Несколько дней в Каннах

Марк не упустил возможности еще раз оценить прелести фигуры Либби, глядя, как она усаживается в машину. Ее красота действовала на него возбуждающе. Ну-ну, мало у тебя что ли в жизни проблем? — предостерег сам себя мужчина.
Почувствовав его оценивающий взгляд, девушка смутилась.
— Я не ожидала, что здесь будет такое пекло, — пробормотала она.
Марк иронически улыбнулся.
— Вы, наверное, забыли, что отправляетесь на юг Франции.
— Нет, я все помнила, но не могла представить себе, что тут может быть так жарко уже в мае. — Либби повела плечами и повернула лицо к солнцу. — Просто райская благодать!
— Вам просто повезло, а вообще-то погода в это время здесь довольно переменчива, — поспешил умерить ее восторги Марк. — Может задуть северный ветер, здесь его называют мистраль, а вдобавок к нему посыплется нудный дождь.
Девушка, конечно, не догадывалась, какие надежды возлагал на ее появление человек, сидевший за рулем машины. Либби предстояло стать важнейшим элементом задуманной Марком рекламной кампании нового фильма Карла Квинтона.
Выехав на основную дорогу, Марк позволил себе еще раз внимательно оглядеть девушку. Она действительно была само совершенство — прекрасный овал лица, великолепная кожа, пикантный слегка вздернутый носик. Со своей девичьей прической, такая неиспорченная и свежая, она была похожа на соблазнительную старшеклассницу. Но если он позволит себе поддаться очарованию Либби, то она наверняка внесет сумятицу не столько в его честолюбивые планы, сколько в его чувства. Марк усилием воли переключился на более земные проблемы.
— Насколько я понял, временные финансовые трудности не позволяют вам остановиться в более приличном отеле и отдохнуть здесь как следует?
— Не только это. Прежде всего, я должна вовремя возвратиться на свою работу. И повторяю, что отель «Розетт» я выбрала, потому что мне понравилась его реклама.
— По-моему, это объяснение вы придумали на ходу, — сухо заметил Марк.
Такое направление разговора было девушке неприятно. Она выпрямилась, как бы давая понять, что предпочитает помолчать. Но верх взял ее темперамент. Довольно резко она продолжила:
— Собственно, какое вам дело до моих проблем, мистер Клейтон?
— Я просто хочу понять реальное положение вещей, мисс Шеридан. Наверное, мне лучше называть вас просто Либби. Ведь вас многие называют именно так, правда?
Ледяным тоном девушка отрезала:
— Так меня называют мои друзья!
Мужчина улыбнулся. Ее тон показался ему забавным.
— Кстати, вы меня называйте просто Марк. — После некоторой паузы он продолжил: — Видите ли, я очень занятой человек, Либби… — Марк сделал многозначительное ударение на ее имени. — Итак, давайте поговорим серьезно о нашем возможном сотрудничестве.
— О чем, о чем? О каком сотрудничестве? — искренне удивилась Либби. — Не понимаю хода ваших мыслей!
Марк продолжил наступление:
— Сколько вы хотели бы получить за молчание?
— Я, правда не понимаю, куда вы клоните.
Мужчина недовольным тоном произнес:
— Я знаю о том, что вы не хотели видеть отца в течение многих лет, хотя он неоднократно предпринимал попытки наладить контакты с вами.
Либби настолько потрясло заявление Марка, что она несколько мгновений как рыба открывала рот и не могла произнести ни слова. Какие к черту попытки наладить отношения, если она не слышала от него ни единого слова с того самого момента, как он исчез из ее жизни! — промелькнуло у нее в голове.
А Марк тем временем продолжал свою безжалостную обвинительную речь:
— Когда ваш отец был безвестным актером, он вам не был нужен. А теперь, когда Карл сделал блестящую карьеру, прославился и неплохо заработал, вы тут как тут, появились из небытия! — При этой тираде мужчина посмотрел на девушку с плохо скрываемым презрением. — Считайте меня циником, Либби, но я уверен, что вами руководят не только проснувшиеся вдруг родственные чувства.
Подозрения Марка взбесили Либби.
— Мне наплевать на ваши домыслы, мистер Клейтон. — Голос девушки дрожал от возмущения. — Оставьте их при себе. Как вы смеете так думать обо мне? Кто вам дал на это право? Вы вообще видите меня первый раз и ничего не знаете о наших с отцом проблемах.
Он решил подправить девушку.
— Вы зря так думаете. Я кое-что знаю именно со слов вашего отца!
— Что он мог сказать обо мне такого? — Либби была готова разреветься.
Марк бросил на нее еще один быстрый взгляд и заметил, что в глазах девушки отражается неподдельный ужас, но решил не жалеть ее.
— Прежде чем включиться в эту игру, вам следовало бы все хорошенько обдумать, — отрезал он. — Хотя не могу не признать, что актриса вы великолепная.
— Не иначе как передалось по наследству, — нашла в себе силы пошутить Либби. Потом тряхнув головой, как бы сбрасывая наваждение, девушка поинтересовалась: — Что же все-таки мой отец вам поведал?
Эта чудовищная ложь в ее адрес просто потрясла девушку.
— Карл рассказал мне, что долгие годы он посылал вам открытки и письма, деньги и дорогие подарки. Открытки и письма всегда возвращались, а вот деньги и подарки никогда. В день, когда вам исполнилось восемнадцать, он попытался лично увидеться с вами. Но вы захлопнули дверь перед его носом. И при этом заявили, что не желаете больше никогда его видеть, потому что ничего, кроме ненависти, к нему не испытываете.
Либби от изумления некоторое время не могла произнести ни слова.
— Какой-то страшный бред! — Голос девушки дрогнул. — Я всегда любила своего отца.
— Любили? Почему вы употребили прошедшее время? — Темная густая бровь Марка Клейтона от удивления поползла вверх. Либби тяжело вздохнула.
— Я и сейчас его люблю, — поправила она себя, потом повернулась к Марку спиной, чтобы он не мог увидеть слезы, катившиеся по щекам.
После короткой паузы ее собеседник, видимо, подвел черту каким-то своим мыслям:
— Как бы там ни было, нам надо прийти к какому-то соглашению до того, как вездесущая пресса сунет нос в эту историю.
— Какое может быть соглашение между нами? — зло поинтересовалась Либби.
— Какое, какое! Разумное соглашение, — коротко и сухо произнес Марк. — По финансовым вопросам.
— Причем тут финансовые вопросы? Мне не нужны ничьи деньги. Тем более ваши.
— Ага, значит, вас устроят только деньги вашего отца. А может быть, вы хотите продать свою трогательную историю бульварной прессе? Заработать и попасть на какое-то время в центр внимания?
Либби зло парировала:
— Единственное, чего мне хочется, так это послать вас куда подальше и больше не видеть никогда.
— Не раньше, чем мы обсудим кое-какие важные вещи, — в тон ей ответил Марк.
— С вами я не намерена ничего обсуждать. И вообще буду говорить только с моим отцом.
Мужчина не обратил внимания на ее слова и продолжил наступление:
— Для начала давайте договоримся, что вы все-таки поселитесь в «Эмпориуме». Счетом я займусь сам.
— Вы, наверное, невнимательно слушали то, что я вам сказала, и не поняли, что впредь я буду обсуждать любые темы только с моим отцом. И я не намерена останавливаться в выбранном вами отеле. Даже если вы силой привезете меня туда, я все равно сбегу.
— Вы очень упрямы. Девушке это не к лицу, — коротко заметил Марк.
Либби никак не отреагировала на это замечание.
— Ладно, — вдруг согласился Марк. — Будь по-вашему! Я отвезу вас в «Розетт».
Девушка опять промолчала, безразлично глядя на пробегавшие по сторонам местные красоты. Машина мчалась по набережной Круазетт. То и дело ей попадались на глаза расставленные вдоль улицы рекламные щиты. Они оповещали о том, какие фильмы будут показаны во время фестиваля на будущей неделе. Увидела она и рекламу той картины, в которой одну из двух главных ролей сыграл ее отец. Второй звездой была знаменитая Джулия Хайнес. На портрете ее отец был неотразимо красив и выглядел значительно моложе своих сорока пяти лет.
— Я не ошибаюсь, именно мой отец играет главного героя в этом фильме? — Либби на минуту забыла, что дала себе обещание ни в коем случае не обращаться больше с вопросами к Марку Клейтону.