Братва: Век свободы не видать

– Полностью с тобой солидарен, малышка, – кивнул я, с удовольствием закусывая шоколадным зайцем из коробки. – А ты-то чего вдруг по сущим пустякам переживаешь? Философски нужно мыслить. Богу – богово, кесарю – кесарево. Ты же не коммерсантка, не «новая русская», чтоб таким ядом на рэкет дышать.
– Да?! Думаешь, моя голубая мечта всю жизнь медсестрой горбатиться? Ошибаешься, Женечка! Я тоже хочу человеком стать, состоятельным и независимым. И кое-что уже сделала в данном направлении. Открыла на паях с двоюродной сестрой Людмилой прачечную «Белизна». Только-только на ноги стали становиться, а бандюги сволочные сразу тут как тут – долю от прибыли требуют. И что нам с Людмилой прикажешь делать? Закрываться, да?
– Ну, с этим спешить никогда не стоит, – обронил я, успокаивающе похлопав Свету по соблазнительно торчащим из-под короткого халата розовым коленкам. – Между прочим, я видел твою замечательную фирмочку. «Белизна» метровыми неоновыми буквами написана, верно? Тут недалече – первый этаж пятиэтажки занимает. Весьма прилично смотрится.
– Не весь этаж, – скромно уточнила медсестричка, явно польщенная. – Раньше это была обычная трехкомнатная квартира. Две комнаты мы соединили, убрав перегородки, под прачечную, а в третьей сами живем. Тесновато, конечно, но мы надеялись соседнюю квартиру через годик-другой купить. Накрылась, впрочем, надежда с появлением этих хапуг-вымогателей. Прямо хоть в петлю с отчаянья залезай!
– Ну-ну, Светлана, не говори так. Большой грех о самоубийстве думать, – настоятельно изрек я, порываясь повторить профилактическую процедуру с коленками прелестницы, но Света сообразительно прикрыла их своими ладошками, разочаровав меня слегка.
– Так вы мне поможете, Евгений? – буквально огорошила собеседница. И не этим вдруг «выканьем», а совсем неожиданной постановкой вопроса. Ребром.
– Само собой, милая, – благородно брякнул я, не имея возможности хорошенько поразмыслить под испытующе внимательным надзором чудных лучистых глазок соседки по кровати. – А сколько надо денег? Коли в допустимых пределах разумного, то я, естественно, со всей душой.
– В пределах! – не слишком тактично прервала мои излияния Светлана. – Раз можешь позволить себе за «люкс» с охраной почти тысячу баксов платить в сутки, то нам с сестренкой подсобить особой проблемы для тебя не составит. Правда ведь?
– Вполне возможно, – не очень уверенно откликнулся я, ибо такие невероятно крупные ежедневные расходы на содержание тут моей скромной персоны оказались для меня в натуре неприятным открытием. Нужно будет потом не забыть все досконально у Цыпы выяснить. Подобная расточительность просто ни в какие ворота не лезет. – А сколько все же требуется монет? И когда?
– Завтра. Тысячу долларов вымогают в качестве первого месячного взноса.
– Беспредел! – возмутился я наглой нахрапистости неизвестных бандитов. – Куда родная милиция смотрит?! Оборзели же вконец, оглоеды! Небось желторотое хулиганье какое-то из себя серьезных деловых корчит? Подростки-наркоманы?
– Нет, Женя, – вздохнула начинающая бизнесменка. – В том-то и дело, что это не шпана. На вид натуральные громилы, по рожам и повадкам – уголовники с тюремным стажем.
– И много их? – уточнил я из любви к полной ясности.
– Не знаю. К нам вчера вечером приходили два амбала в десять часов, сразу после закрытия прачечной. Сказали, что из «Пирамиды».
– Вот гады! Внагляк общеизвестную криминальную «марку» используют. Ладушки. Давай прекратим о грустном, я с бандой улажу как-нибудь. Лучше продолжим-ка наш милый интимный междусобойчик. Не возражаешь?
– Ну, уладишь иль нет – еще бабушка надвое сказала. А посулами сыта не будешь. Мне кажется, Женечка, что ты мог бы дать нам с сестрой требуемую сумму. Взаимообразно, понятно... – юная вымогательница выбрала толстенькую «рыбку» из шоколадного набора и весьма эротично откусила у нее головку. – А если завтра деньги уже не понадобятся, то, я их просто тебе верну. Обещаю.
– Обещанного три года ждут, – засветил я приличную подкованность в житейских пословицах-поговорках. – Шутка! Ладно. Для успокоения твоей душеньки сделаю так, как просишь. Благо личные вещи вместе с бумажником тут же обретаются. Неподалеку.
Подойдя к стенному плательному шкафу, распахнул тонкие дверцы и выудил из внутреннего кармана своей куртки объемный «лопатник» из эластичной лайковой кожи.
«Штуку» гринов вкупе с пачкой отечественных банкнот имею при себе практически постоянно, так как непредвиденные финансовые расходы в моей повседневной безалаберной жизни были совершенно предсказуемы и ужасно часты. Я ведь заядлый глупо-наивный филантроп на самом дне души. И сколько ни льется туда горечи разочарований и желчи трезвого рассудка – все без толку. Таким уж, по ходу, законченным болваном уродился. Вечным добряком оптимистом то бишь.
– Вот. Держи презент, Светик-семицветик. Зеленоцветик-точнее, – бодренько сказал я, подавая ей худощавую пачечку зелененьких стодолларовых купюр и с некоторым, тщательно скрываемым сожалением, наблюдая быстрое исчезновение валюты в нагрудном кармашке халата медсестрички.
– А я ведь не верила, Евгений, что всерьез говоришь. Все вы, мужики, только на слова-обещания горазды, – призналась Светлана с очень довольным видом. – Думала заливаешь, как и про свой день рождения – он же у тебя двадцатого февраля, не так ли?
– Откуда такая поразительная информированность? – полюбопытствовал я, усаживаясь на прежнее место рядышком с прелестницей. – Ты, случаем, в Интерполе не подрабатываешь на полставки?
– Все проще, Женя. Я твою медицинскую карту глядела в регистратуре. За свои сорок лет ты, оказывается, в нашем лечебном заведении уже шесть раз сподобился побывать. Ветеран, можно сказать! Дважды «Скорая» сразу в реанимацию доставляла, верно ведь?
– Было дело. Не всегда же детские ранения судьбой-проказницей отламываются, как в тот раз. Впрочем, давай закончим о грустном. Не люблю. – Я наполнил стопки червонным золотом коньяка и предложил простенький тост: – Выпьем, дорогая сударыня, за те дружеские отношения между мужчиной и женщиной, которые без глупо-ханжеских проволочек быстро перерастают в тесные интимно-партнерские. К полному удовлетворению как духовных, так и чисто плотских желаний обеих заинтересованных сторон, что весьма пользительно для оптимистического восприятия действительности.
Одним махом опорожнив хрустальную емкость, я, пользуясь отсутствием в данный момент заградотрядов из рук соседки, приземлил ладонь на розовые округлости ее коленок и слегка погладил-помассажировал их пальчиками. Мне, кстати, подобные ласки не доставляют ни капли удовольствия – старался я исключительно для пользы Светланы. Ведь известно, что через кончики пальцев струится живительная электропсихическая энергия, которая в силах зажечь любую «лампочку»-женщину. Даже фригидную от рождения. Сам лично читал об этом в одной научно-популярной брошюрке. В достоверности коей еще раз смог убедиться – медсестренка даже попытки не сделала, чтоб освободиться от моих нахально-требовательных «электродов». Осмелев, я продолжил нежное пальчиковое путешествие к намеченной желанной цели и вдруг замер от неожиданности – на Светлане не оказалось нижнего белья. Выходит, под халатиком она в чем мать родила. Совершенно голенькая то бишь.
Света мягко отстранила мою парализованную руку и как-то очень уж по-взрослому усмехнулась:
– Жарко, летом я почти всегда так на работу хожу. Халат плотный, не просвечивает. Ты шокирован, да?
– Нисколько! – бодрячески сказал я, порываясь возобновить увлекательную атаку на бастион, который, кроме колечек шелковистых волос, ничем, как выяснилось, защищен не был.
– Какой ты нетерпеливый! – поощрительно улыбнулась законспирированная нудистка. – Но сначала, как условились заранее, прими лекарство. Будь пай-мальчиком.
Терять драгоценное время на явно бесполезные отнекивания было жаль. Потому я безропотно заглотил противно-горькую микстуру, зажевав миниатюрным шоколадным бочонком с вишневым ликером.