Записка

На какой-то миг миссис Кросби в нерешительности задумалась. 
- Да, я посылала записку Хэммонду с одним из наших боев. Он ездил на велосипеде. Это можно легко узнать. 
- Напрасно вы думаете, что все менее сообразительны, чем вы. Записка наведет на такие подозрения, которые до сих пор никому и в голову не приходили. Я умолчу о впечатлении, которое копия записки произвела на меня. Я не хочу ничего знать сверх того, что спасет вас от петли. 
Миссис Кросби пронзительно вскрикнула. Побелев от ужаса, она вскочила. 
- Как, вы думаете, меня повесят? 
- Если будет доказано, что вы убили Хэммонда не в порядке самозащиты, то присяжные заседатели обязаны будут признать вас виновной. Вас обвинят в убийстве. Судья обязан будет вынести смертный приговор. 
- Но что они могут доказать? - с трудом выдохнула она. 
- Я не знаю, что они могут доказать. Это знаете вы. Я не желаю знать. Но представьте, у суда возникают подозрения, начинается расследование, допрашивают туземцев - что тогда раскроется? 
Она вдруг как-то обмякла. Он не успел ее подхватить - она свалилась на пол. Обморок. Он окинул взглядом комнату - воды не было, а ему очень не хотелось, чтобы помешали их разговору. Уложив ее на полу поудобней, он встал рядом на колени, ожидая, пока она придет в себя. Когда она открыла глаза, он был немало смущен, увидев в них смертельный страх. 
- Лежите спокойно, - сказал он, - сейчас вам станет легче. 
- Не давайте меня повесить, - шепнула она. 
Она в истерике зарыдала, он вполголоса ее успокаивал. 
- Ради бога, возьмите себя в руки, - говорил он. 
- Да, еще минутку. 
Поразительное мужество. Он видел, какого усилия ей стоило овладеть собой, но вскоре она опять была совершенно спокойна. 
- Теперь я встану. 
Он подал ей руку и помог подняться. Поддерживая ее за локоть, он подвел ее к креслу. Она устало села. 
- Помолчите немного, - сказала она. 
- Хорошо. 
Наконец она заговорила, но сказала совсем не то, что он ожидал. Она легонько вздохнула. 
- Боюсь, теперь мне не выпутаться. 
Он не ответил, и опять наступило молчание. 
- А нельзя как-нибудь получить записку?-спросила она наконец. 
- Я подозреваю, что мне не рассказали бы о ней, если бы лицо, владеющее запиской, не намерено было ее продать. 
- Кто это? 
- Китаянка, которая жила у Хэммонда. 
На скулах Лесли вспыхнули и погасли розовые пятна. 
- Она запросила большую цену? 
- Надо полагать, ей прекрасно известно, чего стоит эта записка. Едва ли она обойдется дешево. 
- Значит, вы собираетесь отдать меня в руки палачей? 
- Вы что же, думаете, что так легко перехватить нежелательную улику? Да это ничем не отличается от подкупа свидетелей. Вы не имеете права делать мне подобное предложение. 
- Что же со мной будет? 
- Правосудие должно свершиться. 
Она очень побледнела. Тело ее судорожно передернулось. 
- Я вручаю свою судьбу вам. Я понимаю, что не имею права просить вас о чем бы то ни было незаконном. 
Мистер Джойс, привыкший к ее всегда выдержанному тону, был невыносимо тронут этим чуть надтреснутым голосом. И в глазах ее была такая покорная мольба, что, казалось, откажи он - и взор этот будет преследовать его до могилы. Все равно несчастного Хэммонда уже не вернуть к жизни. Любопытно, однако, как могла появиться такая записка. Заключить по ней, что убийство было предумышленным, было бы несправедливо. Двадцать лет мистер Джойс прожил на Востоке, и за эти годы чувство профессиональной чести у него уже несколько притупилось. Он уставился в пол. Он решился на поступок, которому, он понимал, нет оправдания, - от этого его коробило, и он мрачно негодовал на Лесли. Очень неловко он сказал: 
- Я плохо знаю финансовые возможности вашего мужа. 
Залившись розовой краской, она метнула на него быстрый взгляд. 
- У него довольно много акций оловянных компаний и небольшая доля в двух или трех каучуковых плантациях. Наверное,, он бы смог раздобыть деньги. 
- Придется ему рассказать, для чего. 
Минуту она молчала. Она думала. 
- Он еще любит меня. Он пожертвует всем для моего спасения. Записку ему показывать обязательно? 
Мистер Джойс насупился, и, заметив это, она быстро продолжала: 
- Роберт ваш старый друг. Не делайте ничего ради меня, но, умоляю вас, постарайтесь уберечь от лишних страданий простого, доброго человека - он ведь никогда не причинял вам ни малейшей неприятности. 
Мистер Джойс не ответил. Он поднялся, и миссис Кросби с присущей ей грацией протянула ему руку. Разговор с мистером Джойсом потряс ее, вид у нее был измученный, но она отважно пыталась выдержать любезный тон. 
- Я вам так благодарна, что вы взяли на себя столько хлопот. Трудно выразить, как я вам признательна. 
Мистер Джойс вернулся в контору. Сев за стол у себя в кабинете, он отодвинул бумаги и погрузился в размышления. Воображение рисовало самые невероятные картины. Его познабливало. Наконец, как он и ожидал, раздался осторожный стук в дверь. Вошел Ван Цисэн. 
- Я хотел бы пойти позавтракать, сэр, - сказал он. 
- Пожалуйста. 
- Но прежде я хотел узнать, сэр, нет ли у вас ко мне какого-нибудь поручения? 
- Нет. Вы назначили мистеру Риду другое время? 
- Да, сэр. Он будет в три часа. 
- Хорошо. 
Ван Цисэн дошел до двери и положил длинные тонкие пальцы на ручку. Потом, как бы вспомнив что-то, он вернулся к столу. 
- Не желаете ли вы передать что-либо моему приятелю, сэр? 
У Ван Цисэна было великолепное произношение, но звук "р" ему не давался, и получалось "плиятель". 
- Какому приятелю? 
- В связи с запиской миссис Кросби, сэр, которую она написала покойному Хэммонду. 
- Ах, вот вы о чем. А я и забыл. Я говорил с миссис Кросби, но она отрицает, что писала что-либо подобное. Очевидно, это фальшивка. 
Мистер Джойс вынул копию из кармана и протянул ее Ван Цисэну. Тот словно и не заметил этого жеста. 
- В таком случае, сэр, у вас, я думаю, не будет возражений, если мой плиятель передаст записку прокурору? 
- Разумеется. Но я не совсем понимаю, какая от этого выгода вашему приятелю. 
- Мой плиятель считает, что он обязан действовать в интересах правосудия, сэр. 
- Я никогда не стал бы мешать человеку, стремящемуся исполнить свой долг, Цисэн.