Мальчик и его собака
Так что, учитывая весь этот разный народец, захаживаю – щий в кинотеатр «Метрополь», вряд ли какая-нибудь цыпочка рискнет появиться здесь. Но если уж она пришла сюда, почему другие псы не смогли ее унюхать и сообщить об этом своим хо – зяевам?
– Третий ряд впереди нас, – наконец сказал Блад. – Мес – то в проходе. Одета под соло.
– Как же так получилось, что ты смог ее почуять, а дру – гие псы нет?
– Ты забываешь, кто я такой, Альберт.
– Не забываю, я просто не верю…
Но если по правде, кажется, я все-таки верил. Если бы вы были таким же тупицей, как я когда-то, а пес вроде Блада вас столькому научил, вам бы пришлось верить всему, что он говорит. Со своим учителем не поспоришь. Не в том случае, если он научил вас читать и писать, складывать и вычитать, и всем тем вещам, которые подразумевают, что ты поумнел, но теперь не слишком много значат, если не считать того, что это приятно осознавать.
Чтение – штука полезная. Она может пригодиться, когда находишь консервы, хотя в разграбленном супермаркете легче найти банки, у которых с наклеек сошли рисунки. Но пару раз умение читать помогло мне не взять консервированную свеклу. Свеклу я ненавижу.
Поэтому мне пришлось поверить, что он учуял девчонку, в то время как другие псы не смогли этого сделать. Он расска – зывал мне об этом миллион раз. Он это называл историей. Боже мой! Я ведь не настолько туп! Я знаю, что такое история. Это все те дела, которые случались до настоящего времени.
Но мне нравилось слушать историю непосредственно от Блада вместо того, чтобы читать затрепанные книги, которые он постоянно притаскивал. А та особенная история была исклю – чительно о нем самом, поэтому он вываливал ее на меня раз за разом, пока я не выучил ее наизусть, слово в слово. А если пес научит тебя всему, что ты знаешь, тебе волей-неволей приходится ему верить. Только я никогда не показывал вида перед этим любителем задирать лапу.
2
То, что он изложил мне, было следующим:
Более пятидесяти лет назад, еще до того, как началась Третья Война, в Кертисе жил человек по имени Бисинг. Он вы – ращивал собак и тренировал их в качестве часовых, сторожевых и бойцовых. Особенно он любил доберманов, догов и шнауцеров. Была у него овчарка (четырехлетка) по имени Хинкер. Она ра – ботала в департаменте полиции Лос-Анджелеса, в отделе по борьбе с наркотиками. Она могла унюхать марихуану, как бы надежно та ни была спрятана. Был проведен любопытный тест: в складе находилось более двадцати пяти тысяч ящиков. В пять из них вложили марихуану, запечатанную в алюминиевую фольгу, целофан и плотную бумагу. За семь минут Хинкер обнаружил все пять ящиков. В то время, когда собака была занята работой, в девяносто двух милях к северу, в Санта-Барбаре, ученые выде – лили экстракт спинно-мозговой жидкости дельфина. Его вспрыс – нули шимпанзе и некоторых породам собак. Чередуя хирургию и прививки, они добились первого успешного продукта экспери – мента – двухлетнего самца колли по кличке Абху. Абху смог телепатически передавать свои чувственные впечатления. Скре – щивание и продолжительные эксперименты привели к тому, что была выведена порода первых бойцовых собак. Все это произош – ло накануне Третьей Мировой Войны. Телепатия на коротких дистанциях, легкость обучения, способность выслеживать вра – жеские отряды, опознавать бензин, отравляющие газы, радиацию – все это превратило их в шоковых коммандос нового типа вой – ны. Избирательные свойства развивались в нужном направлении. Четыре породы собак с каждым поколением усиливали свои теле – патические способности.
Хинкер и Абху и были предками Блада.
Он рассказывал мне об этом тысячу раз, теми же словами, какими это было рассказано ему. Я всегда не слишком верил этому… до последнего времени. Но может, он действительно был способен телепатически опознать…
Я посмотрел на соло, сидящего в трех рядах от меня. Его (ее?) шапочка была натянута на голову, воротник куртки под – нят.
– Ты уверен?
– Настолько, насколько вообще можно быть уверенным. Это девушка.
– Может, и девушка, только занимается она тем, чем мо – жет лишь настоящий парень.
Блад захмыкал.
– Сюрприз, – с сарказмом произнес он.
Загадочный соло остался смотреть «Крутую сделку» по-но – вой. В этом был смысл, если он был девчонкой. Большинство соло и почти все члены стай ушли из зала после порно. Новый сеанс набрал не очень много зрителей, улицы пустели и он (она) мог (могла) с большей безопасностью вернуться туда, откуда он (она) пришел (пришла). Мне пришлось заново выси – деть «Крутую сделку». Блад заснул.
Когда таинственный соло встал, я дал ему время забрать оружие, если он его сдавал. Только после этого я начал соби – раться, дернул Блада за ухо и прошептал:
– За работу.
Он что-то проворчал, но все же поплелся за мной по про – ходу. Я забрал свое оружие и осмотрел улицу. Пусто.
– Ну ладно, носатый, куда он пошел?
– Не он, а она. Направо.
Я направился туда, заряжая браунинг из патронной ленты, все еще не видя ничего движущегося среди разбомбленных скор – луп зданий. Этот район города был действительно жутким раз – валом. «Нашей группе», занимавшейся «Метрополем», не было нужды прикладывать к чему-то руки, чтобы заработать себе на жизнь. В этом была мрачная ирония. «Драконам» приходилось содержать в порядке всю электростанцию, чтобы получать взно – сы за электроэнергию с остальных стай. Банда Теда обслужива – ла резервуар. «Шквальный огонь», как батраки, вкалывали на полях марихуаны, а «Черные барбудос» ежегодно теряли десятка два своих членов, вычищая по всему городу радиоактивные ямы. А «Наша группа» всего-то крутила кино. Кто бы ни был их во – жаком, как бы давно он ни задумал это д е л о, нужно отдать ему должное – он был изрядным сукиным сыном.
– Она свернула туда, – внезапно сказал Блад.
Я последовал за ним, когда он повернул к окраине горо – да, к голубовато-зеленому мерцанию радиации, все еще исходя – щему от холмов. Теперь я знал, что он был прав. Единственной засуживающей здесь внимания вещью была запасная спусковая шахта в подземку. Да, без сомнения, это была девчонка!
Моя задница напряглась, когда я подумал об этом. Сегод – ня я завалю девчонку! Почти месяц прошел с того дня, когда Блад вынюхал цыпочку-соло в подвале Рыночной Корзины. Она была омерзительно грязная, я подхватил от нее насекомых, но она оказалась женщиной и с того момента, как я огрел пару раз ее по голове и привязал, была вполне хороша. Я ей тоже пришелся по вкусу, хотя она плевалась и грозила убить меня, как только освободится. Я оставил ее связанной, просто так, на всякий случай, но когда из любопытства заглянул в этот подвал на прошлой неделе, ее там почему-то уже не было.
– Смотри внимательней, – предупредил меня Блад, огибая воронку, почти невидимую среди окружающих нас теней. На дне глубокой ямы что-то ворочалось.
Странствуя по ничейным территориям, я постепенно начи – нал понимать, почему соло и члены стай были, в основном, парнями. Война погубила большинство девушек, как это всегда происходит на войне… во всяком случае, так говорил мне Блад. Рожденные существа редко бывали мужского или женского пола – большей частью их приходилось разбивать о стену, как только они вылезали на свет божий из материнской утробы.
Немногие курочки, которые не убрались в подземки, были крутыми сучками-одиночками вроде той, что я нашел в подвале Рыночной Корзины: жесткие и мускулистые, готовые отрезать твой кусок мяса, как только ты воткнешь его в нее. И чем старше я становился, тем труднее мне становилось найти себе девчонку.
Но время от времени какой-нибудь курочке надоедало быть собственностью стаи, или несколько банд организовывали рейд на какую-нибудь подземку, или, как это происходило не раз, у какой-нибудь курочки возникал зуд в штанишках и она не могла отказать себе в том, чтобы не посмотреть настоящую порнуху, и всплывала наверх.
Сегодня я завалю девчонку! Боже, я не мог дождаться этого момента!