Исчезновение

— Кэнди Родригес, — произнесла она и, не дожидаясь ответа, спросила: — Где телефон? Вы проверили систему? Должна вас предупредить: записывающие устройства никогда не работают как следует. Расскажите мне, что вы знаете о преступнике на настоящий момент. Возраст, род занятий, интересы, национальность. Если вам все это известно — или имеются соображения, — я хотела бы получить информацию в письменном виде. Еще я попрошу воды и свободное пространство. Я люблю ходить во время разговора, это помогает сосредоточиться.
Те, кто был в комнате, по-прежнему смотрели на нее с раскрытыми ртами.
Куинси отхлебнул кофе. Интересно, что бы сделала Кимберли, если бы сейчас была здесь? Выстрелила? Или просто сбила с ног эту здоровенную властную бабу? Мужчины всегда могут выяснить отношения на баскетбольной площадке или устроить состязание в баре. У женщин все гораздо сложнее.
— Что? — В голосе Кэнди прозвучало явное раздражение. — Мне сказали: живей, время идет, и все такое. Как вы думаете, за каким чертом я летела с другого конца страны со скоростью девяносто миль в час? Я здесь. Вперед.
Сержант прокашлялся.
— Детектив Кинкейд, — представился он. — Появились некоторые новые обстоятельства.
— Вы изложили их в письменном виде?
— У нас не было времени сочинять рапорт.
— Тогда начинайте рассказывать, сержант Кинкейд, потому что я, разумеется, не умею читать мысли.
Куинси снова пригубил кофе — в основном чтобы скрыть усмешку.
Кинкейд изложил последние новости. Неудачная попытка отсрочить выплату денег посредством публикации статьи в газете — и, как следствие, записка, оставленная похитителем на ветровом стекле машины местного репортера.
Полицейские допросили Лору и Стэнли Карпентер, приемных родителей Дуги Джонса. Лора в последний раз видела мальчика в половине пятого, когда он вошел в дом и попросил газировки. С тех пор никто его не видел. Помощники шерифа сейчас прочесывают лес. Это уже вторая поисковая операция за последние пятнадцать часов, и все уверены, что результаты будут такими же.
— Значит, теперь у него в заложниках женщина и ребенок? — подытожила Кэнди.
— Таково наше предположение.
— А какая связь между Лорейн Коннер и Дугласом Джонсом?
— Рэйни, — отозвался Куинси. — Рэйни и Дуги. Если будете называть их полными именами, Эн-Эс поймет, что вы посторонняя.
Кэнди быстро взглянула на него:
— А вы кто такой?
— Муж.
Приподняв бровь, Кэнди обернулась к Кинкейду.
— Вы позволяете ему сидеть в командном центре? — спросила она.
— Черт возьми, в половине случаев я позволяю ему брать дело в свои руки. Он бывший агент ФБР.
— Великолепно. Какие еще будут сюрпризы?
— Рэйни — адвокат Дуги, — продолжал Куинси. — Она работала с мальчиком последние два месяца и навещала его по крайней мере пару раз в неделю.
— Кто об этом знал? — Кэнди, похоже, была неглупа.
— Все так или иначе заинтересованные лица — представители судебной власти, местные социальные службы, друзья и родственники Карпентеров. А учитывая, что люди любят болтать, — наверное, знала и большая часть города.
— Значит, преступник — местный?
Кинкейд открыл рот и нахмурился, но в последнюю секунду, видимо, передумал. Он по-прежнему не соглашался с Куинси по этому пункту, но решил не спорить.
— Да, — твердо заявил Куинси. — Я уверен, он местный.
— Значит, это что-то личное?
— Похититель как-то связан с Рэйни и Дуги. Тем не менее не исключено, что эта связь односторонняя.
Кэнди нахмурилась:
— Ее кто-то преследовал?
— Это лишь моя догадка. Рэйни очень замкнута. У нее узкий круг близких друзей. Сомневаюсь, что кто-либо из них мог бы ей изменить. Конечно, не исключено, что к ней испытывает интерес кто-нибудь извне — человек, который является для нее лишь частью окружающего мира.
Кинкейд издал гортанный звук. Сержант все больше склонялся к тому, чтобы полностью отвергнуть теорию «случайного похищения». У Куинси, видимо, не было никаких сомнений по этому поводу. Эн-Эс забрал пистолет Рэйни. Потом отрезал ей волосы. И наконец, похитил Дуги Джонса. Посторонний человек никогда бы не догадался причинить ей боль этими тремя способами.
Он украдкой взглянул на часы. Кимберли, должно быть, уже добралась до места назначения. Отлично.
— Значит, речь идет о каком-то местном парне, который знаком с обеими похищенными, — сказала Кэнди. — Это всего каких-нибудь три-четыре тысячи подозреваемых?
Тут наконец заговорила Шелли Аткинс:
— У меня есть кое-какие соображения. Я раздобыла список.
— Правда?
— Его составил один здешний прохвост, который не прочь заложить остальных, — сказала Шелли. — Но, полагаю, в этом может быть смысл.
— Разумеется. Мне нужна информация по каждому человеку из этого списка. Что-нибудь очень личное, не то, что всем известно. Как говорится, давайте забросим наживку.
— И если он клюнет…
— Тогда от вашего списка будет больше пользы, чем вы предполагаете, шериф.
Шелли, казавшаяся искренне пораженной, что-то буркнула в знак согласия.
— Вы полагаете, что разговор с Эн-Эс непременно состоится, — спокойно сказал Куинси. — Но не факт, что он обязательно свяжется с нами до десяти часов утра. А потом придется действовать очень быстро. Он позвонит и назовет место, в котором женщина должна будет оставить деньги. Не думаю, что у нас найдется время обсуждать условия.
— Вы думаете, я не смогу передать ему деньги?
— Я думаю, это сделает моя дочь.
— Ваша дочь? — Снова взгляд в сторону Кинкейда.
Тот пожал плечами:
— Она действующий агент ФБР.
— Посредник?
— Она быстро бегает.
— Она посредник?
— Она проходила специальную подготовку.
Кэнди округлила глаза:
— Вот что я вам скажу. Вы, конечно, гордитесь своей дочерью, но я профессионал. У вас был целый день на то, чтобы разобраться в ситуации своими силами, но все, что я могу сказать, это: «Боже, какой бардак».
Кинкейд попробовал запротестовать, Куинси тоже. Кэнди жестом призвала их к тишине.
— Меньше чем за двадцать четыре часа вы не только провалили переговоры по освобождению одного заложника, но и спровоцировали второе похищение. Может быть, мы с вами прошли разную школу, но давайте наконец признаем, что день у вас был на редкость неудачный. Вы сделали всего лишь одну разумную вещь.
— Позвонили вам? — сухо уточнил Кинкейд.
Кэнди одарила его ослепительной улыбкой:
— Вы абсолютно правы, сержант. Теперь, если вы меня извините, я пойду попью.
Кэнди вышла из комнаты. Прочие хранили изумленное молчание. Мак заговорил первым:
— Ставлю двадцать баксов на то, что Кимберли надерет ей задницу не позже чем к пяти часам завтрашнего вечера.
Полицейские поддержали пари. Никто не смог отказаться от такого развлечения.
  
Глава 23
 
Вторник, 19.53
Когда Кимберли подъехала, он стоял на крыльце — наверное, услышал яростное завывание мотора преодолевавшей подъем машины. Дождевая вода стекала с покатой крыши, и в мокрой земле уже успела образоваться глубокая канавка. Люк Хэйес, видимо, не замечал этого. Он стоял на верхней ступеньке в спортивной рубашке с короткими рукавами, скрестив смуглые руки на груди, и не обращал внимания на мелочи. Кимберли подумала, что даже спустя столько лет бывший шериф знает, как произвести впечатление.
Девушка вылезла из машины. Она уже и так промокла, замерзла и испачкалась, а потому еще одна размытая дорожка ее не пугала. Кимберли не знала, с чего начать разговор, и осторожно пробиралась через грязь, надеясь выиграть несколько драгоценных минут и собраться с мыслями.
Туфли, несомненно, придется выбросить. Брюки, наверное, тоже. Когда все закончится, она поедет в «Уол-март» за новой одеждой. Мак умрет от смеха, зная ее пристрастие к моделям Энн Тейлор. Плевать. Сейчас ей хочется лишь одного — чтобы одежда была сухой и теплой. Просто сухой и теплой.