Страна Муравия (поэма и стихотворения)

 
Глава 7 
Как с юга к северу трава 
В кипучий срок весны, 
От моря к морю шла молва 
По всем краям страны. 
Молва растет, что ночь, что день, 
Катится в даль и глушь, 
И ждут сто тысяч деревень. 
Сто миллионов душ. 
Нет, никогда, как в этот год, 
В тревоге и борьбе, 
Не ждал, не думал так народ 
О жизни, о себе... 
Росла, невнятная сперва, 
Неслась, как радио, молва, 
Как отголосок по лесам, 
Бежала по стране, 
Что едет Сталин, едет сам 
На вороном коне. 
Вдоль синих вод, холмов, полей, 
Проселком, большаком, 
В шинели, с трубочкой своей, 
Он едет прямиком. 
В одном краю, 
В другом краю 
Глядит, с людьми беседует 
И пишет в книжечку свою 
Подробно все, что следует. 
И будто он невдалеке 
Коня того поил в реке. 
А то еще у старика 
Спросил он ночью огонька. 
А этот сторож-старичок 
Увидел — кто, а сам молчок: 
Порасспросить его хотел 
Насчет войны и прочих дел... 
За гатью — мост, 
За взгорьем — склон, 
Дымок по ветерку... 
И, может, прямо едет он 
Навстречу Моргунку. 
И все, что на душе берег, 
С чем в этот год заснуть не мог, 
С чем утром встал и на ночь лег, 
С чем ел не впрок 
И пил не впрок, 
Все вновь обдумал Моргунок... 
— Товарищ Сталин! Дай ответ, 
Чтоб люди зря не спорили: 
Конец предвидится ай нет 
Всей этой суетории?.. 
И жизнь — на слом, 
И все на слом 
Под корень, подчистую. 
А что к хорошему идем, 
Так я не протестую. 
Ты слушай, выслушай меня, 
Коснемся, например, коня. 
И склад хорош, и стать легка, 
В монету весь одет. 
Под Ворошиловым конька 
Такого, может, нет. 
На конной в Ельне куплен был, 
С дороги перепал, 
Стоит — и шею опустил, 
Ну, думаю, попал!.. 
Блестит в корытечке вода, 
Свищу, свищу — не пьет, 
Не ест. И вижу я тогда, 
Что дело не поет... 
А как я вышел поутру, 
С постели — босиком, 
Иду, а он впотьмах: хруп-хруп.
"Стой, думаю, живем!.. 
Теперь мне тридцать восемь лет, 
Два года впереди. 
А в сорок лет  зажитка нет, 
Так дальше — не гляди. 
И при хозяйстве, как сейчас, 
Да при коне 
Своим двором пожить хоть раз 
Хотелось мне. 
Земля в длину и в ширину 
Кругом своя. 
Посеешь бубочку одну, 
И та — твоя. 
Пожить бы так чуть-чуть... 
А там — 
В колхоз приду, 
Подписку дам! 
И с тем согласен я сполна, 
Что будет жизнь отличная. 
И у меня к тебе одна 
Имелась просьба личная. 
Вот я, Никита Моргунок, 
Прошу, товарищ Сталин, 
Чтоб и меня, и хуторок 
Покамест что... оставить. 
И объявить: мол, так и так, 
Чтоб зря не обижали, 
Оставлен, мол, такой чудак 
Один во всей державе... 
В пути, в незнаемом краю, 
Забыв про все, Никита 
Слагал, как песню, речь свою 
Душевно и открыто... 
Страна родная — велика. 
Весна! Великий год!.. 
И надо всей страной — рука, 
Зовущая вперед.
 
Глава 8 
И деревням и верстам счет 
Оставил человек, 
И конь покорно воду пьет 
Из неизвестных рек. 
Дорога тянется вдали. 
И грусть теснит в груди: 
Как много неба и земли 
Осталось позади. 
И весь в пыли, как хлеб в золе, 
Никита Моргунок. 
На всей планете, на Земле, 
Один такой ездок. 
И порыжел на нем пиджак, 
Дорога далека. 
Днем едет, терпит кое-как, 
А к вечеру — тоска. 
Сквозь тишину и холодок 
Повеет ночь жильем. 
И куст — он дома, и пенек 
На месте на своем. 
А ты скитайся, разъезжай, 
Сам при себе, один... 
Вдруг слышит: 
— Добрый гражданин, 
А, добрый гражданин!.. 
И видит: нищий, чуть прикрыт, 
Почти что босиком. 
— Подвез бы, что ли, — говорит 
Обиженным баском. 
И мальчик, точно со слепым, 
Идет по праву руку с ним. 
И нищий злобно смотрит вслед: 
— Забогател, сосед?.. 
Глядит — и обмер Моргунок: 
— Илья Кузьмич? Ай нет? 
— Годов полсотни был Илья, 
Да нынче стал не я. 
Что видишь — только малец мой, 
А шапка не моя. 
Вот, брат. 
Такая, брат, пора. 
Кромешный год такой... 
— Тпру!.. Правду говорят, гора 
Не сходится с горой... 
Коня стреножил Моргунок, 
Прибрал хомут, дугу. 
Оглобли — кверху. 
Огонек 
Заговорил в кругу. 
— Эх, холодна небось земля, 
Погреться будет впрок. 
И достает из кошеля 
Литровку Моргунок. 
— Ну что ж, Илья Кузьмич, начнем? 
Что есть. Прошу простить. 
Тебя когда-то за столом 
Мечтал я угостить. 
Пей, грейся, гость. 
Как другу верь, 
Соседи были все ж... 
А вот откуда ж ты теперь, 
Илья Кузьмич, бредешь?.. 
— Бреду оттуда... 
— Что ж там? Как?  
— Да так. Хороший край. 
В лесу, в снегу, стоит барак, 
Ложись и помирай. 
— Так, так, Илья Кузьмич... 
А все ж 
Тут злость своя нужна: 
Что скажут — делай, 
Дескать, врешь, 
Работа не страшна. 
— Нет, брат, спасибо за совет. 
Не страшен был бы труд, 
Да смысла нет.  
—А ты начни!  
—Да мочи нет...  
—А ты тяни! 
— Да руки не берут. 
Никита слушал и коня 
Из вида не терял. 
Мальчишка, млея у огня, 
Тихонько засыпал. 
Куда он, малец, гол и бос, 
Шел по свету с отцом. 
Суму на перевязи нес 
С жестяным котелком?
— А что, — пожал отец плечом, 
Не страшно до зимы. 
Где так попросим, где споем, 
Петь научились мы. 
Эх, брат, — вздохнул, ложась, Бугров, 
В последний этот год 
Еще б таких наделать дров, 
Земли переворот!.. 
На колокольни встать бы, брат, 
И сверху б — в добрый час 
На всю Россию бить набат!  
Да не во что как раз... 
Спал Моргунок и знал во сне, 
Что рядом спит сосед. 
И, как сквозь воду, в стороне 
Конь будто ржал под свет... 
Вскочил, закоченелый весь, 
Глядит — пропал сосед. 
Телега здесь, и мальчик здесь. 
А конь?.. 
Коня — и нет... 
Никита бросился в кусты, 
Высматривая след. 
Туда—сюда. 
И след простыл. 
Коня и, вправду, нет!
И место видно у огня, 
Где ночью "спал" сосед, 
В траве окурки. А коня — 
И нет. И вовсе нет. 
И заняла дыханье боль, 
И точно высох рот. 
Позвать попробовал: 
— Псель-псель... 
И губ не соберет. 
— Псель-псель... 
И тишина кругом. 
Туман. Глухой рассвет... 
Вот бросил он семью и дом, 
Уехал в белый свет. 
Вот, все, что думал, — все не в счет. 
Вот, прожил столько лет... 
Туман встает, 
Роса ползет. 
День. А коня-то — нет... 
Коня-то нет... 
— Вставай, пострел! 
Замерз небось, беглец. 
Пока ты спал да сны смотрел, 
Сменял тебя отец. 
Сменял — и серого коня 
С уздечкой получил. 
Тебя обидел, а меня 
Навеки научил. 
Я угощал его, любя, 
Считал — в беде сосед... 
А ты не бойся: бить тебя 
Теперь мне пользы нет... 
Короток день, а путь далек, 
А солнце — где уже!.. 
Переобулся Моргунок, 
И легче на душе. 
Собрал шлею, кошель и кнут, 
Переменил чеку; 
Колеса смазал, подоткнул 
Поклажу к передку. 
Короток день, а путь далек, 
Хоть воз не так тяжел. 
И влез в оглобли Моргунок, 
А мальчик вслед пошел...