Дом с фонтаном

- Какая у вас группа крови? 
- Такая же как у дочки. 
- Вы уверены? 
- Да, это точно. 
Тут же его подвезли куда-то, перевязали жгутом левую руку, ввели в вену шприц. 
- Как она? - спросил отец. 
- То есть, - занятый делом, тоже спросил врач. 
- Жива? 
- А как вы думали, - мельком ответил врач. 
- Жива?! 
- Лежите, лежите, - воскликнул милый доктор. 
Отец лежал, слыша, как рядом кто-то храпит, и плакал. 
Потом уже хлопотали над ним, и он опять уехал куда-то, опять было зелено кругом, но тут его разбудил шум: дочь, лежа на соседней койке, громко хрипела, как будто ей не хватало воздуха. Отец смотрел на нее сбоку. Ее лицо было белым, рот приоткрылся. Из руки отца в руку дочери шла живая кровь. Он сам чувствовал себя легко, он торопил ход крови, хотел, чтобы она вся излилась в его ребенка. Хотел умереть, чтобы она осталась жива. Затем он оказался все в той же квартире, в огромном сером доме. Дочери не было. Он тихо пошел ее искать, осмотрел все углы этой роскошной квартиры со многими окнами, но никого живого не нашел. Тогда он присел на тахту, а потом прилег. Ему было спокойно, хорошо, как будто дочь уже устроилась где-то, живет в радости, а ему можно и отдохнуть. Он (во сне) стал засыпать, и тут появилась дочь, вихрем вступила в комнату, сразу оказалась рядом, как вертящийся столб ветра, завыла, затрясла все вокруг, впилась ногтями в сгиб его правой руки, так что вошла под кожу, сильно закололо, и отец закричал от ужаса и открыл глаза. Врач только что вколол ему в вену правой руки укол. 
Девочка лежала рядом, дышала тяжело, но уже не так скрипела. Отец привстал, опершись на локоть, увидел, что его левая рука уже свободна от жгута и перебинтована, и обратился к врачу: 
- Доктор, мне надо срочно позвонить. 
- Что звонить, - откликнулся доктор, - пока звонить нечего. Ложитесь, а то и вы у меня... поплывете... 
Но перед уходом он дал все-таки свой радиотелефон, и отец позвонил домой жене, но никого не было. Жена и теща, видимо, рано утром одни поехали в морг и теперь метались, ничего не понимая, где труп ребенка. 
Девочке было уже лучше, но она еще не пришла в сознание. Отец старался остаться рядом с ней в реанимации, делая вид что умирает. Ночной доктор уже ушел, денег у несчастного больше не было, однако ему сделали кардиограмму и пока оставили, видимо, ночной доктор о чем-то все-таки договорился или же кардиограмма была плохая. 
Отец размышлял о том, что предпринять, - спуститься вниз он не мог, звонить не разрешали, все были чужие, занятые. Он думал, что же сейчас должны чувствовать его две женщины, его "девочки", как он их называл всех скопом - жена и теща. Сердце его сильно болело. Ему поставили капельницу, как и девочке. 
Затем он заснул, а когда проснулся, дочки рядом не было. 
- Сестра, а где девочка здесь лежала? 
- А что вы интересуетесь? 
- Я ее отец, вот что. Где она? 
- Ее повезли на операцию, не волнуйтесь и не вставайте. Вам нельзя. 
- А что с ней? 
- Не знаю. 
- Милая девушка, позовите доктора! 
- Все заняты. 
Рядом стонал старик, за стеной кто-то, похоже, что молодой врач, видимо, проделывал какие-то манипуляции со старухой и переговаривался с ней как с деревенской дурочкой, громко и шутливо: 
- Ну... Бабуля, супа хочешь? (пауза) Какого супу хочешь? 
- Мм, - мычала старуха каким-то нечеловеческим, жестяным голосом. 
- Хочешь грибного супу? (пауза) С грибами хочешь? Ела с грибами суп? 
Вдруг старуха ответила своим жестяным басом: 
- Грибы... с рогами. 
- Ну молодец, - крикнул врач. 
Отец лежал и беспокоился, где-то делают операцию его девочке, где-то сидит ополоумевшая от горя жена, рядом дергается теща... Его посмотрел молодой врач, опять сделали укол, наступил сон. 
Вечером он тихо встал, и, как был, босой, в одной рубахе, пошел вон. Добрался до лестницы незамеченным и пошел вниз по холодным ступеням, как привидение. Спустился до подвального коридора, пошел по стрелке, на которой было написано "отделение патанатомии". 
Тут его окликнул какой-то тип в белом халате: 
- Больной, вы что тут? 
- Я из морга, - вдруг ответил отец, - я заблудился. 
- Как это из морга? 
- Я вышел, но там остались мои документы. Я вернулся, но где это? 
- Ничего не понимаю, - сказал этот белый халат, взял его под руку и повел по коридору. А потом все-таки спросил: - Вы что, встали? 
- Я оживел, никого не было, пошел, а потом решил все же вернуться, чтобы зафиксировали. 
- Чудно, - ответил провожатый. 
Они пришли в морг, но там их встретил матом фельдшер. Отец выслушал все его возражения и спросил: 
- И дочь моя здесь, она должна была поступить после операции. 
Он назвал фамилию. 
- Да нету, нету ее! Все мозги проели! Утром искали! Нет ее! Всех тут раком поставили! Этот еще психбольной! Из дурдома сбежал, что ли? Откуда он? 
- Там, в переходе между корпусами, пасся, - ответил белый халат. 
- Да вызывай ты охрану, - опять заматерился фельдшер. 
- Дайте мне позвонить домой, - попросил отец. -Я вспомнил, я в реанимации лежал на третьем этаже. Память отшибло, я после взрыва на Варшавке сюда попал. 
Тут белые халаты замолчали. Взрыв на Варшавке произошел сутки назад. Его, дрожащего, босого, отвели к столу, где стоял телефон. 
Жена взяла трубку и тут же стала рыдать: 
- Ты! Ты! Где ты бродишь! Ее труп увезли, мы не знаем куда! А ты шляешься! И ни копейки в доме! Даже на такси не могли найти! Ты забрал, да? 
- Я, я был без сознания, попал в больницу в реанимацию... 
- Где, в какую? 
- В той же, где была она... 
- А где она? Где? - выла жена. 
- Я не знаю, я сам не знаю. Я совсем раздетый, привези мне все. Стою тут в морге босиком. Это какой номер больницы? 
- А что тебя туда понесло, ничего не понимаю, - продолжала рыдать жена. 
Он дал трубку белому халату. Тот спокойно, как ни в чем не бывало, сообщил адрес и повесил трубку. 
Фельдшер принес ему халат и какие-то стоптанные, корявые тапки, пожалел, видимо, живого человека, и отправил к посту охраны. 
Туда приехали жена и теща с распухшими, похожими старыми лицами, одели его, обули, обняли, наконец выслушали, счастливо плача, и все вместе стали ждать на диванчике, потому что им сказали, что их девочке сделали операцию и она в реанимации и что положение средней тяжести.