Другой мир

— Вот в спальне нашел, под кроватью! — проговорил боец, и положил пакеты на стол.
— Ой, так это же мусор! — удивленно воскликнула Лешкина жена, — Я давно хотела его выбросить, да все забываю! Давайте я его сейчас выброшу!
Дознаватель коротко глянул на нее, и она тут же замолкла. Лысый достал из кармана перочинный нож и распорол полиэтилен. На стол посыпались тугие пачки банкнот.
— Я никогда не сомневался, что деньги это мусор! — проговорил дознаватель, разрезая второй пакет и высыпая пачки на стол, — Но, тем не менее, выбрасывать их, не стоит, как-никак вещественное доказательство. Итак, господин Панкратов, я жду объяснений, откуда у вас такое богатство? Здесь не меньше десяти миллионов! Да, кстати, кем вы работаете?
— Я? — растерянно переспросил Лешка и огляделся по сторонам, словно ища подсказки. Он мучительно пытался сообразить, что бы такое ответить этому наглому дознавателю, чтобы сразу поставить его на место, но в голову как назло ничего путного не лезло, если не считать сомнительного нобелевского лауреатства.
— Да он киллер, Валерий Спиридонович! — подала голос Лешкина жена, — У него полный кабинет всякого оружия, даже базука есть!
— А вы гражданка будете говорить тогда, когда вас спросят! — прервал ее лысый дознаватель.
— Да не слушайте вы ее, — вступилась за Панкратова молчавшая до сих пор Светлана, — На самом деле он «зомби»!
— И вы тоже помолчите, я жду ответа от господина Панкратова!
Все молча уставились на Лешку, а тот так и не смог ничего придумать, и уже готов был сказать «Не знаю!», как снова открылась дверь, и уже другой «омеговец» в камуфляже вошел в столовую на этот раз с охапкой стрелкового оружия в руках. Он подошел к столу и вывалил свою ношу рядом с деньгами.
— Это было в кабинете, — сообщил «омеговец», — Не боевое, стволы в казенной части просверлены.
— Итак, кто вы, господин Панкратов? — еще раз спросил дознаватель.
— Я? Я… Программист! — неожиданно для себя ответил Лешка.
Это сообщение произвело на представителя власти неожиданное действие, казалось, он все время только этого и ждал. Он сразу как будто успокоился.
— Ну, вот и хорошо! — проговорил дознаватель, вытаскивая откуда-то толстую и весьма древнюю на вид книгу, — Надеюсь, чистосердечное признание смягчит вашу вину. Более того, в этом случае я даже имею право освободить вас от суда и сам лично вынести приговор.
Он открыл книгу, и некоторое время перелистывал желтые полуистлевшие страницы. Затем поднял голову и огласил свой вердикт.
— Согласно статье 896-й пункт б) Уложения о наказаниях вы приговариваетесь к 37 ударам плетью. Порка состоится завтра в шесть часов вечера в Центральном пыточном зале, приглашаются все желающие. Прямая трансляция по 3-у каналу.
— Постойте, какая порка? Какая трансляция? — спросил Панкратов, ему показалось, что он ослышался, — За что?
— Как за что? — вполне искренне удивился дознаватель, — Вы же сами сознались, что вы программист! Радуйтесь, что так легко отделались, лет пятьдесят назад вас бы просто сожгли в электропечи. Программирование в нашем лучшем из миров запрещено законом!
— Но я же этого не знал! Ели честно, я вообще не знаю что такое программирование!
— Так вы хотите сказать, что вы не программист?
— Разумеется, нет!
— Иными словами, вы солгали следствию?
— Так вышло… — Панкратов виновато пожал плечами.
— Хорошо, — дознаватель опять углубился в свою древнюю книгу, — Намеренное введение в заблуждение следствия путем дачи ложных показаний, статья 915-я пункт ж) — десять плетей! Но так как добровольное признание обратной силы не имеет, наказание суммируется, 37 плюс 10 всего 47 плетей. У вас есть, что еще сообщить следствию?
— Нет! — поспешно ответил Панкратов.
— В таком случае вы должны завтра за полчаса до начала экзекуции явиться в Центральный пыточный зал. При себе иметь смену чистого белья и белые тапочки. На всякий случай.
— Но ведь это какая-то дикость! — возмутился Лешка, — Вы посмотрите на свою книгу, она уже рассыпается от старости, этим вашим законам как минимум триста лет!
— Ну и что? Эти законы никто не отменял!
— Да, кстати, вы также приглашены на экзекуцию в качестве почетных гостей! — обратился дознаватель к Лешкиной жене и Светлане, — Форма одежды для дам — вечерние платья. После порки шампанское, икра, танцы. Еще вопросы?
— А если я не приду? — мрачно спросил Лешка.
— В случае неявки вас подвергнут остракизму!
С этими словами дознаватель вышел из-за стола и, не прощаясь, покинул комнату. Следом за ним удалилась и его свита, оставив на столе оружие и деньги.
— Что же делать? — горестно вздохнула Светлана и в изнеможении опустилась на диван. В ее голосе было столько неподдельного отчаянья, что у Лешки чуть было, не навернулись на глаза слезы. Он никак не ожидал такого сочувствия от этой, в общем—то чужой ему девушки.
— Что же делать? — повторила Светлана и с тоской посмотрела на Лешкину жену, — В чем мне завтра идти? У меня нет вечернего платья!
— Ты могла бы надеть мое! — предложила Таня, — У меня этих вечерних платьев… Честно говоря, не знаю сколько. Иди сюда!
Хозяйка дома открыла большой шкаф, который и в самом деле оказался битком набит платьями самых разных фасонов и расцветок.
— Какая прелесть! — восхитилась Светлана.
— Мне кажется, тебе пойдет вот это, палевое! — Таня сняла платье с плечиков, — Оно спереди почти полностью закрыто, зато сзади такой смелый вырез!
— А он не слишком смелый? — усомнилась Светлана.
— Нет что ты? Все мужики просто угорят!
— Но ведь под него даже никакие трусы надеть нельзя! Мне, что без трусов идти?
— Разумеется! В этом-то самый писк!
— Нет, мне все-таки больше нравится вот это, голубое с фестончиками!
— Ты что, Светка? Фестончики будут тебя полнить! И потом, я сама хотела надеть с фестончиками!
— Ты? С фестончиками? Да не смеши меня! Тебе ни в коем случае нельзя надевать платье с фестончиками!
— Это почему?
— Да потому что у тебя талия в два раза толще моей!
— У меня толще?
— Конечно толще!
— Да у меня талия 48 сантиметров!