Свирель Гангмара
Красивый наряд, в котором ходил накануне на переговоры с Эдваром, чародей принялся аккуратно укладывать в суму. Петер, который все время носил один и тот же плащ, ограничился тем, что подвесил к поясу большой нож. Ригирт покосился, хмыкнул, но не стал ничего говорить. Он порицал пристрастие ученика к не магическому оружию и твердил, что чародею следует полагаться на заклинания, а не на всевозможные железяки и деревяшки, которыми пользуются бесталанные людишки, лишенные Дара. Петер обычно отмалчивался либо покорно признавался в ответ: он не считает собственный талант достаточным, чтобы полностью отказаться от обычного оружия. Наставник в таких случаях стыдил и велел чаще упражняться в боевых заклинаниях.
На сей раз мастер Ригирт, видимо, счел момент неподходящим для чтения нотаций и смолчал, ограничился сердитым сопением и грозными взглядами. Ничего, пусть бы и поворчал, от Петера не убудет, а нож – дело полезное. Ученик при всяком удобном случае упражнялся с оружием – разумеется, в тайне от Ригирта – и считал, что рано или поздно любое умение пригодится.
Наконец приготовления завершились, Ригирт с учеником присели рядом на кровать. Петер смотрел на мигающий огонек лампы и размышлял, надолго ли наставник задержится в Пинеде после драки с Марольдом, а чародей чесался, поминутно оттягивал ворот и вертел головой, будто бы шее было тесно. Волнуется все-таки, решил юноша.
В дверь постучали. Ученик поднялся и, прихватив лампу, отправился к двери.
– Это я, Эдвар, – раздалось снаружи, – пойдемте, мастер чародей.
Петер отворил и посторонился, наставник, важно опираясь на посох, вышел наружу.
– Марольд у нее, – торопливо забормотал начальник стражи, – сержант Бэр, за домом следит. Ступайте следом, я отведу. Да лампу лучше оставьте. Незачем, чтобы нас видели, береженого и Гилфинг бережет.
– Погаси, – бросил Ригирт ученику, и, обернувшись к Эдвару, велел, – ведите! Далеко ли идти-то?
– Нет, мастер, – заверил стражник, – скоро будем на месте!
– Да, – буркнул ни к кому не обращаясь, чародей, – конечно… В этом городишке, куда ни пойди, а на месте будешь скоро. Невелик город.
Петер помалкивал да оглаживал рукоять ножа под плащом. Нож внушал куда большую уверенность, чем амулеты, выданные Ригиртом.
* * *За дверью ждал еще один стражник. Этот помалкивал и старательно держался от чародея подальше. Петер даже лица его не разглядел в темноте. Эдвар зашагал по улице, маг с учеником – следом. Замыкал шествие молчаливый солдат. Минут через десять они оказались в квартале, где, насколько помнил Петер, селились люди среднего достатка – цеховые старшины, небогатые купцы да приказчики. На перекрестке начальник стражи остановился. Из-за угла выступила темная фигура:
– Это я, Бэр.
– Что у тебя? Марольд явился? – недовольным тоном спросил Эдвар.
– Марольд у нее, я сам видел, как вошел, – пояснил сержант. – Лора и ставней на ночь не запирала. Все честные люди запирают, а она – нет. Ждала, значит.
– Ну, можно я теперь уйду? – впервые подал голос рядовой стражник. – Я ж не нужен…
– Сейчас все уйдем от греха подальше, – обнадежил подчиненного Эдвар. – Мастер чародей, теперь сержант Бэр укажет вам дом, где находится разбойник Марольд… Ну и дальше уже – ваше дело, как с ним станете… это… разбираться, значит. Только подождите, пока Бэр уберется, сразу не начинайте.
– Почему же? – подбоченился Ригирт. – Неужели вам, мастера, не хочется поглядеть на великолепное представление? Уверяю, там случится такое, о чем можно рассказывать детям и внукам!
– Не сомневаюсь, почтенный мастер чародей, – ухмыльнулся Бэр, в лунном свете блеснули зубы, – но мы уж издалека станем любоваться. Между двух сердитых чародеев, не в обиду вам будь сказано, лучше не встревать. Это я давно затвердил.
– Похвальное правило, – буркнул Ригирт, – но далеко не уходите. Думаю, за полчаса я управлюсь.
После этого солдат с Эдваром убрались куда-то в тень между домов, а Бэр повел колдунов дальше. В квартале от места встречи сержант указал одинокий огонек. Прочие окна были плотно закрыты ставнями.
– Вот это дом девицы Лоры. Видите, свеча горит. И Марольд у нее, я собственными глазами видел, как он туда шмыгнул.
– Вы этого Марольда хорошо знаете, мастер сержант? – решился задать вопрос Петер. – В такую темень узнали его?
– Да он это, – отозвался Бэр, – точно он, больше некому! Ну, теперь ваш черед. А я исчезаю.
– Ладно! – кивнул Ригирт.
Чародей взял посох наизготовку и, не глядя на удаляющегося стражника, стал вслушиваться. Петер тоже попробовал различить хоть что-то – тишина. А ведь если Марольд у девицы, вряд ли они станут так тихариться. Небось, не для этого разбойники по ночам к веселым барышням ходят… Наконец, шаги Бэра стихли, Ригирт шепотом позвал: «Петер, за мной!» – и первым шагнул к дому, где в окне ярко горела свеча.
Перед входом маг остановился, снова огляделся… глубоко вздохнул… Петер понял – сейчас начнется. Ригирт поднял посох – и с размаху ударил. Взметнулись ворохи искр, дверь с оглушительным треском развалилась, полетели щепки, та часть, где находился замок, вывалилась и рухнула на порог. Чародей отпихнул ногой то, что осталось висеть на прогнувшихся петлях, и ринулся внутрь с посохом наперевес. Петер сунулся следом, влетел в дом – и замер. В конце короткого коридора вход в комнату загораживала широкая спина Ригирта, маг неподвижно застыл на пороге. Яркий свет горящей в комнате свечи обрисовывал контуры грузной фигуры колдуна. Петер растерялся.
Тут позади раздался громкий хлопок, что-то ударило в спину, швырнуло по коридору, парень врезался в наставника, оба кубарем покатились по полу.
Петер поднялся на четвереньки, помотал головой. Уши заложило, перед глазами плыли цветные пятна, руки норовили подогнуться… Ригирт, которому досталось меньше, уже поднимался, опираясь на посох, когда в комнату влетел сгусток тьмы. Заклинание Марольда ударило в согбенного колдуна, оторвало от пола, швырнуло через комнату… Опрокинулся стул, зазвенела посуда в шкафу. Петер только теперь понял, что они с наставником угодили в засаду, в доме не было ни Марольда, ни Лоры. Разбойник поджидал снаружи, и подругу увел… У двери раздался резкий неприятный смех. Затем свеча, горевшая на столе, мигнув несколько раз, погасла. Петер различил на фоне звездного неба в выбитой двери – темный силуэт. Воздух над плечами незнакомца словно колыхался, очертания проема колебались и плыли в мареве, вызванном магией. Чужак неспешно двинулся по коридору, переступая через обломки. Петер различил, как темная фигура поднимает руку, словно занося для удара, но пока что Марольд медлил, должно быть, разглядывал противников. Ригирт со стоном перевернулся и потянулся к посоху, от которого поверженного чародея отделяла пара шагов. Марольд, хихикнув, быстро пересек комнату и поставил на посох сапог. На Петера он внимания не обращал – должно быть, не считал серьезным противником. Тут только ученик вспомнил, что у него в руках – собственный жезл, заряженный всевозможными «хлопушками». Едва ли соображая, что делает, Петер машинально направил амулет на Марольда и выкрикнул заклинания, которые зубрил с утра. Ослепительно сияющие потоки разноцветных искр с шипением вырвались из импровизированного посоха, и на миг комната ярко осветилась. Петер успел разглядеть лицо Марольда – скорее удивленное, чем напуганное, кривую ухмылку и широко распахнутые большие черные глаза. Вспышка ослепила разбойника, он вздернул руки, так и не нанеся очередного удара, а Петер, собрав все силы, ринулся на врага и врезался в живот чародея. Плечо пронзила острая боль – будто на каменную стену налетел, перед глазами снова поплыли пятна. Защитные чары Марольда оказались необычайно сильны, но толчок все же заставил его пошатнуться. Петер подхватил с пола посох учителя и сумел выдернуть из-под сапога противника. Под стеной завозился, приходя в себя, Ригирт.
Петер выпрямился, сжимая посох, и оказался лицом к лицу с Марольдом. Тот, рыча ругательства и заклинания вперемежку, занес руку – даже в темноте было заметно, как от кулака разбойника расходятся волны мрака, куда чернее ночной темени. Времени думать не было, и Петер, коротко взмахнув посохом, врезал им, словно дубиной чародею по голове. Во все стороны сыпанули искры, защита сработала, но Марольд отшатнулся и попятился, выкрикивая новые заклятия. В его руках снова закипала чернота.