Уникальный элемент

— Что? — Элия попыталась приподнять голову.
— Неважно.
Солнце стояло прямо над головой. Тени съежились, подобрались под брюхо спящего дракона. Воздух был так сух, что казалось, вот-вот посыплется.
— Что это за беготню ты затеяла?
— Воспользовалась моментом.
— Помнится, ты обещала, что не сбежишь без предупреждения.
— Я думала… — Она смолкла. Даже не видя ее лица можно было догадаться, что она покусывает пересохшие губы. Ну, или плюется песком… — Вас так долго не было. Я поверила, что ты не вернешься.
— С чего это ты взяла?
— Зачем тебе идти назад? Ты мог снова набить карманы золотом и уйти другим путем!
— Тебе так нравится считать меня негодяем? Удобно предавать, в случае чего, правда?
— Я не… Да я тебе вообще ничего не должна! — она ударила пяткой, ветер охотно подхватил и развеял горсть пыли, запорошив глаза обоим спорщикам.
Брюс скрипнул зубами и раздраженно добавил:
— Для наследной баронессы ты слишком легко забываешь о своих обещаниях. Особенно денежных.
— Тебя только деньги интересуют!
— А что еще может интересовать такого меркантильного мерзавца, как я? Исключительно ради прибыли я оставил девушку, которую люблю, родной дом и людей, которые на меня хотя бы не орали по любому поводу… Только пока еще никто не оплатил мне даже дорожные издержки!
— Да ты не справился со своими обязанностями!
— Ты до сих пор жива и невредима. Даже свою невинность не потеряла!
Элия дернулась так, что у Брюса заломило лодыжки. Голос, донесшийся с той стороны, мог бы проплавить в песке стеклистые дорожки, столько в нем было жгучей раскаленной ярости.
— Как ты сме… Ты, мужлан, что себе вообразил? Укроти свой длинный язык и больше никогда, слышишь, никогда не смей даже глядеть в мою сторону!
— Счастлив буду.
— Уж постарайся! Чтобы вновь не захлебываться слюной от вожделения, как недавно… Элиалия Загорская не для таких, как ты! Как ты вообще посмел прикасаться ко мне?!
— Я?! Это ты бросалась в мои объятия при малейшем удобном поводе!
— Ты воспользовался тем, что проклятая магия одурманила меня!
— Да тебя и дурманить не надо! Ты обезумела в поисках жениха!
— Да останься ты последним мужчиной на земле, я бы не глянула в твою сторону!
— Так и помрешь старой девой!
— Да уж лучше старой девой, чем как твоя Айка прыгать в постель по первому зову!
— Не смей ничего говорить об Айке!
— Ха! Думаешь, она простит тебе, что ты готов был ей изменить, как только повод представился?
— Ну, во всяком случае, я делал это не на глазах своего поклонника!
Ага! Проняло! Элия задохнулась от бессильной ненависти. Попыталась извернуться, забилась о землю, как пойманная рыба, взрывая песок. Девушка была легкая, но извивалась так, что даже тяжелого Брюса возила туда-сюда.
— Ты… Грязный, гнусный некромант! Потрошитель могил!
— А ты безумная взбалмошная идиотка, ходячее несчастье!
— Как ты смеешь?
— Ну, накажите меня, ваша светлость, если сумеете!
— Дай только до дома добраться!..
— Ну, доберись!..
На этом перепалка неожиданно иссякла. И в самом деле, любые упреки и угрозы в такой ситуации разбивались в горячую пыль. Бесплодную и бесперспективную. Даже морального удовлетворения не получить.
В воспаленной от крика и жажды глотке саднило. Сил на вопли не осталось. Брюс щекой чувствовал крупитчатый песок и старался дышать, не втягивая труху от истлевших растений, намешанных в песке.
Некоторое время царило натянутое молчание. Но невысказанные слова, уже перемешанные с сожалением о несдержанности, просились наружу. Да и скучно было валяться молча.
Поэтому Элия решила царственно игнорировать только что звеневшую свару и вернуться к тому месту, где прервался конструктивный диалог:
— Я не успела толком решить, что делать… Дьенк заставил одного из разбойников развязать меня. Глупо было упускать возможность… Я и сбежала.
— Недалеко.
— Трудно было не запутаться, темно… Я хотела уйти… А потом… — Элия помолчала и нехотя созналась: — Потом я вернулась… Они перехватили меня, когда я прыгнула в этот «глаз». Мне подумалось, что разбудить каменного дракона и вызвать переполох среди разбойников не такая уж плохая мысль…
Это не плохая мысль. Это безумная мысль, чреватая непредсказуемыми неприятностями. И прийти в голову она могла только Элиалии Загорской. Но Брюс оставил все комментарии при себе вовсе не потому, что опасался нового спора.
Она хотела уйти, но вернулась. Он хотел сбежать, но вернулся. У них был шанс разойтись, но они им не воспользовались. Что это? Земное притяжение? Магия? Взаимное помешательство от долгого пути?
Ведь они по-прежнему разные, не способные провести в обществе друг друга и часа, чтобы не поссориться. И тянет их друг к другу отнюдь не внезапно вспыхнувшая страсть.
Вспомнив прошедшую ночь, Брюс снова неловко поежился. Только бы Айка и впрямь не узнала…
— В общем, — неуклюже произнес он, обрывая затянувшуюся паузу, — надо придумать, как будем спасаться.
— На редкость свежая идея, — не удержалась от ехидства Элия. Но надтреснутый голос прозвучал утомленно.
…Даже стервятников здесь не водилось. В перекаленном, мертвом воздухе кружились лишь случайные пылинки.
— Ты же, в конце концов, маг! Сделай что-нибудь!
Ага. Как только положение становится безнадежно-отчаянным, она прибегает к этому аргументу.
— Что я могу сделать? Здесь только песок и камни.
— В конце концов, здесь должна быть прорва покойников! — Элия азартно зашевелилась, толкаясь острыми локтями. — Тут же сражались…
— Ох, не нравится мне твоя идея. Только и осталось, чтобы из-под земли повылезли оголодавшие зомби и первым делом обнаружили нашу подпеченную плоть, не способную убежать.
— Не станут они есть своего повелителя.
— Это еще вопрос, кого они примут за повелителя. Ты забыла, какой из меня маг?
Левое, повернутое к солнцу ухо вкупе со скулой и щекой и впрямь покрывались нежной поджаренной корочкой. Брюс поскрипел зубами, перемалывая набивший оскомину песок. Страшно хотелось пить. И действовать.
Хотя бы нос почесать…
Брюс пошевелил стянутыми кистями. Элия проворчала нечто недовольное, а Брюс тихонько взвыл, когда по затекшим пальцам прошлась волна мелких иголочек. Край заскорузлого ремешка вонзился в запястье… Погодите-ка… А ведь кожаные ремни — это тоже плоть! Мертвая плоть! А значит…
— Эй! — встревожилась проницательная Элия. — Ты что задумал?
— Сейчас, сейчас… — смутно пробормотал Брюс, пытаясь избавиться от назойливого внимания солнца и сосредоточиться на невидимых путах.
Было же какое-то заклятие на «разрыв плоти»… Темные, испещренные метками и обугленные по краям страницы памяти переворачивались неохотно, словно тоже страшась избытка света.
Вот! Вроде подходит…
— Что ты там бормочешь? — Элия возилась обеспокоенно.
Даже не ждал, что получится!.. Кожаные ремни послушно содрогнулись, усилив на мгновение хватку, и поползли, словно плоские шершавые змеи, ссаживая кожу подсохшим краем.
Воодушевленный успехом, Брюс удвоил усилия. И почуял, как вокруг словно закрутилась воронка силы. Зашуршал, перемещаясь, песок. Извилистые дорожки потекли по спирали.
Нечто плотное шевельнулось под поверхностью.
— Что… это?
— Это… — Брюс обомлел и разом замерз.
Когда-то давно, словно в другой эпохе, одна самоуверенная дочка барона наняла Брюса заранее предсказывать такие западни… Может, от усталости, может, от беспечности, а может, от опаляющего жара Брюс не заметил ловушку прямо под носом… То есть под задницей.
— Рви!! — в ужасе, но не особенно вразумительно ахнул Брюс, имея в виду сразу все: и ремни, и когти. То бишь команду бежать со всех ног.
Потому что из-под земли выбирался глиняный лев. Помельче тех, что дремали под Руинами в Стогорах, но все равно впечатляющий.
Пленники изо всех сил забарахтались, извиваясь до хруста в суставах, выволакивая конечности из ременных петель, ссаживая собственную кожу. К счастью, путы ослабить удалось, и пленники живо раскатились в разные стороны, не спеша облегченно вздыхать.