Демон с приданым (СИ)

 — Нет, просто дети — это ответственность, а мы так легко их зачали. Знаешь, чего боюсь? — смотря на Мики, что сейчас лежал в манеже, тихо проговорил я. — Боюсь, что когда родятся мои… ну, то, что я… что я начну холодеть к нему. Я его люблю, вот честно, люблю, но первое, что было, — это была же просто жалость, боюсь, короче, этого. Не боюсь рожать и не боюсь, что с тремя будет тяжко, боюсь, что не смогу дать ему столько же любви, сколько и своим.
 А еще боюсь, что он узнает, что он не родной, и ему будет больно.
 Окинув взглядом нашу с Дисом комнату, вздохнул. Одна кровать, тумбочка, шифоньер и манеж, никаких пеленальных столиков, фактически никаких игрушек и прочего. Не так должны раститься дети, не в такой обстановке постоянного строительства и шума. Я всегда мечтал, что когда у меня будут дети, я буду заниматься ими, сидеть с ними в зале или лежать на мягком ковре, застеленным одеялом, и, болтая ногами, разговаривать с ними. Думал, что буду рожать в новом мире и что это будет цивилизованный мир.
 — Аби, солнышко, ну не плачь. Аби, маленький, вернись ко мне. Я все сделаю: и гостиную, и детскую — у нас есть время, мы все успеем, — эти слова доносились до меня как мантра, а я только осознал, что сижу на коленях своего демона в истинной ипостаси и рыдаю.
 — Это все ты виноват, это из-за тебя у меня гормоны скачут. А Мики? А Мики, Дис? Ты говоришь, мы успеем, он через месяц сядет, а потом поползет: где, где ему ползать? А ходить? Или ты уже думаешь только о наших детях?
 Все, это была просто банальная истерика: я всхлипывал на плече своего демона и просто не мог заставить себя остановиться.
 Было фигово от самого себя — это все гормоны, я бы никогда не стал плакать вот так растирая слезы по щекам, но сейчас у меня было такое ощущение, что…
 Выхода нет.
 ***
  POV Лис.  
 — Уснул? — помешивая в сковородке картошку, поинтересовался я.
 — Да, если быть точнее, то я просто усыпил его, впервые с ним такое, — покачивая головой, шокировано произнес Дис и устроил Мики на своих руках так, чтобы тот смотрел на нас. — Что с ним?
 — Осознание. Он же до сегодняшнего дня не верил в свою беременность, а тут узи — плюс двое — конечно, у него нервы сдали, — пожимая плечами, спокойно ответил я и, развернув голову, попросил: — Роли открой договор по созданию идеального, на пункте разрешений с нашей стороны.
 — Зачем? — удивлено косясь на папку, но все же открывая ее на нужной странице, поинтересовался Роли, на что получил мой скептичный взгляд. — Я твоих вот этих гляделок, не понимаю.
 — У нас с Аби свои квартиры, перед тем как уехать сюда мы начали их сдавать и договорились, что если что-то произойдет, я одолжу ему денег, а он снимет со своих счетов. Вот и хочу посмотреть договор: можно ли использовать деньги с того мира и можно ли нанимать людей с этого. Если разобраться, то денег за время нашего обучения в том мире мы успели достаточно накопить; короче, не думаю, что он будет против, если мы их потратим...
 Ой не нравится, когда за моим плечом раздается скрежет зубов, ой сильно мне это не нравится, но оборачиваться жуть как страшно. Поэтому я просто продолжаю.
 — Как мы уже разобрались, поместье принадлежит семье Грима, а точнее ему самому; по моим данным, по истечении срока на воспитания ребенка нам возвращаются финансы, потраченные на создание уюта, в процентах два к трем. Ну потеряем мы что-то, зато сто лет проживем в уюте — а мне для друга не жалко таких мелочей.
 К скрежету зубов добавилось еще и похрустывание пальцев, и фраза, фраза, что заставила застыть.
 — Грим, подержи Мики. Роли, повспоминай, что дают за убийство в старом мире. Лис, ты можешь бежать.
 Ой, сорвался я быстрее, чем Дис закончил. Гостиная, коридор, входная — и вот мы уже в поле; перекидываюсь в свою ипостась и, махнув рыжим хвостом, скрываюсь сквозь заросли кустов. Поздно: он гораздо старше и быстрее; секунда, еще одна — и меня прижимают всем телом в дерево.
 — Зачем была вся эта сцена?
 — А затем, чтобы ты, наконец-то, осознал, какую ты ответственность на себя взял. Мало того что вы воспитываете одного младенца, ты забабахал ему еще двоих. Не мое, конечно, дело, но тебе не кажется, что вот в этой разрухе, — перевоплотившись, ответил я, кивая головой на дом, — не место для троих младенцев?
 — Мы договорились, что постараемся родить как можно скорее, так надо для… — попытался перебить меня Дис.
 — Да постарались уже, вот только, Дис, это беднота, это грязь и это МЕРЗКО! Я, блядь, тебе как омега, у которой в крови заложено, что я буду рожать, говорю. Это МЕРЗКО, я бы не так плакал. У Мики от силы десять игрушек, которые я и Аби купили, будучи еще на Земле, коляска и манеж. ТЫ СЧИТАЕШЬ, ЭТО НОРМАЛЬНО?!!!
 — Не ори, — злой взгляд прожигал, но меня уже несло.
 — Э, нет, Дис, раз уж у моего друга такой тугодоходящий муж, я ему, этому мужу, постараюсь все объяснить. Ребенку нужен комфорт, игрушки, вещи, и развивающие вещи. Аби тоже много чего надо, причем ему нужно заниматься чем-нибудь, кроме Мики. Почини ему гостиную, узнай у Грима, можно ли пригнать еще пару рабочих вам на помощь, дай денег и банально попроси обставить дом. Нету денег? Я повторюсь: я могу занять. Есть — замечательно дай ему то, чего он заслуживает. Это не нормально: прожить уже месяц в комнате с кроватью, тумбочкой и манежем; даже у меня уже появились безделушки, а я вообще не транжира.
 — Я понял, — и все, он больше ничего не ответил, просто развернулся и ушел, а мне захотелось побиться головой об дерево, к которому я был прислонён. На фига я, вообще, полез, теперь от самого себя стыдно.
 Путь до дома в этот раз занял у меня добрые десять минут. Я просто не знал, как мне теперь смотреть в глаза Диса. На фига, вот кто мне скажет, на фига я полез в их семью? У самого ни котенка, ни мышонка, а лезу. Только сейчас я начал осознавать: а ведь Дис и парни очень много сделали за этот месяц.
 — Мне стыдно, — заходя на кухню, тихо проговорил я.