но уже входят, расставляют стулья, садятся. Среди знакомых замечаю несколько новых лиц. 
- Фамилия?! 
- Попандопало. 
- Ну, достаточно, - неожиданно говорит один из новоприбывших, с усиками а-ля Бугаев, пожилой, в новеньком, как все они, камуфляже, и продолжает, наклонившись ко мне: - Я - Салман, заместитель начальника шариатской безопасности... А ты - Сергей Сергеевич Иванов, кличка Нож, лейтенант диверсионной группы из ГРУ... Как видишь, нам все известно. Мы только одного не знали - откуда вас ждать. Поэтому пришлось пропустить до дворца группу. Никто не думал, что это будет таких жертв нам стоить. Впрочем, сейчас это уже не имеет значения. Лучшие сыны республики в это самое время, как мы тут с тобой говорим, гибнут на улицах города, пытаясь остановить врага. Города мы, скорее всего, не удержим. Придется отступить. Мы уйдем в горы, чтоб продолжить борьбу. Лейтенант, боевая выучка вашей группы не может не вызывать восхищения... Должны признать: подобных специалистов у нас нет. Да, у нас много ребят, прошедших Афганистан, имеющих боевой опыт, но в спецподразделениях вашего уровня никто из них не служил. Кадровая, знаете ли, политика и все такое. 
Тем временем у нас возникла большая нужда в подрывниках, снайперах, бойцах, подготовленных по типу рейнджерских подразделений. Короче, моим командованием поручено сделать тебе следующее предложение... 
И было сделано предложение. 
- Нет. 
- Нет? 
- Так точно. 
- Твой ответ, лейтенант, вызывает у меня как у офицера уважение... Но подумай хорошенько. Ты - профессионал. Убийство - твоя работа. Мы за твою работу платим деньги. Ты работаешь у нас три года. Потом, если захочешь, сможешь остаться, не захочешь, сможешь уехать в Россию, купить там квартиру и жить. Мы дадим тебе настоящие документы. Контракты нам с тобой, сам понимаешь, заключать смешно. Мы даем тебе наше слово. У нас слово значит больше, чем у русских... Хочешь послушать одну запись? Послушай.