Полигон

Вне всякого сомнения, ему лгали, продолжать разговор не имело никакого смысла. Хорошо, что он поостерегся сразу выкладывать сведения, полученные от техника на космодроме и Даркофа. Они еще нуждаются в тщательном уточнении, а устанавливать истину явно придется без помощи Абурхада и Наримана, скорее всего наперекор им. В голове снова заколыхалась вязкая похмельная боль. 
- Благодарю за разъяснения. - Он встал со стула. - Завтра утром в половине десятого буду у вас. 
Кин еще раз мельком взглянул на куски мины, которая чуть было не спровадила его на тот свет, и вышел из кабинета. 
При его появлении Ронч, оживленно судачивший о чем-то с Гронски, встал навытяжку. Надо полагать, он провел с унтером душеспасительную беседу о соблюдении устава, поскольку тот, к удивлению Кина, тоже вскочил и вытянулся в струнку. 
- Вольно. Пойдемте, - кивнул своему телохранителю Кин и надел шлем. 
Когда они вышли из блокгауза, ливень уже отбушевал и в разрывах туч сияли мириады крупных звезд. Кин с удовольствием поднял забрало, в лицо дохнула первозданная свежесть омытой дождем земли. Забавная вещь, подумал он, всего лишь повышенная влажность и толика тройных молекул кислорода, а получается неописуемая благодать. Со всех сторон неслись дробные трели, словно несметная орава мальчишек развлекалась, треща палками по штакетнику, и реже слышалось отрывистое сочное цоканье: нестройный хор крошечных земноводных восторженно праздновал начало дождевого сезона. 
- Вы бы опустили забрало, Кин, - посоветовал Ронч, непрестанно озиравшийся по сторонам. - Так ходить опасно, особенно по ночам. 
Это замечание вернуло Кина к реальности. Замедлив шаг, квадр-офицер начал вглядываться в сгусток темноты за поворотом дорожки, затем выхватил из кобуры икстер и дважды выстрелил. Слепящие импульсы пробороздили гладь обширной лужи, упруго взметнулся клуб шипящего пара. 
- Что там было? 
- Не знаю. На всякий случай. Померещилось, - признался Ронч. 
- Почему вы не пользуетесь инфравизором? 
- От него мало проку. Среди местной живности теплокровных нет. 
Они остановились возле крыльца, скудно освещенного надтреснутым плафоном. 
- Что ж, спокойной ночи, - сказал Ронч. - Во сколько за вами зайти утром? 
Кину вдруг тошно стало от мысли, что придется глушить вечернее похмелье в одиночку. 
- Давайте пропустим еще по стаканчику, - предложил он. 
- Почту за честь. 
Когда они вошли в комнату, Кин отметил, что недопитая бутылка на столе придает его жилищу более-менее обжитой вид. Избавившись от неуклюжего защитного облачения, он жестом пригласил Ронча усаживаться. Тот не стал стаскивать бронекостюм, только снял шлем и положил на колени. 
- С вашего позволения, посижу немножко и пойду к себе, - пояснил он. Малость вымотался за день. 
- Да, день сегодня выдался не самый легкий, - согласился Кин, разливая злаковую по стаканчикам. - Давайте выпьем за удачу. Есть предположение, что пока нам она сопутствует. Так вот, пускай это продолжается подольше. 
- Хороший тост, - одобрил Ронч, и они выпили. 
Не притрагиваясь к закуске, Кин передернулся и сделал резкий выдох, когда раскаленная волна скользнула по пищеводу. Как выразился кто-то из древних мудрецов, подобное излечивается подобным. Еще чуточку терпения, и наконец утихомирится проклятый уксусный альдегид, этот ублюдочный молекулярный огрызок этилового спирта, терзающий его сосудистую систему. Вспомнилась одутловатая физиономия Наримана, густо разукрашенная красными прожилками. Горе-коллега и впрямь злоупотребляет алкоголем, это сразу видно невооруженным глазом. Ничего удивительного: здесь, на Тангре, воистину идеальные условия для того, чтобы напрочь спиться. 
- Ну как вам понравился наш главный контырь? - осведомился Ронч. 
На мгновение Кин опешил, затем понял, что телепатия тут ни при чем. Разумеется, квадр-офицер узнал от Гронски, с кем уединился в кабинете командир гарнизона. 
- Вы оказались правы, он редкостная тупица, - признал Кин, решив на сей раз отбросить дипломатические игры. В том, что комнату прослушивают, сомневаться не приходилось, но с тем большим удовольствием он отпустил эту реплику. 
- Говорят, в турбоходе и впрямь нашли осколки мины... 
- Вижу, вы отлично осведомлены. 
- Солдатский телеграф - штука надежная, - осклабился квадр-офицер. 
- Да, судя по найденным частям корпуса, применили диверсионную мину отечественного производства. Очевидно, ее украли с гарнизонного склада. 
- Больше вроде неоткуда, - глубокомысленно поддакнул Ронч. - Честно говоря, никак не возьму в толк, что все это значит. Может, провокация? 
- Такое объяснение, увы, ничего не объясняет. Давайте еще по стаканчику на сон грядущий? 
- С удовольствием. - Он подставил стаканчик, и Кин налил до краев. - Давно я не пробовал такой злаковой, забористая и очень хорошей очистки. Здесь в ларьке сплошь синтетика. А тут натуральный продукт из метрополии, чувствуется, да. 
- Что ж, теперь ваша очередь предлагать тост. 
- В этом деле я не мастак. - Ронч задумался, наморщив лоб. - Ну, скажем так. Чтоб каждый получил свое. В смысле, чего заслужил. Годится? 
- Отлично, - кивнул Кин и залпом осушил стаканчик, на сей раз малодушно закусив ломтиком сыра. Наконец-то похмелье отлегло, и в голове прояснилось. Некстати шевельнулась мысль о грядущем следствии по делу загадочных фабров, которые взбрыкивают и куражатся. Строго говоря, в область прямой служебной компетенции Кина оно не входило, и потому в любой момент он сможет благоразумно отступиться, представив по инстанции доклад для очистки совести. Другое дело, сохранит ли он при этом уважение к себе. Вот где загвоздка. 
- Так что-нибудь разъяснилось с этой миной? - прервал его размышления Ронч. 
- Пока ничего определенного. А я, кажется, свалял дурака под конец разговора, - признался Кин, желая направить разговор в то русло, где можно попытаться выудить полезные сведения. 
На раскрасневшейся физиономии квадр-офицера изобразилось живейшее недоумение. 
- Как это? - спросил он, всем своим видом выражая отказ поверить чересчур самокритичному признанию. 
- Меня угораздило упомянуть о фабре, который наставил на меня ружье, объяснил Кин.