Разорванные цепи (СИ)

Пытаясь обрести потерянное равновесие в душе, решаю заняться самым неотложным, и уверенно навожу порядок в квартире, расставляя все по местам, иногда застывая на месте с какой-либо из вещей сына. Вспоминаю, как совсем недавно, его милый смех колокольчиком раздавался по всей квартире, а веселый голос задавал множество вопросов на интересующие темы с непосредственностью любопытного ребенка, перескакивая с одного на другое. Господи, не видела его три дня, а как будто целую вечность. Только бы с ним все было хорошо, и Алексей не посмел навредить, ведь как ни крути, он был его сыном. Мой любимый, единственный и дорогой малыш, знай, что я о тебе не забыла, и сделаю все, чтобы мы снова были рядом. Я смогу, я знаю, ради Егорки, ради своей кровиночки выдержу все!
Решив не вгонять себя в тяжелые воспоминания о сыне, залезла в интернет, чтобы узнать информацию о своем новом знакомом. Вбив в строку поиска: «Воскресенский Олег Вячеславович» с удивлением прочитала результаты запроса. Как я и предполагала, мужчина оказался довольно известной и весомой персоной в нашем городе. Если отбросить кучу явно недостоверной информации в духе бульварной прессы, то оказалось, что Олег занимается бизнесом, в возрасте тридцати пяти лет, не женат, детей не имеет и не собирается в ближайшее время. Несмотря на всю свою любвеобильность, он самый завидный холостяк города, которого время от времени прочат в женихи очередной гламурной дамочке с богатыми родителями. И это, при том, что мужчина год назад вышел по досрочному освобождению из тюрьмы, где отсидел десять лет за убийство двух человек, предположительно своих бывших охранников. Значит, не шутил, когда говорил, что отстреливает непонравившихся людей, с обыденностью, как мух.
Убийца и уголовник, зек! Ох, Полька, во что ты опять влетела? Да тебя рядом с ним размажут. Сам не пришибет, так его враги помогут, пристрелят, как досадную помеху на пути. Мама дорогая, какая насыщенная жизнь предстоит, режиссеры в очередь будут стоять над моей могилой, выпрашивая права на экранизацию по мотивам моей жизни, у законных наследников. Буду лежать в гробу молодая и знаменитая, хоть этому можно порадоваться, раз больше судьба, для остального, поводов не дает.
С похолодевшим сердцем начала искать информацию дальше, но кроме того, что с убийством вышла довольно запутанная история, больше ничего не нашла. Правда, в открытую говорилось, что Воскресенскому покровительствует авторитетный «вор в законе» Дмитрий Ракутов, назначенный на очередной сходке «коронованных воров» негласным Смотрящим над городом, и признавший Олега своей правой рукой. Воскресенский, якобы является его родственником, то ли племянником любимой сестры, то ли сыном от случайно залетевшей подружки. Что и послужило его возвышением, и очень не нравится некоторым влиятельным бизнесменам, пытающимся время от времени затеять передел собственности в городе. С пальбой и попытками очередного свержения Смотрящего, с Воскресенским заодно, а также, сложившихся сфер влияния определенных кланов и групп, неизменно заканчивающихся только одним: трупами недовольных бизнесменов, их сошек и нераскрытых дел, пылящихся в сейфах, ответственных за их раскрытие полицейских. Тем самым, из года в год подрывая картину по нераскрытым преступлениям в целом по нашему городу, и лишая заслуженных премий высших чинов полиции. Да, моя интуиция меня не подвела, но что делать, если я такая невезучая, что, сама того не подозревая, оказалась в гуще событий, рядом с самыми опасными людьми нашего города. Вот что мне мешало попить кофе на собственной кухне? Нет, черт явно под руку потащил меня на встречу с Воскресенским в тот день.
Со вздохом выключив ноут, задумалась о своей невеселой судьбе — из огня да в полымя и неизвестно, что хуже. Одна надежда на то, что Олег окажется порядочным мужчиной и сдержит свое слово, иначе хоть руки на себя накладывай. Не могу представить, как буду жить без сына. Да и зачем мне такая жизнь, что может задержать на этом свете? Очень близких, действительно родных и дорогих, кроме Егорки, нет. А всякие дальние, без меня смогут разделить причитающиеся крохи по наследству, если Алексей им что оставит, со своей неуемной жаждой богатства.
От мыслей о будущем меня отвлек телефонный звонок:
— Здравствуйте, Аристарх Вениаминович! А я собиралась к вам часа через два подъехать, как мы и договаривались. А вы сами позвонили, что-то в планах изменилось, не сможем с вами встретиться?
— Нет, Полина, все в силе. Только ты не могла бы подъехать прямо сейчас? Видишь ли, тут пришли юристы от Воскресенского Олега Вячеславовича, и просят посвятить их в некоторые подробности событий, произошедших с тобой в последнее время. А ты на этот счет никаких распоряжений не давала. Тебе знакомо это имя?
— Да, Аристарх Вениаминович, знакомо, — вздохнула я, представляя, что меня ждет. — Я приеду через двадцать минут, а пока можете немного посвятить в то, о чем вам рассказывала про Алексея, и как он смог забрать сына.
Когда через двадцать минут я зашла в кабинет, навстречу почти синхронно поднялись два мужчины, сидевших по обе стороны длинного стола. В деловых костюмах, с одинаковым выражением внимания на лицах. Они в течении часа слушали рассказ о злоключениях, свалившихся на меня, уточняя и записывая заинтересовавшие факты, фамилии Марго, следователя и адвоката, прося повторить мои вопросы и ответы последним, фамилию соседки и множество других мелочей, которые после их профессиональных расспросов перестали мне казаться такими уж незначительными. Иногда они переглядывались с Аристархом Вениаминовичем, заостряя интерес на только им понятных эпизодах, переспрашивая, акцентируя внимание на поведении следователя, предоставленных доказательствах, кто их доставал, показывал, убирал после показа. Выстраивали логическую цепочку с самого начала появления полиции в моей квартире и, заканчивая тем моментом, когда я вышла за порог изолятора временного содержания. Их интересовало буквально все — мое самочувствие вначале, и после выхода с задержания, ощущение от разгрома в квартире, какие вещи пропали и откуда? Когда я робко поинтересовалась, как могут прояснить ситуацию, забранные Алексеем вещи сына, то один из них серьезно пояснил, что по этим следам можно понять, что Алексей собирался делать с Егоркой дальше, какие планы имел на первое время их исчезновения. Вот зачем он взял куртку, теплые ботиночки и свитер малыша, если собирался в отпуск в жаркий климат Бали? И почему остались невостребованными панамки и хлопковые бейсболки сына, без которых я никогда не выпускала его под жаркое солнце? Да, вот что значит профессионалы в своем деле, я в растерянности это упустила. Напоследок они оставили мне свои контакты, на случай непредвиденных обстоятельств, если меня потревожит следователь, придет повестка из полиции или случится похожее происшествие. В любом случае, я должна немедленно с ними связаться.
Если это будет невозможно, то обязательно поставить в известность Олега, не теряя бодрость духа и веря, что тюрьма мне в ближайшее время не грозит. Эх, мне бы эту уверенность, глядишь, на душе немного полегчало бы. Но мой муж с Марго неизвестно где, рано сбрасывать их со счетов, Алексей не так прост, как казался мне раньше. Как лихо и быстро засадил меня в изолятор, чтобы выиграть время и без помех забрать Егорку. Откуда такие умения и связи? Мне определенно есть над чем поразмыслить.
Мы еще немного пообщались с Аристархом Вениаминовичем, который переживал за мое эмоциональное состояние и такие опасные знакомства, намекая, что Олег совсем не тот человек, с которым он желал бы иметь дело даже по рабочим моментам. Тем более, по личным контактам.
Видимо, надеялся, что я расскажу, что меня может связывать с Воскресенским. Представляю его удивление, узнай он о контракте и всех странностях, которые будут прописаны в нем. Нет, я не хочу оказаться тем человеком, из-за которого старый друг отца может получить инфаркт. Пусть лучше побудет в неведении, это именно тот случай, про который можно сказать: меньше знаешь — крепче спишь. Все равно он ничем мне не сможет в этом случае помочь, зачем же тогда волновать старика, испытывая его на прочность?