Борт С-747 приходит по расписанию
– Еще он спрашивал меня, где застрахована моя «Ауди».
– А ты что, туда на «Ауди» поехала?
– А на чем еще? – язвительно переспросила она. – Денег на автобус у меня, Боренька, не было. Не заработала я денежек на автобус-то.
Вершинин окинул Надежду взглядом, в котором вожделение было перемешано с раздражением, причем второе чувство начинало вытеснять первое.
– Идиотка, блин! – сплюнул он. – Ну ты, Надька, круглая идиотка! Зла на тебя не хватает!
– Ты чего разорался?! – Лицо блондинки исказила плаксивая гримаса.
– Дура безбашенная! Дернул же меня черт с тобой связаться. Ехать на «Ауди». Когда же ты соображать научишься! И, небось, с форсом – подкатила к самому крыльцу. Нет чтобы за углом остановиться.
– Хватит орать! – цыкнула на него пришедшая в себя женщина. – Ну, приехала и приехала. Не их собачье дело. Выплатят они страховку – куда денутся?
– Только сначала доведут до инфаркта, – пробурчал Борис.
– Кого?
– Не тебя же, ты выносливая. Что угодно выдержишь. А вот я… Поверишь ли, жилочки внутри нет не тянутой, нынче кофе пил без всякого удовольствия…
Когда Вершинин начинал ерничать, он становился совершенно неотразимым, на него было невозможно сердиться.
– Ладно, будет базарить, – засмеялась Святковская. – Я пошла. Зайдешь? Бабка уехала.
– Вечером заеду. Сейчас у меня деловая свиданка.
– Ты уж за рулем не пей. Знаешь, какие сейчас штрафы.
– Угрозами от нас ничего не добьешься. Но сарафан! Надежда пошла домой. Когда она скрылась в подъезде, Вершинин плюхнулся в машину и уехал.
У него была такая теория, что водитель не должен ехать молча. Если ему что-то не нравится, что-то взволновало, нужно обязательно выговориться. Тогда будет выделяться адреналин или, наоборот, не будет, этого Борис точно не знал. Главное – выговориться, это полезно для здоровья. Поэтому он то и дело истошно вопил: «Баран! Как ты едешь!», «Осел! Как ты ходишь!», «Купил права, ездить не умеешь!» – и все в таком роде. Сейчас по пути у него был другой репертуар – он последними словами ругал Надьку, которая поперлась в страховое агентство на новенькой «Ауди».
На замысловатом перекрестке возле метро «Водный стадион», где сам черт ногу сломит, Борис услышал мелодию «Владимирского централа» – такую заставку он выбрал для сигнала своего мобильника.
– Здорово, Борис! – услышал он голос с сильным акцентом. – Ты сейчас можешь говорить?
Это звонил из Польши Збигнев Пендраковский.
– Привет, дружище! Вообще-то я сейчас за рулем. Что новенького – хреновенького?
– Машина готова, часа через два за ней придет платформа.
– Замечательно, ее обязательно встретят в Риге. Збышек, ты можешь уже сказать, какие машины заказывать?
– Пока нет. Я должен поговорить с Генриком и перезвоню минут через десять.
– Ну и ладушки, а то мне сейчас разговаривать тоже не с руки. На дорогах страны творится черт-те что и сбоку бантик. Не я врежусь, так в меня врежутся.
– Все, отключаемся.
В ожидании звонка от Збышека Вершинин остановился возле палатки «Крошка-картошка». Взяв рыбу с пюре и бутылку кока-колы, жадно набросился на еду – ведь с утра, считай, ничего не лопал. К Надьке же из принципа не зашел. Здорово она его разозлила с этим «Ауди».
Пендраковский позвонил ровно через десять минут.
* * *Расположенный на лесистых холмах старинный польский городок Зелена Гура не случайно считается отличной приманкой для туристов. Очаровательное местечко словно пришло сюда из сказок братьев Гримм. В недавние времена это название было у всех на слуху, поскольку здесь проходили фестивали эстрадной песни, сейчас проводятся фольклорные фестивали.
Однако Зелена Гура это не только фестивали, площадь Старого рынка или кафедральный собор Святой Ядвиги. И работают зеленогурцы не только экскурсоводами или продавцами сувениров. Разумеется, здесь имеются промышленные предприятия, правда, небольшие, а также всевозможные ремонтные мастерские. Одна из них – по ремонту автомобилей – находилась на севере города, на выезде в сторону Мандзыжеча и принадлежала братьям Пендраковским. После первого разговора с Вершининым Збигнев прошел вглубь мастерской и, открыв дверь, вошел в узкую длинную комнатку без окон, щедро нашпигованную лампами дневного света. Там сидел, вперив глаза в экран компьютера, его младший брат Генрик – светловолосый крепыш со шкиперской бородкой.
– Я сейчас звонил в Москву, Борису, – сообщил старший брат. – Он спрашивал, какие машины ему заказывать?
– Скажем, когда выясним.
– Ты до сих пор не нашел ничего подходящего?
– Кое-что нашел, но мало.
– Так ищи еще!
– А чем я, по-твоему, занимаюсь?! – огрызнулся младший Пендраковский и кивнул на экран монитора, где сейчас висела таблица с названиями машин, указанием их цвета и номерами агрегатов.
– Этим можно заниматься без конца. Дай то, что уже удалось обнаружить.
– Ну, мало же еще.
– Ничего страшного. В случае чего позвоним, добавим.
– Как знаешь, – пожал плечами Генрик. – Можно подумать, мне жалко.
Он вырвал из блокнота листок, на котором были записаны данные нескольких машин, и протянул его Збигневу:
– Держи. Пока удалось найти только это.
– И то хлеб.
Збигнев вышел, чтобы позвонить Вершинину. В помещении соединение было плохое. По пути он посмотрел, как механики производили последние манипуляции с серебристым «Мерседесом»: один заваривал в полиэтилен кресло, другой протирал фланелевой тряпочкой металлическую эмблему, третий положил под щиток от солнца файл с документами.
Збигнев набрал вершининский номер:
– Борис, это опять я. Ты можешь записать пять машин?
– Само собой.
Пендраковский продиктовал полученные от брата данные. Борис все записал.
– Спасибо, Збышек. Я позвоню, когда что-нибудь прояснится.
– Сейчас у нас такое положение, что хотелось бы получить пусть даже небольшой аванс, – сказал Збигнев.
– Старина, ты же в курсах, что денежками распоряжается сам Хозяин. Поэтому ничего тебе обещать не могу.
– Ну, ты хотя бы передай ему нашу просьбу.
– Если хочешь, я пошлю ему эсэмэску.
– Пожалуйста, не забудь.
– Насчет этого можешь быть спокоен. Сразу и пошлю. Как только поговорим, пошлю. Считай, через пять минут она у него.
…Обещанную эсэмэску Вершинин послал через три дня.
Глава 4
Ночная работа
Багрянцев не предупредил Андрея о том, что жена с сынишкой находятся на даче. Не зная этого, Корешков, как обычно, купил Тамаре букет, а Витюшке фруктов, на большее не хватило не столько фантазии, сколько времени. Накупил – и вдруг такой афронт, летний сезон едва начался, а их уже и след простыл.
– Ничего страшного, – успокоил друга Сергей Константинович. – Фрукты можем сами съесть, цветы отвезу на дачу.
– Когда туда едешь?
– Или завтра вечером, или в субботу утром.
– До того времени не завянут. Тогда уже и фрукты заодно захвати, – попросил Корешков.
– Будет сделано, – согласился Сергей. – Тем более что еды у нас с тобой – навалом. Томка так забила холодильник, будто здесь свадьба ожидается. Правда, так изысканно, как ты, я готовить не умею. Поэтому тебе и карты в руки. А я буду у тебя на подхвате – подай, принеси…
Вскоре Андрей уже вовсю шаманил на кухне. Отбил мясо и жарил его на большой сковородке, одновременно на другой конфорке жарился картофель фри. Хозяин, следуя указаниям гостя, выложил на разделочный столик перец, первые в этом сезоне грунтовые помидоры «бычье сердце», крупные жемчужно-белые луковицы, зелень, а также приправы, расфасованные, словно наркотики, в маленькие полиэтиленовые узелочки, – так их упаковывают рыночные торговцы.
– Какая еще нужна от меня помощь? – поинтересовался Багрянцев.
– Спасибо, никакой. Ты уже сделал все, что мог.
– Тогда, с твоего позволения, я взвалю на свои плечи самую трудную задачу по приготовлению пиршества.