И она уступила...
– Чтобы все оценили твое творчество, – подколола подругу Лилиан. – Ладно, так уж и быть, предъявляй.
Лилиан проследовала за Милли по широкой каменной лестнице к тому месту, где Лайон встречал гостей. Его светлая шевелюра искрилась в лучах садящегося солнца.
– Ну наконец-то я вижу вас, – воскликнул заждавшийся жених. Он обнял невесту и, не стесняясь людей, крепко ее расцеловал. Потом обратился к другой гостье. – Привет, Лилиан, рад тебя… – Он замолчал на полуслове, ошеломленно разглядывая девушку. – Послушай, это ты? Ну надо же так измениться…
Лилиан шутливо попеняла подруге:
– Видишь, что ты наделала? Люди не узнают меня. Можешь радоваться!
– Да, она – деяние моих рук, – была вынуждена признать Милли. – Ну что, разве не красотка?
– Именно, потрясающая красотка, и если бы я не встретил первой тебя… – начал Лайон.
Но тут Милли наступила своей маленькой ножкой на его огромный башмак:
– Советую тебе вовремя остановиться, чтобы потом не пожалеть о расплющенной ноге. Ты уже принадлежишь мне, и не советую забывать об этом ни на минуту.
– Остановись, людоедка! – Лайон комично поджал пострадавшую ногу. – Лилиан, уйми свою подругу. Скажи ей, что я пошутил.
– Он пошутил, – вполне серьезно сообщила та Милли.
– Ладно, будем считать что так. Пока ты еще поживешь. – Она обняла суженого за талию. – А где Кэти?
– Где-то в том районе. – И он указал туда, где играл местный оркестр. – А вот Фрэнка можешь там не искать.
– Фрэнк и Кэти никогда не ходят вместе, – пояснила Милли подруге.
– Ну да. Это как прежние ковбои старались держаться подальше от индейцев. Так, на всякий случай, – вздохнул Лайон. – К счастью, гости не дадут им перебить друг друга на публике. Мама потратила много лет своей жизни, разнимая этих придурков. Был, правда, год передышки, когда Фрэнк уехал на ярмарку за границу. Тогда мы могли мирно сидеть за обеденным столом, А теперь повар у нас меняется каждый месяц, но это не избавляет нас от несварения, – Лайон поджал губы. – Кстати, о еде, пора посмотреть, осталось ли нам что-нибудь. – Взглянув поверх голов девушек на аллею, он добавил: – По-моему, вы последние из приглашенных.
– Значит, мы самые важные особы, раз нас все ждали, – заразительно рассмеялась Милли, победно глянув на жениха.
Лилиан поборола неожиданную вспышку зависти и заставила себя порадоваться счастью подруги, зная, что та вполне достойна этого. Она проследовала за парочкой под каменную арку к столам, размещенным под брезентовыми тентами на случай, если пойдет дождь.
– Здорово пахнет, – втянула воздух ноздрями Лилиан.
– А на вкус еще лучше, – заверил ее Лайон. – Я успел ухватить кусочек и могу свидетельствовать об этом под присягой.
Лайон повел подружек к навесу. Но он и Милли задержались, чтобы поговорить со знакомой парой, поэтому Лилиан была вынуждена продвигаться вдоль длинного стола самостоятельно. Она, наполняя тарелку кусочками мяса, чувствовала себя не совсем уверенно, так как отвыкла от принятия пищи на людях.
Фрэнк Джонсон стоял, разговаривай со знакомым скотоводом, когда увидел Лилиан. Та собиралась сесть за пустой столик. Его глаза отыскали девушку безошибочно, как будто он с самого начала следил за всеми приходящими, чтобы обнаружить среди них именно ее. Фрэнк отметил сексуальность ее платья и подумал, что сегодня она не выглядит такой невинной простушкой, какой была в баре. И она сразу показалась ему более доступной. Впрочем, доступной для себя он привык считать любую девушку. Однажды он попытался соблазнить даже Милли.
Невеста его брата одно время была манекенщицей, и Фрэнк попробовал приударить за ней, опираясь на стереотипное мнение о легкости поведения таких девушек. Но Милли дала ему отпор, решительно предпочтя Лайона. Фрэнка это не слишком задело. Не родилась еще та женщина, за которую он стал бы бороться.
Фрэнк был уверен, что все девицы более или менее одинаковы и существуют для вполне определенных целей. Нельзя сказать, что Лилиан поколебала его убеждения. Но все-таки что-то заставило его сердце непривычно встрепенуться. Фрэнк глубоко вздохнул, наблюдая за ней. У него относительно давно не было женщины, и тело временами напоминало глухой болью об этом прискорбном факте. Оно явно отозвалось на близость Лилиан.
Девушка ощутила его внимательный взгляд и подняла свои глаза затравленной лани. Они обменялись приветственными кивками. Как он красив, тревожно подумала Лилиан. Тесные джинсы подчеркивали совершенство его фигуры. Ковбойка тоже шла ему, как и высокие кожаные сапоги. Копна черных волос была блестящей, как будто он только что вышел из-под душа. Его взгляд заставил все ее тело оцепенеть.
Она сразу поняла, что ни в коем случае не должна дать ему понять это. Но не смотреть на него девушка была не в силах. И еще понимала, что против ее воли в этом взгляде было легко прочитать призыв. И Фрэнк прочитал его.
Бросив на землю недокуренную сигарету и размяв ее каблуком сапога, Фрэнк быстро свернул разговор. Он нацедил себе кружку пива, прихватил тарелку и вилку, положил шашлыка и направился к ее столику. Перекинув ногу через верх длинной деревянной лавки, ковбой устроился напротив Лилиан. Заметив, что ее тарелка почти пуста, он спросил холодно и неулыбчиво:
– Вам что, не нравится шашлык?
Девушка посмотрела прямо в светло-зеленые глаза Фрэнка и снова отметила мужественную красоту его худощавого лица с выдающимися скулами. Ее глаза, в которых застыло выражение испуга иной газели, тоже были зеленого цвета, только с золотистым оттенком.
Фрэнк по-прежнему, не улыбаясь, внимательно и беззастенчиво разглядывал Лилиан. Это был не первый случай в ее жизни, когда мужчина вот так нагло раздевал ее глазами. Но впервые ее тело так активно реагировало на это. Ей захотелось сдернуть со стола скатерть и закутаться в нее, чтобы спрятаться от прожигающего взгляда этих бесстыжих оливковых глаз.
– Я спросил вас о шашлыке, нравится он вам или не нравится, – повторил Фрэнк.
Голос его был бархатистым и очень низким. Как прекрасно мог бы звучать этот голос, произнося слова любви, подумала девушка. Но потом решила, что не стоит спешить с подобными выводами. Может, недаром Милли так тревожится за нее?
– Шашлык замечательный, – наконец ответила Лилиан. – Просто я вдруг подумала, что эти вкусные кусочки когда-то принадлежали ни в чем не повинной корове.
Фрэнк засмеялся.
– Продолжайте вашу интересную мысль, – поощрил он собеседницу.
– Чем же она вас заинтересовала? – рассеянно спросила она и интригующе, как ей показалось, взглянула на него из-под пушистых, удлиненных тушью ресниц.
Он был раздосадован ее готовностью начать флирт. Фрэнку казалось, что она поведет себя застенчиво и наивно. Но он уже знал по собственному опыту, что первое впечатление о женщине может быть очень обманчивым. Он поднял одну из своих густых бровей и иронически бросил:
– Чтобы ответить на ваш вопрос, мне придется немного подумать.
– Ну что же, это хороший повод для меня еще немного задержаться в Айдахо, мистер Джонсон, – Лилиан нарочито тяжело вздохнула. – Кстати, надеюсь, что у вас нет жены и шестерых детей? Мне не хотелось бы отрывать вас столь пустыми разговорами от исполнения долга отца семейства.
В его глазах мелькнула усмешка:
– Нет, можете быть спокойны. Я не женат.
Лилиан пожала плечами, не зная, как продолжить разговор, начатый в таком странном тоне.
Фрэнк в задумчивости покусал губы, потом взял свою тарелку и направился к Лилиан, обходя стол. Сердце у нее оборвалось, когда он уверенно уселся так непозволительно близко к ней. Он него шел свежий запах одеколона и мыла.
– Вряд ли вы пришли сюда в одиночестве, – предположил Фрэнк, пристально наблюдая за смутившейся девушкой. – Мне надо как следует заправиться, чтобы быть в состоянии в случае необходимости справиться с сопротивлением вашего эскорта.
– Вам повезло, у меня его нет, – заверила его Лилиан, поддерживая немудрящую шутку. – Я пришла с Милли.