Игра на опережение

— Вполне возможно, что тревога была ложной, — продолжал Денис. — Мы думаем, что операция по обезвреживанию бомбы была специально затеяна с целью залезть в квартиру Олега Николаевича и убрать там микрофоны, установленные для прослушивания. Как до этого в том же доме меняли батареи, чтобы эти самые микрофончики там же установить… Если так, то эти ребята привыкли работать с размахом, ни в чем себе не отказывая… Словом, Володя, тебя учили, где следует в первую очередь искать эти шаловливые пальчики?
— Да, я знаю. И все понял… Вы дадите мне ключи или у вас дома кто-то есть? Свою семью вы предупредили о моем визите? — спросил Володя у Бородина.
— Да, жена с дочерью вас ждут, — кивнул явно захмелевший Бородин. — Зовут ее Людмила Михайловна. Скажете, от меня.
— И поезжай туда прямо сейчас, — добавил Денис. — Лучше общественным транспортом…
— Я должен сначала снять ваши отпечатки пальцев, — обратился Володя к Бородину. — А также отпечатки пальцев членов вашей семьи, чтобы определить методом исключения, были ли у вас в доме посторонние.
— Но не здесь же. — Денис кивнул в сторону публики. — Вот через пару часов хозяин вернется домой, и там снимешь… Ага?
Когда Володя Камнев ушел, они некоторое время молчали, потом Олег завел разговор на другую тему.
— Все вспоминаю эту запись во Внукове, когда Забельский в прямом эфире ожидал самолет из Махачкалы, — сказал он. — Что-то меня не устраивает в его поведении. Вселенская скорбь, растерянность, забота о несчастной матери — все в наличии, все на месте… Но есть какая-то наигранность в его поведении, вам не кажется?
— Нам, сыскарям, видится только то, что можно пришить к делу, — нравоучительно изрек Денис. — На все остальное мы только крестимся. Но посмотреть снова этот эпизод я бы тоже не отказался. Посмотрю у себя в «Глории». Не хотите присоединиться? Мне-то спешить некуда. Это вас жены домой ждут. А меня не ждет даже боевая подруга. Она в командировке. Хотя ожидание было бы ей только на пользу…
— Время у меня есть. — Бородин взглянул на часы. — Правда, Володя там меня будет ждать.
— Позвоним ему от меня, — отмахнулся Денис. — Он новичок и потому должен быть покладистым.
…Они несколько раз просмотрели видеозапись прямого эфира в аэропорту, где ждали самолет из Махачкалы.
— Трудно быть объективным к такому человеку, как Забельский, — сказал Бородин. — Не знаю, как вы, а мне все время хочется его на чем-то поймать.
— Может, закончим на этом? — спросил Денис.
— Нет, еще один — последний раз, — попросил Олег. — С самого начала, если можно. Что-то там все-таки есть…
Они посмотрели еще раз.
— Я, кажется, понимаю, в чем тут дело… — объяснил журналист. — Я смотрел у жены, работающей в информационном отделе на государственном канале, два вечерних репортажа о встрече выкупленного заложника в аэропорту. Один с канала КТВ, который контролирует Забельский, другой — с канала РТВ под контролем Корецкого. Вам тоже хорошо бы посмотреть и сравнить. Но это заметно и здесь… Сейчас отмотаю немного назад. Вот, смотрите с этого места, где Забельский мелькнул крупным планом, видите?
— Ну видел. И что? — не понял Денис.
— Теперь я вспомнил: именно этих кадров нет в репортаже, переданном каналом Забельского, — продолжал Бородин. — В отличие от репортажа канала Корецкого.
— Хотите сказать, они это место смакуют и ловят кайф от растерянности конкурента?
— Вот именно… — поддакнул Бородин. — Я сейчас перемотаю… Смотрите! Вот только что он вернулся к матери этого солдата… Приветливо улыбается. А вот здесь у него совсем другое выражение лица. Полная растерянность, видите? А ведь он умеет держать себя в руках перед телекамерами. Но самолет-то еще не прилетел! Значит, он уже знал о судьбе солдата Капустина? И с этого момента началась его неуверенность, которая до самого конца практически не меняется…
— Шекспир… — Денис развел руками. — Достоевский. Читаете с выражения лица, как участковый сведения о прописке с паспорта.
— Подождите… — отмахнулся Олег. — А там на заднем плане — видите, кто стоит? Видите, от кого Забельский вот только что отошел? Это же Колобов, начальник его службы безопасности и аналитического отдела! Значит, он ему наверняка об этом сказал! У Корецкого он есть, а у Забельского его появление вырезали.
— Ну и что? — пожал плечами Денис. — Он сказал ему, что Капустина нет и не будет. И у Забельского нашего, сами понимаете, сразу испортилось настроение. И пошел мандраж по всему телу. Камеры-то не отключишь, раз они у конкурентов работают. Нормально, по-моему.
— Ладно, — сказал Олег, вставая. — Это, конечно, из области интуиции. На мой взгляд, его растерянность несколько иного рода. Как если бы он крупно проигрался на бирже.
Дома Бородина ждали жена, дочь и эксперт Володя Камнев. Вид у гостя был смущенный и одновременно тревожный.
— Олег Николаевич, к вам никто не приходил в последнее время? — спросил он.
— Нет, мы давно никого не приглашали… — Олег перевел взгляд на жену. — А что?
— Я уже определил четыре типа отпечатков пальцев, которые не совпадают с отпечатками членов вашей семьи. Остаются трое. Одни из них, конечно, ваши. Сейчас я сниму их у вас и дам окончательный ответ на все вопросы после тестирования в нашей лаборатории.
— Мне казалось, вы бы должны обратить внимание на те специфические места в квартире, где обычно устанавливают эти самые микрофоны… — заметил Олег.
— Так оно и было, — согласился Володя.
— Господи, неужели это правда! — Люся прикрыла рот ладонью, прижав к себе Надю. — Почему ты нам ничего не сказал!
— Потому что они бы это услышали… — пояснила Надя. — И сразу бы поняли, что их засекли. Как ты этого не понимаешь?
— Да кто «они»? — охнула Люся еще громче. — Ты знал и молчал? А на улице, вне дома, ты мог нам сказать?
— Тогда вы повели бы себя еще более странно, чем я, — пожал плечами Олег. — И это стало бы подозрительным… В общем, не знаю, не понимаю… Мне так рекомендовали. Это все, что я могу сказать.
— Словом, очень похоже, что у вас дома действительно побывали гости, — продолжал Володя, укладывая свои приборы и целлофановые пакеты в кейс. — Причем трое. Правда, искали их в определенных местах только двое. Третий, по-видимому, осуществлял общее руководство и что-то пил из ваших фужеров.
— Не так это было. — Надя отстранилась от Люси. — Ко мне Витька Сафронов позавчера приходил после школы. Позанимались с ним немного, потом он просил попить, и мы пили с ним кофе и кока-колу… Чашки я помыла, а фужеры забыла, так оставила. Что вы на меня смотрите? Будто я велела ему поставить эти микрофончики, или как вы там их зовете… Ну не стала я вам рассказывать, а то знаю, какие бы сразу начались расспросы.
— И часто он у нас бывает? — сурово спросила Люся после паузы.
— Потом это обсудим, — предложил Олег. — Итак, похоже, все сходится. Их здесь было двое.
— Мы осмотрели на всякий случай наши вещи, — сказала Люся, прикладывая руку к пылающим щекам. — Ничего не пропало. Это не воры.
Когда Володя ушел, жена и дочь еще долго ходили по комнатам, не находя себе места.
— Господи… Сколько же я всего тут наговорила за эти дни! — ужасалась Люся. — А ты хоть бы намекнул как-нибудь.
— Опять ты, мам, не понимаешь! — оборвала ее Надя. — Папа правильно сказал: они бы сразу почувствовали неестественность нашего поведения. Папа и так был сам не свой, сама же говорила… А если бы мы узнали? Дурдом бы получился, вот и все… И они бы поняли.
— А у нас и так дурдом, — махнула рукой Люся. — Приводишь этого хулигана Сафронова… Он же тебе раньше не нравился?
Утром, уже уходя на работу, Олег остановился в дверях, обратившись к жене:
— У тебя на студии можно еще раз заглянуть в телеархивы?
— Смотря что тебя интересует.
— Ничего особенного. Я хотел бы еще раз понаблюдать нашего Григория Ивановича в аэропорту…