Горелом

— А это потому, что в замковые часы мастер вложил душу, а на городские уже души не хватило, — пояснил один из туристов своей соседке.
— Заплатили мало, вот и схалтурил, — возразил в ответ некто менее романтично настроенный.
— Ой, а правда, что в этих башнях водятся призраки? — слушательница протиснулась поближе к экскурсоводу.
— Правда.
— А мы их увидим?
— Не дай Бог, — с чувством пробормотал конопатый студент, из тех, что часто подрабатывали экскурсоводами. И внушительно добавил: — Повстречать призрака — к беде. Но если кому сильно хочется, то по ночам экскурсия по отдельному тарифу…
Обиженные невниманием часы переливчато отстучали одиннадцать.
Яна настойчиво потянули за рукав. Низенькая, востроносая старушка в шляпке неприязненно смотрела снизу. Отцепилась от рукава, стоило перевести на нее взгляд, и скрипуче сообщила:
— Я знаю, кто ты!
— Мы знакомы?
— Я вижу тебя насквозь, чудовище! — настырно продолжила старушка, наставив на Яна мосластый, тонкий палец, согнутый, как Баронская башня. — Ты приносишь несчастья! Зачем ты пришел туда, где дети?
Так. А это вам не улыбчивые журналистки. Эту так просто не стряхнешь.
— Простите, я спешу… — Ян попытался вежливо уклониться от указующего пальца и обойти старушку. Не тут-то было.
Она снова прочно вцепилась в его рукав, яростно зашипев:
— Не уйдешь! Я знаю тебя, проклятый!
— Понятия не имею, о чем вы говорите, — процедил Ян сквозь зубы, косясь вокруг. На них стали оборачиваться.
— Я наблюдала за тобой! Ты смотрел на солнце и не жмурился! Я видела!
М-да, прокол…
— Ты! — заголосила старушка, впившись в рукав и второй рукой. Ее плетеная сумка ощутимо въехала Яну в солнечное сплетение. Он шарахнулся, бабка поволоклась следом. Зеваки оглядывались, пока явно веселясь. Наверное, приняли за неудачливого вора, покусившегося на собственность боевой старушки.
— Люди! — старухин голос набрал силы и невыносимой пронзительности. — Это он! Он! Горелом!
Приступ паники был мгновенный и сокрушающий. Ян дернулся словно зверь, попавший в капкан. К счастью, хватка пожилой женщины все-таки разжалась, вырваться удалось. Но переполох уже пополз, пока еще дымно тлея и готовясь полыхнуть.
«Что?.. Что она несет?.. Горелом?.. Кто?.. Где?!»
Ян цеплялся за чужие взгляды, словно за крюки, оставляя на них остатки самообладания. И не сразу понял, что очаг паники внезапно и резко переместился на другую часть площади.
— А-а! — заверещали там отчаянно и совсем не в притворном ужасе.
— Бегите!
— …там василиск!
— В кустах! Смотрите!
Люди растерянно заметались, закручивая цветные хаотичные воронки. Кто-то бежал прочь, кто-то звал полицию, большинство устремилось к источнику шума. Охотно завизжали девицы и закричали испуганные дети. Над всем этим бедламом зазмеился низкий посвист вперемешку с урчанием.
И впрямь василиск?
Про Яна и старушку мигом забыли. Воспользовавшись моментом, Ян ринулся к входу в Замок, и уже со ступней наблюдал, как раздраженные стражи порядка пытаются унять суету, шевелят кустарник и тщетно стараются обнаружить всполошившего всех монстра. Свидетели с готовностью указывали им в совершенно противоположных направлениях.
— Да ладно, — нервно пробурчали слева, — да откуда на площади василиск, да еще в такой час!
— А откуда тогда вон тот, окаменелый?
— Это статуя! Век уже там стоит. Трубадур с гитарой.
— С лютней.
Возле упомянутого трубадура, как ни в чем не бывало, маячила слегка растрепанная высокая шатенка с косой, невозмутимо стряхивавшая с одежды листву. К ней торопливо пробирался Пьетр.
А вот и Ева отыскалась. Как всегда в самый острый момент. При всей противоречивости их отношений, свои обязанности она исполняет исправно. А в обязанности ее входит охранять Яна от излишнего внимания кого бы то ни было. Чтобы, например, благодарные горожане не слишком усердствовали с изъявлениями благодарности.
* * *
Внутри было заметно прохладнее. Пахло пыльным камнем, старым деревом и красками и свежей мастикой. Пропущенный через витражную вставку над входом свет расплескался по полу цветными лужицами. Унылый дракон, выточенный в мраморных плитах пола, казался потрепанным и побитым молью. Под подошвами сухо хрустнули нанесенные снаружи песчинки и каменная крошка.
Так, служебные помещения, кажется, туда… Извини, дракон, наступлю на хвост.
— Обратите внимание! — гаркнули прямо над ухом.
Посетители, послушные команде, обратили взгляды к распахнувшему крылья грифону слева от лестницы. От возгласа, кажется, даже сам уставший грифон обратил на себя внимание и вспомнил, что «подобные существа ранее населяли заповедник и наводили ужас на всю округу…», а не сторожили таблички с запретом на курение, употребление в Замке мороженого, напитков, хлебобулочных изделий и подробным планом замка.
— …обратите внимание, что башни Замка помечены разными цветами. Зеленые —безопасные, желтые — условно безопасные…
— Как это?
— Вы можете туда пойти, если пожелаете, но администрация Замка не несет ответственности за вашу жизнь. Есть еще условно недоступные, помеченные синим и полностью недоступные, помеченные черным.
— Что значит «условно недоступные»?
— Это те, в которые вы можете проникнуть при некоторой сноровке или, скажем, наличии альпинистского снаряжения. Большинство из них доступны только через другие башни, некоторые из которых, в свою очередь, могут быть блокированы, — терпению экскурсовода не было границ. Они привыкли.
— Также есть закрытые и запретные зоны. Закрытые — перечеркнуты. Это временный запрет, в связи с реставрацией или научной работой, что ведется на территории Замка. Запретные башни помечены красным. Туда доступ строжайше воспрещен.
— А что будет?
— Все что угодно, — многозначительно пообещали в ответ. — Вот в прошлом году один умник отошел от группы, так его больше и не видели… Только до сих пор слышно, как он зовет на помощь из разных окон.
— Байка поди, — неуверенно усомнился любопытный.
— А вы вечерком заходите, когда народ разойдется — сами услышите.
Притихшие туристы сбились в кучку. Один-два боязливо попятились к выходу из Замка.
— За дополнительное вознаграждение вы можете нанять личного проводника! — понеслось вслед дезертирам.
Сплошной поток туристов рассеивался, затекая на лестницы и под арки. Посетители охотно заглядывали в Стеклянную башню — солнечную, приветливую даже по ночам, собранную из секций цветных витражей. Зато почти не ходили в Змеиную, хотя название свое она получила всего лишь потому, что возвел ее некий лорд Ужеед, победитель Царя Змей.
— А это одно из знаменитый «памятных» зеркал из Серебряной башни, — отстреливалась заученной заготовкой белокурая девица, в центре изрядной толпы слушателей. — Их изготовил в давние времена по заказу Тисового герцога легендарный маг Озлот, и в них при определенных условиях можно увидеть прошлое. Поначалу зеркало было одно большое, но позже герцог повелел разрезать его на части и раздарил врагам и друзьям, чтобы потом, заполучив обратно, выведывать их секреты…
— И что за условия?
— Теперь этого уже не узнать.
Тусклый серебристый обломок зеркальца в простой раме особого почтения не внушал. Отставший от экскурсии подросток глянул с любопытством и поцарапал краешек пальцем. Удалился явно разочарованный. Хорошо хоть жевательную резинку не прилепил.
…У каменного льва с отбитым ухом переговаривались двое служителей в форме. Тот, что повыше, с пшеничными усами, сердито ворчал:
— Опять, небось, полиция заявится, будут всюду нос совать.
— Работа у них такая, — нейтрально отозвался второй служитель, пожилой и приземистый, провожая неодобрительным взглядом шумную компанию школяров.
— Да оно понятно, только спасенья ж от них нет! Открой им то, открой им се. Я уж замаялся объяснять. В последний то раз ордер мне под нос сует, мол, распоряжение господина градоправителя! А по мне хоть самого Герцога!