Обратная сторона любви (СИ)

 Теперь Северин лежал целыми днями. Его комната, напоминающая камеру, стала похожей на больничную палату, благодаря капельницам и аппарату, который приводил в действие пробитое пулей легкое. Северин понимал, что ранение не слишком тяжелое, но когда он наберется сил, живот будет слишком большим.
 К тому же, омега теперь не был один, к нему прикрепили "санитара" - молчаливого бету с квадратной челюстью и пустыми глазами. Однако пленнику уже было не до разговоров и не до побега. Он лежал, глядя в потолок, мучимый приступами токсикоза и постоянными болями в груди.
 Иногда к нему приходил Арман.
 Альфа был неприятно удивлен столь нахальной попыткой побега и убийством двух своих бойцов, а также ранением еще трех, однако мафиози посчитал, что отчитывать за это Северина, а, значит, показывать свою досаду, не стоит. Ему не хотелось льстить самолюбию омеги и доставлять ему столько радости.
 Однако Северину было плевать, он бы и не заметил досады Армана. Пленник целыми днями безэмоционально смотрел на таймер, периодически проваливаясь в сон. И когда это происходило, омеге казалось, что часы на табло тикают, и Северин просыпался от этого, очередной раз понимая, что в комнате полнейшая тишина. Но стоило ему снова закрыть глаза, как тиканье возобновлялось, постепенно превращаясь в какую-то глупую надоедливую мелодию, из-за которой сон становился особенно тоскливым и тревожным, и парень снова просыпался. Северин понимал, что эту мелодию слышит только он, но это было последнее, что пугало омегу. Чтобы занять себя, он старался думать об Алане, надеясь, что тот уже давно спохватился и изо всех сил ищет своего непутевого подопечного.
 И Алан действительно искал, но пока что безуспешно, с каждым днем переставая верить, что Северин еще жив. Агент понимал, что, скорее всего, омега попал в ловушку Армана, однако прямого подтверждения получить не удавалось. Люди мафиози категорически отрицали причастность своего шефа к исчезновению омеги, а это значило, что путем переговоров вернуть Северина навряд ли получится.
 Алан страдал, чувствуя, что лишился самого близкого человека. Альфа скучал по своему сыну, проклиная себя, что не обучил его как надо, где-то не уследил, не подстраховал. И бесконечно злился на себя, за то, что очередной раз прикипел душой к человеку, и снова потерял его. Он ведь знал, что так выйдет, и всё равно пошел на это. Ради нескольких лет душевного тепла и остатка жизни в тоске и полном одиночестве.
 Глава 20 
 Прошло четыре месяца. Омега постепенно выздоравливал, рана затягивалась, но лучше морально ему не становилось. Он начал подниматься с кровати, и, касаясь рукой набухшего живота, смотрел на таймер. Табло показывало, что жить парню оставалось два месяца и двадцать три дня. Но это нисколько не расстраивало. Северин обнаружил в себе полнейшую апатию, и теперь, даже когда приходил Арман, никакой реакции на его присутствие не было. Омега практически перестал что-то чувствовать и воспринимать, что сильно раздражало мафиози. Удовольствие от наказания уже не было никакого, но Арман не сдавался, продолжая, как надоедливая муха, периодически крутиться вокруг Северина, стараясь спровоцировать пленника хоть на какой-то выпад. Омега в ответ только забирался с ногами на постель и натягивал на себя одеяло, с абсолютно безмятежным и ничего не выражающим лицом.
 - Ты скоро подохнешь, - с угрозой в голосе произнес Арман, и тут же осекся, встретив равнодушный взгляд Северина. Сжав зубы, мужчина поднялся, - Я думал, ты полюбишь хотя бы своего будущего ребенка. Но тебе никто не дорог. Ты даже сам себе не нужен...
 - Мне нужен ты. Был, - Северин лег на бок, - А сейчас... Да, ты прав. Мне не нужен никто, а жду, когда подохну.
 Арман молча вышел, уже раздумывая над тем, а не заработать ли на омеге? Его смерть уже не приносила никакой радости. Но мафиози не торопился с решением. Он ждал... И дождался.
 Однажды утром надсмотрщик явился к альфе со следующей новостью: Северин всю ночь провел в слезах, чего в последние недели с ним не случалось. Не зная, с чем это связать, Арман послал к омеге доктора. Тот констатировал следующее: ничего особенного не произошло, просто ребенок в животе Северина начал толкаться.
 Апатия пленника закончилась, омега почувствовал, что он не один, и выросший живот - это не просто некая "опухоль", а что внутри развивается маленький человек, которому не суждено родиться. И, осознав это, Северин почувствовал такое горе, какое не знал с момента гибели родителей. Не в состоянии успокоиться, он плакал несколько часов подряд от собственного бессилия.
 Наутро Арман зашел к пленнику с торжествующим видом. Теперь можно было действовать на нервы омеге с гораздо большим успехом. Уставившись на живот, альфа усмехнулся.
 - Осталось два месяца, ты уже придумал имя для ребенка?
 Омега прижался к стене, бледнея.
 - Ты конченый псих и мразь, и я тебя ненавижу. Я вообще не понимаю, как я тебя мог любить почти десять лет!
 - Кто же тебе виноват... - Арман давно заметил одну интересную вещь. Его ненависть к Северину преобразилась в какое-то другое чувство, ему непонятное. С одной стороны, он был рад, что смог пробить апатию омеге, но в то же время что-то его беспокоило. Покопавшись в себе, альфа понял, что именно: досада, что парень больше его не любит. Хотя, за что Армана любить? Мафиози это всё прекрасно понимал, но, глядя, на озлобленное и похудевшее лицо Северина, становилось как-то неспокойно. И всё-таки, не желая признаваться себе в слабости, мафиози решил продолжить свою глупую и жестокую игру, - А имя придумать надо, ты подумай об этом.
 Где-то через неделю Арман явился к омеге не с пустыми руками. Он принес маленький комбинезон, чепчик и пинетки, для новорожденных.
 - Тебе подарок... - с издевкой в голосе произнес альфа, раскладывая вещи на стуле. Он специально заказал очень красивую, дорогую одежду, с оборочками, нежно-голубого цвета.
 Северин почувствовал, что его мутит. Это было слишком жестоко, но омега, как мог, взял себя в руки. День изо дня Северин пытался смирить себя с гибелью своего не рожденного ребенка, и через какое-то время, усилием воли, он научился принимать эту мысль.
 Альфа, видя очередную метаморфозу, снова напрягся.
 - Тебе нравится?
 Парень молчал, затем вдруг взял вещи и стал по очереди примерять их к своему животу. У Армана глаза на лоб полезли.
 - Ты что, совсем больной?
 - Но ты же это принес для Габриэля? - Северин уставился на альфу, замерев с ползунками в руках.
 - Для кого? - переспросил мафиози, и тут же всё понял, - Ты всё-таки придумал имя ребенку? Зачем?
 - Что значит, зачем? - омега опустил глаза на маленькие пинетки, пристально их рассматривая.
 - Он не родится, и ты это знаешь.
 - Но он же всё равно у меня есть. Пусть внутри, но есть... - Северин пожал плечами, - Мы умрем вместе. И, значит, на том свете у меня будет ребеночек, Габриэль...