Богиня охоты

— Я знаю, — с мягкой улыбкой промолвил Джереми. — Меня самого переполняют чувства… Не бойся, я никуда не сбегу от тебя. Мы с тобой останемся в Корбинсдейле. Здесь наш дом. Мы наполним его радостью, смехом, детьми. Не надо плакать, дорогая. Все будет хорошо! Со мной ты находишься в полной безопасности.
Однако Люси не могла унять слез. Чтобы успокоить жену, Джереми осыпал ее лицо поцелуями, слизывая слезы.
— Я люблю тебя, Люси, — шептал он.
— Я тоже люблю тебя, — всхлипывая, промолвила Люси. — Боже, какой же дурой я была! — Она улыбнулась сквозь слезы и вытерла глаза. — Зачем-то меняла портьеры, устроила нелепый званый обед, носила вульгарный пеньюар. Я старалась стать для тебя хорошей женой, но не знала, как это сделать. Ты говорил, что мужчине не нужен ангел. Так вот, Джереми, я — все, что угодно, но только не ангел.
Джереми засмеялся.
— Это уж точно. И я благодарю за это Бога. — Джереми обхватил ладонями лицо жены. — Люси, ты та жена, о которой я всегда мечтал. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Прости за то, что позволил тебе усомниться в моих чувствах. Я страшно испугался, увидев, что причинил тебе боль…
— Теперь я поняла, что ты чувствовал. Но тебе не следовало так беспокоиться обо мне…
— О, я знаю, что ты никогда не сломаешься, и еще больше люблю тебя за это. — Джереми нежно поцеловал ее в губы. — Но позволь мне любить в тебе также мягкость и женственность. Я высоко ценю оба эти качества — и силу, и нежность. Люси, ты больше, чем ангел и чем мечта. Ты — богиня. Моя богиня! И я нахожусь в твоей власти!
Люси улыбнулась и, обвив руками шею мужа, повалила его на постель.
— Знаешь, мне нравится то, что ты сказал!
 
Эпилог
Рождество пришло в Уолтем-Мэнор раньше, чем обычно. Сидя на ковре в гостиной усадебного дома, Люси наблюдала за тем, как ее племянницы и племянник разворачивали подарки. Подняв глаза, она взглянула на Джереми, расположившегося в кресле у камина. Заметив на его лице знакомое выражение, она вспыхнула до корней волос. Взгляд мужа всегда будоражил ей кровь.
Поднявшись на ноги, Люси расправила юбку и подошла к нему.
— Встретимся в платяном шкафу? — шепнула она ему на ухо.
Джереми едва не поперхнулся виски.
— Что? Опять? — Обняв жену за талию, Джереми посадил ее к себе на колени. — А чем тебе не нравится кровать? Лично у меня с ней связаны самые приятные воспоминания.
Люси взяла у него из рук стакан с виски.
— Да, но кровать есть у нас и дома, — пробормотала она. — А платяного шкафа нет. Кроме того, завтра утром мы уезжаем на свадьбу Софии и Тоби, а после нее отправимся в Лондон. Впереди у тебя череда долгих заседаний в парламенте. — Люси поерзала у него на коленях, и Джереми тихонько застонал. — Кто знает, когда еще нам представится шанс заняться любовью в шкафу?
Джереми погладил жену по спине.
— Осенью мы снова приедем сюда.
Губы Люси тронула улыбка.
— Вряд ли мы сможем это сделать.
— Почему?
— Папа! — вдруг звонко закричали Тильди и маленький Генри и кинулись к отцу, стоявшему в дверном проеме.
На ковре осталась одна маленькая Бет, еще не умевшая ходить. Дети повисли на отце, норовя залезть ему в карманы, где всегда были припасены конфеты для них.
Угостив их сладостями, Генри встал на четвереньки и подполз к Бет, чтобы расцеловать ее в пухлые румяные щечки.
— Вот что тебя ждет в недалеком будущем, — шепнула Люси мужу.
Джереми крепче обнял ее.
— Я надеюсь на это.
— Одной надежды мало. Лично я никогда не полагаюсь на нее, а предпочитаю действовать и знать точно. — Люси поставила стакан на маленький столик и обвила шею мужа руками. — Я уже говорила тебе, что знаю, как происходит зачатие детей и какие признаки свидетельствуют о том, что женщина беременна. Так вот, последние месячные у меня были сорок три дня тому назад. Поэтому можно с уверенностью сказать, что я жду… то есть мы ждем ребенка!
Глаза Джереми стали круглыми от изумления.
— Люси, может быть, ты слишком торопишься с выводами? Ты уверена в том, что действительно беременна?
Она улыбнулась.
— Абсолютно, — сказала Люси и поцеловала мужа.
— О Господи, здесь же дети! — послышался недовольный голос Генри.
Он встал и сдержанно кивнул Джереми:
— Привет, Джем.
— Привет, Генри.
Люси чувствовала, что Джереми напрягся. Прошло всего лишь несколько недель с того памятного дня, когда Генри и Джереми едва не вцепились в глотки друг другу. Тем не менее Люси надеялась, что их отношения потеплеют. Однако они поздоровались очень сухо. Неужели их многолетней дружбе действительно пришел конец?
— Как ты себя чувствуешь, Люси? — заботливо спросил Генри. — Надеюсь, у тебя все хорошо?
— Все отлично, спасибо.
— Правда? Мне кажется, ты слишком бледна. — Генри сердито посмотрел на Джереми. — Он отругал тебя за то, что ты поменяла обивку мебели? Или, может быть, ты обнаружила в замке темницу, полную скелетов и вампиров?
— Перестань, Генри, ты же прекрасно знаешь, что я счастлива с Джереми. Зачем ты постоянно язвишь?
Генри пожал плечами:
— Ну как же, теперь он ведь мой родственник. Пусть терпит!
Люси нахмурилась, но на сердце у нее стало тепло. Нет, эти двое уже никогда не будут прежними, но теперь они — родственники и до конца своих дней останутся ими, нравится им это или нет.
В коридоре послышался шум шагов, и вскоре в гостиную вошли Тоби и Феликс, одетые в костюмы для верховой езды. У обоих был мрачный вид.
— Что вы тут делаете? — изумился Генри. — Тоби, ты же сейчас должен готовиться к свадьбе, а не разъезжать по округе!
— Она убежала, — сказал Тоби, тяжело дыша от волнения. — София бросила меня.
Раскрасневшийся после бешеной скачки Феликс в изнеможении опустился на стул.
— Мои тесть и теща говорят всем, что София заболела и уехала на морской курорт, — промолвил он.
— В таком случае Тоби следует поехать за ней, — сказал Генри и направился к столику, на котором стояли графины со спиртным. — Кстати, Тоби, ты тоже выглядишь не совсем здоровым.
— София уехала вовсе не к морю, — простонал Тоби, упав на диван. — Она убежала из дома! Сейчас мы с Феликсом направляемся в Гретна-Грин. Если поторопимся, то успеем догнать их прежде, чем они доберутся до Шотландии.
— Так она убежала с любовником? — изумился Джереми. — И кто же это?
— Какой-то художник. — Тоби запрокинул голову и прикрыл глаза рукой. — Француз, кажется.
— Как же его фамилия? — промолвил Феликс, напрягая память. — Жермен… Жарви…
— Жерве? — подсказала Люси, чувствуя, как к горлу у нее подкатывает комок тошноты.
— Точно, — подтвердил Тоби — Меня бросили из-за какого-то Жерве! — Внезапно он убрал руку с глаз и удивленно взглянул на Люси. — А ты откуда знаешь его фамилию? Впрочем, тебе наверняка больше известно, чем нам. София оставила тебе письмо.
Он полез во внутренний карман сюртука и достал конверт со сломанной печатью.
— Прости, но я не удержался и вскрыл его.
— Ничего страшного, у меня нет к тебе претензий. Люси развернула листок со следами засохших слез и прочитала:
«Дорогая Люси!
Помните, о чем мы с вами говорили когда-то? Мы думали, что если нафантазировать себе что-то, если придумать себе мечту, если сильно захотеть, чтобы она стала явью, если всем сердцем поверить в ее осуществление, то задуманное непременно сбудется.
И вот я решила снова прибегнуть к этому средству, сделав последнюю попытку. На этот раз я доела овсянку всю до последней капельки. Потом крепко зажмурилась и… и когда я снова открою глаза, то буду уже очень-очень далеко.
Мне нравится Тоби, но я никогда не смогу сделать его счастливым. И все же я боюсь, что он болезненно воспримет наш разрыв. Приложите все силы, чтобы утешить его.