Записки солдата
Ровно в 7 часов Паттон появился к завтраку. Его бодрость неизменно передавалась окружающим; он острил, а речь его была смесью непристойностей и здорового юмора. Он одновременно и подбадривал и подавлял. Джордж был прекрасным солдатом.
Как и Эйзенхауэр, Джордж обычно завтракал в узком кругу ближайших сотрудников своего штаба. И на этот раз все чувствовали себя за столом бодро, много говорили. Паттон схватил мою солдатскую кобуру с 11,43-миллиметровым кольтом, с которым я не расставался 30 лет.
- Черт возьми, Брэд, - сказал он, - тебе нужно оружие, с которым можно появиться в обществе. Нельзя же всюду таскать с собой эту пушку.
Он показал свой небольшой 8,13-миллиметровый пистолет, носимый в кобуре с плечевым ремнем, и пообещал мне прислать такой же.
После завтрака Паттон поехал со мной на аэродром в своем огромном закрытом "Паккарде", украшенном двумя издающими резкие звуки хромированными сигналами. Мы остановились у потрепанного грузового самолета "С-47", который предоставило Паттону командование транспортной авиации. Пилот притащил два мягких кресла с откидными спинками и прикрутил их проволокой к кольцам в полу для крепления груза.
- Класс! - показал на них Паттон. - Интересно, где он, чертушка, стащил их?
Передовой командный пункт штаба союзников, где я должен был встретиться с Эйзенхауэром, едва ли заслуживал такого громкого названия. На аэродроме в Катании нас встретил адъютант Айка и проводил к беспорядочно разбросанной группе небольших палаток, скрытых за несколькими оливковыми деревьями в тени горы Этны. Этим утром Эйзенхауэр прилетел из Северной Африки, чтобы присутствовать при подписании представителями правительства Бадольо предварительных условий капитуляции. Эйзенхауэр совещался в палатке со своими командующими, которые также прибыли на самолетах. У палатки стоял начальник штаба Эйзенхауэра генерал-майор Уолтер Беделл Смит и командующий группой армий генерал Гарольд Александер. Смит выглядел мрачным и усталым после утомительных, длившихся несколько недель переговоров перед капитуляцией Италии. Но оба были очень довольны, что сумели завершить переговоры до высадки войск Кларка в районе Салерно. Как раз в этот момент войска Кларка грузились на суда в Северной Африке, чтобы высадиться рано утром 9 сентября. В середине июля объединенный комитет начальников штабов отказался от своих прежних ограниченных планов бомбардировки Италии с воздуха в пользу прямого удара по Неаполю и широкого наступления на север вдоль Апеннинского полуострова. Для этой цели в распоряжение Эйзенхауэра были дополнительно выделены войска численностью 66 тыс. человек, которые первоначально предполагалось направить в Англию. Новое предложение англичан предоставить Эйзенхауэру еще 50 тыс. человек было отвергнуто американскими начальниками штабов. Генерал Джордж Маршалл, заинтересованный в том, чтобы не ослаблять еще больше сосредоточенные в Англии силы союзников, настаивал на сокращении посылаемых в Италию контингентов войск до минимума, указывая, что успех высадки в Неаполе должен быть обеспечен решительными действиями. 26 июля англичане сняли свое предложение, и в распоряжении Эйзенхауэра были оставлены незначительные силы, с которыми ему предстояло осуществить высадку десанта в Салерно.
Германское верховное командование, рассчитывавшее на то, что у итальянского народа еще сохранился некоторый боевой дух, запланировало в начале июля усилить германские войска в Италии еще несколькими дивизиями. Мы не предвидели этого, полагая, что немцы ограничатся защитой равнин Северной Италии, где находилась сеть аэродромов, с которых можно было производить налеты на германские промышленные центры. Начальник британского имперского генерального штаба генерал Алан Брук оценивал численность германских сил во всей Италии на 14 августа в 5 дивизий. Однако он при этом сообщил объединенному комитету начальников штабов, что были признаки прибытия новых подкреплений. Брук, так же как и большинство офицеров в союзных планирующих органах, полагал, что немцы не рискнут направить войска в уязвимую нижнюю часть итальянского сапога. К 24 августа штаб генерала Эйзенхауэра считал, что число германских дивизий в Италии увеличилось до шестнадцати. И все равно оптимисты полагали, что в случае наступления союзников немцы без сопротивления отойдут на рубеж реки По.
Как только наши намерения высадиться севернее района переправы войск Монтгомери были разгаданы немцами, им было нетрудно сообразить, что нам потребуется захватить Неаполь, чтобы использовать его в качестве базы снабжения для обеспечения этой операции. Противник также понимал, что в случае успеха высадки в районе Неаполя нам удастся захватить аэродромы в Фодже, расположенном по ту сторону Апеннинского полуострова на берегу Адриатического моря. Действуя с этих аэродромов, наши тяжелые бомбардировщики смогут достичь Южной Германии, Австрии и важных в стратегическом отношении районов добычи нефти в Плоешти. Именно поэтому немцы стремились сделать все возможное, чтобы не дать нам завладеть этими аэродромами.
Генерал Беделл Смит сказал мне, что сообщение о капитуляции Италии будет опубликовано вечером 8 сентября, чтобы итальянцы успели сложить оружие до высадки войск Кларка. Он надеялся, что такое объявление в самый последний момент задержит переброску германских подкреплений на побережье южнее Неаполя и что союзники смогут высадить десант без помех. Эйзенхауэр и Бадольо должны были одновременно сообщить о капитуляции Италии по радио из Алжира и Рима.
Александер был в приподнятом настроении по случаю полученного утром сообщения, что войска Монтгомери переправились через Мессинский пролив, не встретив сопротивления. Большую часть вечера перед этим он провел в переговорах о капитуляции с прибывшим из Рима представителем маршала Пьетро Бадольо генералом Кастеллано. Перед лицом опасности вторжения союзников и в условиях немецкой оккупации итальянцы были крайне заинтересованы в том, чтобы спасти все, что было возможно, перейдя на сторону союзников.
* * *
Эйзенхауэр вышел из маленькой палатки и увидел меня со Смитом и Александером. Он подошел к нам с широкой улыбкой на лице.
- Ба! Брэд, рад вас видеть. Вы долго ждали?
Он взял меня под руку и провел в палатку, где ничего не было, не считая длинного деревянного обеденного стола, стоявшего на земляном полу. На столе находилось несколько банок из-под консервов, наполовину заполненных окурками.
- У меня для вас хорошие новости, Брэд. Вы получили интересное новое задание.
Я постарался скрыть охватившее меня волнение.
- Мы получили приказ, согласно которому вам надлежит отправиться в Англию и принять командование армией для подготовки к вторжению во Францию.
Всего за пять месяцев перед этим я получил корпус, теперь становился командующим, армией. После 28 лет продвижения по службе в мирное время черепашьим шагом теперь я не успевал покупать генеральские звезды. По окончании кампании в Тунисе я стал единственным командиром корпуса американской армии с опытом войны против немцев. В Сицилии я участвовал в проведении большой десантной операции. Боевой опыт, приобретенный мною, был неоценимым при вторжении во Францию.
- Когда я должен выехать? - спросил я.
Айк засмеялся: - Сразу же как только соберетесь. Генерал Маршалл торопит. Очевидно, Джеки нажимал на него, чтобы он теперь же назначил командующего армией.
Джеки, о котором говорил Эйзенхауэр, был не кто иной, как генерал-лейтенант Джекоб Девере, командующий войсками на европейском театре военных действий. На протяжении последних месяцев он был озабочен тем, чтобы англичане не обогнали американское командование в планировании вторжения.
Опасения Деверса имели под собой почву. В январе 1943 г. в Касабланке президент Рузвельт первоначально предложил, чтобы для планирования и руководства вторжением во Францию на должность верховного командующего был назначен англичанин. Тогда он предполагал, что вторжение произойдет в 1943 г. и в нем примут участие главным образом английские войска. Черчилль, однако, в Касабланке внес предложение ограничиться лишь планированием операции, а вопрос о назначении командующего отложить. Хотя Черчилль и согласился с тем, что командовать должен англичанин, он еще раз подтвердил свою верность принципу, согласно которому "руководить операциями, как правило, должен генерал той страны, которая выставила больше войск". Объединенный комитет начальников штабов, разделяя мнение Черчилля, высказался только за утверждение кандидата на должность начальника штаба к еще не назначенному верховному командующему. Такой начальник штаба из англичан должен был руководить первоначальным планированием операции до назначения командующего.