Плата за вседозволенность
Видимо, Геращенко баловал Олесю даже больше, чем предполагал сам. Хотя бы элементарные меры безопасности в наше неспокойное время требовали того, чтобы отец знал, с кем его ребенок проводит свободное время. Чтобы знать, с чего начинать поиски в случае исчезновения дочери.
На секунду у Гурова промелькнуло подозрение, что замкнутый образ жизни девочки и отсутствие у нее подруг объяснялось отнюдь не ее скромностью. Вполне вероятно, что девочка была излишне своенравна и этим отталкивала от себя людей. Но какие-то окончательные выводы можно было сделать только после того, как сыщик поговорит со Свистуновой.
Катя на все сто процентов соответствовала тому описанию, что дал ей майор. Рослая, очень полная девушка с невероятно надменным лицом. Она открыла дверь почти сразу после звонка Гурова и, полностью заслонив собой дверной проем, не слишком любезно спросила:
– Что вам надо?
– Вы Екатерина Свистунова? – сыщик, не дожидаясь ответа, показал девушке удостоверение. – Мне необходимо с вами переговорить.
– Ничего себе. Я балдею. На-астаящий па-алковник! – деланно удивилась Свистунова. – Ну, заходите, раз пришли. Можно и поговорить. Все равно делать нечего.
Квартира у Кати была зеркальным отражением дома Геращенко: ни в обстановке, ни в планировке ничего выдающегося. А основное отличие заключалось в страшном беспорядке. Гурову показалось, что если здесь когда-нибудь и наводили порядок, то это было задолго до рождения Екатерины. Свистунова скинула с узкого дивана прямо на пол кучу вещей и предложила присесть.
– А, не обращайте внимания, – она небрежно повела рукой вокруг себя. – Живу я одна. А вещи мне намного легче находить, когда они все на виду. Так о чем вы хотели со мной поговорить?
– О вашей подруге, Олесе Геращенко, – Гуров внимательно взглянул в лицо Свистуновой.
– Да? – девушка, похоже, не слишком удивилась. – И что эта дуреха могла натворить?
– Ее убили, – не отрывая взгляда от Кати, с нажимом проговорил сыщик. Свистунова поперхнулась.
– …твою мать! – грязно выругалась она. – Говорила я этой сучке, чтобы не совалась не в свое дело. Наслушалась я от знакомых, как с ними клиенты обращаются…
– Стоп! – пытаясь остановить словесный поток Екатерины, рявкнул Гуров. – Какие клиенты?
– А какие клиенты могут быть у проституток? – таким же, как и у сыщика, тоном заорала Свистунова. – Тупые идиоты, садисты, извращенцы и импотенты!..
На несколько секунд в комнате повисла гнетущая тишина. Гуров ошеломленно смотрел на Катю, пытаясь справиться с удивлением. Вот уж чего-чего, а такого поворота сыщик никак не ожидал. Несмотря на свои недавние рассуждения о том, что Олеся была не совсем такой, какой ее хотел видеть отец, Гурову и в голову не могло прийти, что девочка проститутка. И еще труднее было поверить в то, что ее отец ничего об этом не знал.
– Вы уверены в том, о чем говорите? – как можно спокойнее поинтересовался сыщик.
– Еще бы, – фыркнула Свистунова. – Она сутенера почти всегда у меня на хате ждала.
По словам Екатерины, Олеся постоянно жаловалась на то, что тех грошей, которые получает ее отец, не хватает. Геращенко несколько раз, словно в шутку, говорила о своем желании подрабатывать проституцией. Свистунова над ней подшучивала. Но недели две назад Олеся пришла к ней однажды вечером и заявила, что нашла новую фирму из тех, что носят неброскую вывеску «отдых, досуг, сауна».
Екатерина попыталась ее отговорить. Но Геращенко заявила, что все уже решено и менять свои планы она не собирается. Единственным препятствием был отец. Он, естественно, ничего не знал о решении дочери.
Свистунова ехидно поинтересовалась, как Олеся будет работать по ночам, если папочка ее и на дискотеки не отпускает. Геращенко ухмыльнулась. Она ответила, что поскольку фирма еще новая, то первое время сутенер согласен привлекать ее только в те дни, когда отец находится на ночном дежурстве. Или вечером, если подвернется ранний клиент. Олеся была твердо намерена зарабатывать этим себе на жизнь. Она даже собиралась в ближайшее время уйти из дома. Геращенко говорила, что сутенер уже подыскал подходящую квартирку и, как только она найдет повод поссориться с отцом, уйдет из дома.
– Когда произошел этот разговор? – перебил Свистунову сыщик.
– Да, наверное, дня четыре назад, – пожала плечами та. – Олеся сказала, что Витька, ее сутенер, недоволен: дескать, появились постоянные клиенты и он не собирается их терять из-за ее проблем. Он сказал, что или она быстро разбирается со своим папашей, или он оставит ее без работы и сделает ей такую рекламу, что ее больше ни в одну фирму не примут.
– Сутенер знал, кто ее отец? – поинтересовался сыщик.
– Думаю, что нет, – поколебавшись, ответила Екатерина. – Сомневаюсь, что кто-нибудь из сутенеров стал бы связываться с дочерью мента. Хотя кто их, дураков, знает?!
– У Олеси были враги? – Гуров внимательно посмотрел на девушку.
– Откуда? – девушка махнула рукой. – Девка она, конечно, стервозная, хотя и учителя, да и папаня ее пай-девочкой считали. Но нагадить кому-нибудь так, чтобы ее захотели грохнуть, это нет! Морду набить бы могли. А убивать ее было не за что. Вы Витьку тормошите. Прижмете к стене, он и расколется, кто у нее в тот день был.
– В день перед смертью Олеся купила билет на самолет в Сочи, – Гуров решил немного изменить тему. – Отец сказал, что она собиралась зайти к вам попрощаться. Она была у вас?
– Вот это новость! – Свистунова удивленно вскинула брови. – Никуда она не собиралась. Как она могла в Сочи лететь? Да ее за это с работы вышибли бы в тот же день!
– Так она была у вас третьего дня или нет? – повторил сыщик, уже зная ответ.
– Нет. Я еще удивлялась, почему она три дня нос не показывает, – ответила Екатерина. – Да и Витька вчера звонил, просил передать, что если она немедленно с ним не свяжется, то может считать себя уволенной. Так она, значит, в Сочи улетела?
– Не успела, – Гуров не собирался рассказывать Свистуновой слишком много. – Как мне найти этого Виктора?
Не говоря ни слова, Екатерина поднялась с дивана и начала копаться в своих вещах. Она все время что-то бормотала, но так невнятно, что Гурову не удавалось разобрать слов. Сыщику ничего более не оставалось, как сидеть и терпеливо ждать. Наконец Свистунова нашла искомое.
– Вот, – проговорила она, протягивая Гурову визитку. – Тут телефоны их оператора. Олеся с Витькой через него связывалась. Только не говорите, что я вам это дала. Скажите, что около трупа нашли. А то, не дай бог, Витька мне мозги вышибет.
– Что вы знаете о друге Олеси? – пряча визитку, спросил Гуров. – О некоем Николае?
Оказалось, что не так уж и много: Геращенко предпочитала хранить фамилию своего поклонника в тайне. Свистунова видела его несколько раз. Знает, что он раскатывает по Москве на «Ауди». И все.
С ее слов следовало, что Николай был сыном так называемого «нового русского». Мальчик пошел по стопам отца и открыл собственный бизнес. Правда, в отличие от родителя, кроме связей в преступном и деловом мире, отделить которые друг от друга было довольно трудно, имел еще и гарвардское образование.
Екатерина рассказала Гурову, что была знакома с несколькими представителями новой волны деловых людей. По ее словам, все они люди очень вежливые и обходительные. Однако, когда дело доходит до вопросов их личной жизни и бизнеса, могут быть жестче своих отцов.
– Знаете, они на вас морально и финансово так могут надавить, что мало не покажется, – почему-то с горечью произнесла Свистунова. – По сравнению с этим несколько переломов от «гоблинов» даром небесным выглядеть будут. Я и о нем Олесю предупреждала. Только ведь ей все по фигу. Она всегда делала только то, что хотела.
– Как вы думаете, Николай знал, чем занимается его подруга? – поинтересовался сыщик.
– Сомневаюсь, – покачала головой Свистунова. – Не думаю, что Олеся на него какие-то серьезные виды имела. Скорее всего, так, «девочка для нечастых встреч». Иначе на хрена она бы в проститутки пошла? Ну какая же дура скажет своему парню, что она своим телом деньги зарабатывает?