Золотко или Принцесса для телохранителя (СИ)

— Не смей называть меня так, — процедила сквозь зубы, глядя на наглого, невыносимого парня с его издевательским взглядом, направленным на меня и никуда больше. — Никогда!
Я думала, что этого хватит. Что он не решится на повторение подобного. Что угомонится и найдет себе другую жертву для издевок или хотя бы обратит внимание на свою рыжую! Ну, или хотя бы на активно строящую ему глазки Наталью…
Но меньше всего я ожидала, что моего уха вдруг коснутся теплые пальцы, заправляя за него выбившуюся из косы тонкую прядку волос, и раздастся негромкий, насмешливый вопрос:
— А почему нет, Рапунцель?
— Ты! — мигом подскочила, чувствуя, как снова вспыхнули щеки. Я не любила, когда меня касались мало знакомые люди, да и не происходило подобного никогда. — Да как ты…
— Что случилось Романова? — посмотрел на меня куратор поверх очков. — Что за крики?
— Романова? — с издевкой переспроси новенький, как ни в чем не бывало усаживающийся на свое место. Вытянув ноги под партой, он очаровательно улыбнулся. — Надо же, как я угадал… с принцессой Рапунцель.
— Аверин, ты это, борзометр-то поубавь, — с укоризной посмотрела на него рыжая, однако я видела, как ее губы подрагивают, явно пытаясь скрыть чертову улыбку. — Это я к тебе привыкшая во все смыслах и позах, а народ тут незнакомый, молодой, впечатлительный… Разорятся же на валидоле!
Сидящая рядом Наташа некрасиво хрюкнула от смеха, а я, услышав негромкий удовлетворенный смешок, негромкое «пять-пять», тихий шлепок… и взорвалась окончательно!
— Пересадите, пожалуйста, новеньких, — настойчиво попросила я и специально произнесла как можно четче. — Пускай они обсуждают свои постельные игры в другом месте и не отвлекают меня от занятий!
В группе повисла тишина…
И в ней, как гром посреди ясного неба раздалась самодовольная усмешка новенького:
— Какая завистливая Рапунцель.
Кабинет взорвался от смеха, а я, не выдержав, подхватила вещи и, не обращая внимания на окрики куратора, торопливо покинула кабинет, чувствуя, как краска стыда заливает щеки. Да что он… Да что он вообще себе позволяет?
Кем он себя возомнил? С чего решил, что может разговаривать со мной в таком тоне? Да кто… кто он вообще такой?! Он и его нахальная рыжая девчонка?!
В себя я пришла только в туалете, поплескав на щеки ледяной водой — горячей здесь в принципе никогда не было. Умылась, посмотрелась в зеркало… и стукнула кулаком по фаянсовой раковине. Правда сразу же зашипела от боли.
Меня раньше никогда настолько не выводили люди. Никогда! Бабушка всегда учила меня скрывать свои эмоции, не обращать внимания на тех, кто этого не заслуживает, быть на голову выше и лучше остальных. Я всегда ее слушалась, линия поведения выработалась давным-давно и всегда срабатывала безупречно.
Но… но… но сейчас это же просто невозможно!
С такими, как эта пара, оставаться равнодушной и спокойной нереально! Я никогда не встречала таких людей. Я привыкла к другому миру, где все конфликты решаются спокойно, и всегда побеждает тот, кто стоит выше по статусу. Где нет окриков и драк, и все решают деньги и связи. Попасть в простой университет для меня стало шоком и суровым испытанием. Я не знала этих людей, я не умела вести себя так, как они. На фоне разницы положений, у меня было много конфликтов, но, худо-бедно я научилась от них уходить, просто не обращать внимания на выпады в свой адрес.
И всё было нормально, не отлично, хотя бы сносно, и тут надо же было появиться Аверину вместе с этой Солнцевой! Почему именно сейчас и именно в мою группу? И почему именно сейчас я стала так странно реагировать?
Впрочем, это не имеет теперь ровным счетом никакого значения. Больше я себя в обиду не дам!
В кабинет я вернулась со звонком. Спокойная, собранная, уверенная. Решившая во чтобы то ни стало не обращать внимания на странную парочку переведенных студентов. И, не успела переступить порог, как столкнулась с куратором.
— Успокоились, Романова? — окинул он меня ироничным взглядом. — И что это было?
— Прощу прощения, Олег Евгеньевич, — вежливо и искренне улыбнулась я. Мне нравился этот человек, единственный, кто из многих отнесся с пониманием, не смотря свысока только из-за того, что я принадлежу немного к другому слою населения. — Всего лишь недоразумение. Я не должна была настолько эмоционально реагировать на надоедливые и громкие разговоры у себя за спиной. Извините.
— Привыкай, Романова, — неожиданно хмыкнул мужчина, похлопав журналом по ладони. — Эта парочка к нам надолго. Хотя, думаю, оно и к лучшему.
— Что? — недоуменно посмотрела я на многозначительную улыбку преподавателя. — Что вы имеете ввиду?
— Да так, — улыбнулся каким-то своим мыслям Олег Евгеньевич. — Ладно уж. Думаю, твоей строгой родительнице не стоит знать о твоем поведении. Что скажешь?
— Я была бы вам очень благодарна, — невольно улыбнулась я и попыталась добавить, хоть и со смущением. — Это странно, но я не хотела… и…
— Эй, эй, Романова, — насмешливо остановил куратор поток бессвязных мыслей, выставив вперед ладони. — Иногда достаточно просто сказать банальное «спасибо», без всяких там условностей. Будь проще и люди к тебе потянутся. Лады?
— Ладно, — удивленно я моргнула, глядя в след удаляющемуся мужчине, как всегда фривольно одетому в джинсы и клетчатую красную рубашку. Он всегда выделялся среди преподавательского состава своим поведением и манерами и казался таким… свойским, наверное. Причем для всех. Он всегда находил собственный подход к каждому из студентов, за это его и любили.
И даже мне он нравился, единственный из всех педагогов.
Но только… что он сейчас имел ввиду?
  
Глава 2
 
— С возвращением, Рапунцель, — не успела я оказаться в кабинете, где царило непривычное оживление, как меня тут же поприветствовал уже знакомый и порядком опостылевший насмешливый тон. — Принцесса снова сбежала из своей башни и обратила свой взор на нас, простых смертных?
А я лишь спокойно отозвалась, не позволяя чувствам взять верх, занимая свое место за партой:
— Как прискорбно видеть инфантилизм, процветающий среди молодежи. Мальчики в таком возрасте, читающие сказки… Пожалуй, больше смешно, чем глупо.
— Аверин, по-моему, тебя только что уели! — в наступившей тишине раздался смешок невесть почему довольной рыжей.
— Ой ли? — насмешливо посмотрел на нее брюнет… судя по ухмылке, ни капли не уязвленный моими словами! — Кому-то напомнить историю о Золушке?
— Тыц, — фыркнула Солнцева, поднимаясь со стула. — Сие есть наглый поклеп, клевета и наговор! Ибо тот принц, который конь, всегда бесил изрядно, а в фаворитах ходила исключительно фея-крестная!
Я машинально прикрыла лицо ладонью, не в силах слушать этот бред. Господи, они могут хоть о чем-то разговаривать нормально? Какую нездоровую фантазию надо иметь, чтобы настолько испоганить сказку и свести Золушку и фею, учитывая, что они обе одного пола?