Дитя Феникса. Часть 2

– Нет.
В холодном свете звезд Элейн пристально, серьезными глазами смотрела ему в лицо.
– Ты готов так смело подвергнуть свою жизнь опасности ради меня?
– И гораздо большей опасности, миледи. Пусть это будут даже драконы, чудища из преисподней!
Она засмеялась.
– О Дональд! А привидения? Неужели не убоишься привидений? – прозвучал ее вопрос в зловещей тишине.
– Никого и ничего! Ни змея с головой льва, ни единорога, ни василиска! – Он с жаром, не долго думая, привлек ее в свои объятия, его глаза вспыхнули от страсти. – Любовь моя!
– Подожди! – Элейн напрягла слух. – Кто-то идет… —
Она оттолкнула его.
Дональд прислушался.
– Это просто ветер. – Поймав ее руку, он снова прижал Элейн к себе. – Идет буря. Слышишь, как шумят деревья в парке за стеной?
Был ли это ветер, или это гневался Александр, прячась во мраке ночи? Элейн вдруг ощутила его холодное прикосновение; ужас объял ее. Но через миг это исчезло, так же внезапно, как появилось.
– Наверное, это воюют друг с другом драконы, – молвила она с облегчением.
– Или совокупляются в темноте. Рев, который ты слышала, – это вопли, которые они издают в любовном экстазе. – Дональд крепко обнял ее. – Не уезжай с ним завтра, умоляю тебя.
Она не стала его отталкивать на этот раз.
– Я должна уехать, Дональд, – прошептала она. – Должна, иначе мы оба пропадем! – Элейн нежно провела рукой по его лицу. – Мне надо быть с моими детьми.
– Но ты вернешься ко двору?
Он еще крепче обнял ее. Она затаила дыхание, испугавшись волны желания, которая с неукротимой силой овладела ею.
– Конечно, я вернусь.
– И скоро.
– Скоро, обещаю. Мне надо идти. – Она с беспокойством огляделась.
Дональд помрачнел.
– Ты ведь не позволишь… – Он запнулся, подыскивая слова. – Не позволишь лорду Файфу дотрагиваться до тебя… – закончил он почти шепотом.
Элейн коснулась пальцем его губ:
– Он мой супруг, Дональд. Я не вольна запретить ему обращаться со мной, как со своей женой.
Когда Элейн брела одна по саду, направляясь к видневшейся впереди громаде дворца с окнами и дверями, ярко освещенными тысячами свечей, ее глаза были сухи. Не надо было заходить так далеко, она сама виновата. Ей нельзя видеться с ним, это решено. Но что за дивный, прелестный был миг, когда она уже была готова считать Дональда Мара своим возлюбленным! И все же ради его и ее блага этого не должно произойти.
XIV
Замок Фолкленд. Рождество 1257
Ронвен недоверчиво посматривала на Малкольма. Хоть он и бывал порой жесток, она не могла не испытывать уважения к этому человеку. К тому же Элейн как будто вполне притерпелась к нему. Ронвен была не против выслушать любую его просьбу.
Малкольм улыбнулся: он правильно понял, что было у нее на уме в тот момент. Тогда Джон Кит очень обстоятельно описал ему, как был убит Роберт де Куинси. Слушая его, он молчал, но так же, как и тот, содрогался от ужаса при мысли, что женщина способна так хладнокровно и люто расправиться с мужчиной. Найдись такой злодей среди его людей, Малкольм был бы даже этому рад, но рассчитывать на женщину-злодейку, к тому же преданную его жене, а вовсе не ему, – в этом было мало утешительного. Вернувшись из Лондона, она снова тихо приступила к своим обязанностям старшей няни в детской, и, насколько ему было известно, ее отлучка не вызвала у Элейн ни тени подозрения. Что скрывалось за ее холодным взглядом, подумал Малкольм, не безумие ли? Он снова содрогнулся.
– Вы хорошо управились в Лондоне, леди Ронвен, – сказал он. – Благодарю вас.
Ронвен поклонилась.
– Ради моей жены вы, возможно, способны на многое, – продолжал он задумчиво.
– Я готова умереть за нее.
– Надеюсь, что в этом не будет необходимости, – мрачно произнес Малкольм. – Он прошелся вдоль стола. – Когда мы с женой были в Данфермлайне, до меня там дошли очень неприятные слухи. Я в полной растерянности и не знаю, как мне следует поступить, – сказал он с некоторой неуверенностью, доставая из ящика стола письмо; стоя к ней спиной, граф держал его в руке. – Может быть, вы посоветуете мне.
Ронвен не ответила, и он продолжал:
– Похоже, что мою жену преследует один юный придворный хлыщ. – Он повернулся к женщине, постаравшись, чтобы его лицо ничего не выражало; шутливое ухаживание Дональда оказалось серьезной интригой, так писал ему анонимный доносчик, видимо хорошо осведомленный. – Молодой человек – сын моего приятеля, сотоварища по королевскому совету, и я не хотел бы его огорчить. Однако приставания молодого человека приводят Элейн в отчаяние, да, в самое настоящее отчаяние, – повторил он с чувством. – Это одна из причин, заставившая меня вернуться с ней в Фолкленд. Однако я боюсь, что он может последовать за ней сюда.
– И добиваться ее под крышей вашего дома? – Ронвен подняла брови.
Он как бы в беспомощности пожал плечами:
– Он умеет красиво говорить, как я понимаю.
– А она не может этому противостоять? – Ронвен отказывалась этому верить.
– Он просто лишает ее воли, она не в силах сопротивляться. – В голосе Малкольма слышался гнев. – Здесь, вдали от него, она плачет, просит освободить ее от наваждения, от этого юнца; а потом, когда приступ раскаяния проходит, она умоляет не причинять ему вреда, ведь он так молод еще и глуп. – Малкольм нагнулся к ее уху. – Она просит меня спасти ее. Сегодня к вечеру я должен ехать в Стирлинг ко двору. Вы отправитесь со мной, но, когда мне надо будет возвращаться в Фолкленд, вы там задержитесь. – Он смотрел ей прямо в глаза. – Думаю, вы знаете, что делать, теперь у вас есть опыт в подобных делах. Вы понимаете меня?
Ронвен кивнула.
– Ни слова моей жене о том, с каким поручением вы едете со мной. Зачем ей излишние волнения?
У Ронвен глаза стали узкими и хитрыми.
– Я ничего не буду делать, пока не узнаю, что этого хочет она сама. Я действую только ради ее блага. Так было и будет всегда.
Малкольм набрал побольше воздуха в легкие.
– Я же объяснил вам, чего она хочет, леди Ронвен. Вот почему она умоляет нас ей помочь. Этот молодой человек покорил ее, сделал ее своей рабой. Поэтому я и обратился к вам, прося о помощи. Разве я стал бы это делать, если бы у меня не было такого человека, как вы, – вы, которая так хорошо знает мою жену и так же безгранично ее любит? Да я мог бы послать любого из моих людей, чтобы с ним расправились. Джон Кит исполнит все, о чем я его попрошу, не моргнув глазом, и вы это знаете. Но было бы лучше, чтобы это сделали вы.
Ронвен чувствовала себя польщенной, но вместе с тем была настороже; Малкольм же разгорячился не на шутку, все говорил и говорил, не давая ей задуматься о его словах.
– Он угрожает разрушить счастье вашей госпожи, угрожает даже ее жизни, в конце концов, вот что он делает, леди Ронвен! Вы уж помогите ей, не оставьте ее.
Глаза их встретились, и Малкольм выдержал ее взгляд. Интересно, знает ли он о тайном возлюбленном Элейн, подумала Ронвен. Известно ли ему, что он делит ее с призраком? Не хочет ли он сказать, что Александр тоже хочет смерти этого мальчишки?
– Помогите мне, прошу вас, – тихо произнес он. – Вы будете вне подозрений; вам будет легко его найти, и он сразу придет к вам, зная, что вы друг Элейн, и надеясь на то, что вы будете им помогать. – Он улыбнулся холодной улыбкой. – Вам надо будет блеснуть мастерством, леди Ронвен. Все должно произойти мгновенно и тихо, без всякой возни, чтобы по возможности избежать сильного потрясения в его окружении.
Малкольм прекрасно знал, что ни о какой награде не могло быть и речи. Если Ронвен решится на это, то только из любви к Элейн. Она получит свое вознаграждение, – в случае, если ее поймают, он заклеймит ее и осудит ее гнусное деяние, а предпочтет она нож или яд – не все ли ему равно?
XV
Замок Стирлинг. Январь 1258
Ронвен нашла Дональда в большом зале. Королевский ужин закончился, и молодой человек направлялся к дверям, чтобы отдохнуть.