Я вышла замуж за покойника

— Меня зовут Джорджсон, — не отрывая от нее глаз, сдержанно, почти не шевеля губами, представился парень Биллу.
Билл завершил страшную пародию на представление:
— Миссис Хаззард, мистер Джорджсон.
— Рад познакомиться, — ответил Джорджсон.
От этой банальной фразы ей стало еще страшнее. Все внутри нее кричало, призывая на помощь, но она была не в силах раскрыть рта, позвать Билла, помешать смене партнеров.
— Разрешите? — произнес Джорджсон.
Билл кивнул, мужчины поменялись. Теперь уже поздно.
Затем, слава Богу, наступила короткая отсрочка. Положив руки на плечо и талию Патрис, он крепко держал ее. Она спрятала лицо, уткнувшись в его плечо, и танец продолжился. Ей уже не надо было стоять без посторонней поддержки. Уже лучше. Есть минута подумать, прийти в себя.
Музыка продолжала играть, танец продолжался. Лицо Билла постепенно исчезло из поля зрения.
— Мы знакомы, ведь правда? — спокойно спросил партнер.
Только бы не потерять сознания, молилась она, только бы не упасть. Он ждал ответа. Не говори, не отвечай.
— Как, он сказал, вас зовут? — продолжал парень.
Она споткнулась.
— Не надо дальше, я не могу. Поддержите… куда-нибудь на воздух… а то я…
— Слишком душно?
Патрис не ответила. Музыка замирала. Она умирала.
— Тогда вы сбились с шага. Боюсь, по моей вине.
— Не надо… — взмолилась она. — Не на…
Музыка перестала играть. Они остановились. Джорджсон снял руку с ее плеча, но другой крепко держал за запястье, удерживая Патрис рядом с собой.
— Вон там, снаружи, веранда, — сказал он. — Я буду вас там ждать, и мы сможем… продолжить разговор.
Она вряд ли осознавала, что говорит:
— Я не могу… Поймите же… — Голова бессильно опустилась на грудь.
— Думаю, что прекрасно вас понимаю. И мы понимаем друг друга, — спокойно заключил он. Затем многозначительно добавил, так что ее бросило в дрожь: — Держу пари, никто в этом зале не понимает друг друга лучше нас. — К ним приближался Билл. — Буду там, где сказал. Не заставляйте ждать слишком долго, иначе… буду вынужден вернуться и разыскать снова, — невозмутимо произнес ее партнер. Когда подошел Билл, добавил: — Благодарю за танец.
Не отпуская руки, передал ее Биллу, будто она была неодушевленным предметом, куклой. Поклонился, повернулся и удалился.
— Видел этого типа здесь несколько раз. Наверно, без дамы, — как бы подводя черту, пожал плечами Билл. — Пошли.
— Давай пропустим. До следующего танца, — попросила Патрис.
— Как ты себя чувствуешь? Кажется, побледнела, — отметил с тревогой Билл.
— Нет, это от света. Пойду попудрюсь. А ты пока потанцуй с кем-нибудь еще.
— Я не хочу с кем-нибудь еще, — засмеялся он.
— Тогда ступай в… а потом вернешься. Через танец, — посоветовала она.
— Так через танец, — согласился Билл.
Остановившись в дверях, она посмотрела ему вслед. Билл направился в бар. Дождалась, когда он вошел туда и сел на один из высоких табуретов. Повернулась и пошла в противоположную сторону.
Медленно направилась к дверям, ведущим на веранду, остановилась в одной из них, вглядываясь в ночную черноту. У разбросанных по веранде столиков стояло по два-три плетеных стула. Почти в самом конце веранды над одним из них, властно подзывая к себе, вспыхнул красный огонек сигареты. Затем в буквальном смысле пулей пролетел над перилами окурок, брошенный нетерпеливой рукой.
На непослушных ногах Патрис медленно двинулась в ту сторону, испытывая странное ощущение, что оттуда, куда идет, не будет возврата.
Остановилась перед Джорджсоном. Он, закинув ногу, вызывающе, боком сидел на перилах. Повторил, с чего начал в зале:
— Как, он сказал, вас зовут?
Звезды не стояли на месте. Они вихрем кружились по небу.
— Ты меня бросил, — выплеснула она сдерживаемую ярость. — Оставил с пятью долларами. И что теперь тебе от меня надо?
— О-о, значит, мы все-таки знакомы. Я так и думал. Рад, что ты согласна со мной.
— Брось. Что тебе надо? — нетерпеливо спросила Патрис.
— Что мне надо? Ничего. Просто немного запутался, только и всего. И хочу разобраться. Твой партнер по ошибке представил тебя под другим именем.
— Что тебе надо? Что ты здесь делаешь? — повторила она.
— В таком случае, — с наглой учтивостью спросил он, — что ты сама здесь делаешь?
— Что тебе надо? — в третий раз спросила она.
— Разве нельзя поинтересоваться своей бывшей протеже и ребенком? Ребенок, как ты знаешь, не может быть бывшим.
— Ты или сошел с ума, или…
— Прекрасно знаешь, что это не так. Правда, тебе бы этого хотелось, — грубо оборвал Джорджсон.
Она круто повернулась. Он молниеносно схватил ее за руку.
— Никуда не уйдешь. Мы еще не кончили.
Она осталась стоять спиной к нему.
— По-моему, кончили.
— Решаю здесь я, — резко бросил парень.
Отпустил руку, но Патрис оставалась стоять. Слышала, как он закурил, увидела за плечом вспышку зажигалки.
Наконец он заговорил осипшим от дыма голосом.
— Пока что ты не внесла никакой ясности, — вкрадчиво начал он. — Я вконец запутался. Этот Хью Хаззард женился… э-э… скажем, на тебе в Париже пятнадцатого июня позапрошлого года. Мне стоило много денег и хлопот установить по документам точную дату. Но пятнадцатого июня позапрошлого года мы с тобой жили в нашей маленькой меблированной комнатке в Нью-Йорке. Могу показать счета за квартплату. Как ты могла оказаться одновременно в столь отдаленных друг от друга местах? — Он философски вздохнул. — Кто-то перепутал даты. Или он. Или я. — И медленно, с расстановкой закончил: — Или ты.
Она невольно вздрогнула. Оставаясь спиной к нему, медленно, как загипнотизированная, повернула голову:
— Значит, это ты слал те…
Джорджсон кивнул с шутовской учтивостью, будто принимая заслуженную похвалу.
— Думал, что лучше не обрушивать на тебя все сразу. Немного хотел подготовить.
Патрис с отвращением взглянула на него.
— Сначала я наткнулся на твое имя в Нью-Йорке в списке пострадавших при крушении поезда, — сказал он. Помолчав, как бы между прочим добавил: — Знаешь ли, поехал и «опознал». Должна поблагодарить хотя бы за это. — Задумчиво затянулся сигаретой. — Потом до меня дошли кое-какие вещи. Прикинул, что к чему. Сначала вернулся к себе, собрал квартирные счета, пятое-десятое. В конце концов из чистого любопытства добрался сюда. И здесь, узнав конец истории, совершенно запутался, — насмешливо закончил он.
Стал ждать. Она молчала. Наконец будто бы сжалился над ней.
— Понимаю, — снисходительно сказал он, — здесь не место и не время… вспоминать старые времена. Здесь вечеринка, и тебе хочется вернуться туда и повеселиться.
Ее била дрожь.
— Как с тобой связаться? — спросил он, доставая записную книжку и зажигалку.
Она было подумала, что он ждет, когда она продиктует номер. Сжала губы.
— «Сенека-382», — прочел он, глядя в книжку, и убрал в карман. Лениво повел рукой. Помолчав, небрежно сказал: — Обопрись на стул, а то упадешь; еле стоишь на ногах. Не нести же мне тебя на виду у всех на руках.
Патрис оперлась на спинку стула и, наклонив голову, продолжала стоять, не произнося ни слова.
В желтом проеме дверей в центре террасы на мгновение потемнело. В дверях, разыскивая ее, стоял Билл.
— Патрис, наш танец, — сообщил он.
Джорджсон на секунду небрежно привстал и снова уселся на перила.
Патрис шагнула навстречу. Синий мрак скрывал ее неуверенные шаги. Прямо от дверей Билл повел ее в танце, так что ей больше не надо было самой держаться на ногах.
— Вы там стояли словно статуи, — сказал он. — Не очень приятное общество.
Положив голову ему на плечо, она нетвердо повторяла вычурные движения румбы.
— Да, общество не из приятных, — с трудом проговорила она.
  
Глава 33
 
Телефонный звонок раздался в дьявольски неподходящий момент.
Он блестяще рассчитал. Будто смотрел сквозь стены дома и знал, кто где сейчас находится. Мужчин нет дома. Патрис только что уложила Хью. Они с мамашей Хаззард наверху, каждая у себя в комнате. Получалось, что ответить может только она.