Надменный герцог

– Когда насмотришься, – просто сказала я, – мы спустимся вниз.
– Я еще не насмотрелась. Да и вам до ужина делать нечего! К чему такая спешка?
– Я совсем не спешу, – спокойно ответила я.
– Мисс Пенроуз, как вас зовут?
– Оливия.
– Оливия Пенроуз, – задумчиво повторила Пенелопа. – Красивое имя!
– Спасибо.
– Сколько языков вы знаете?
– Три. Французский, немецкий и итальянский.
– Где вы их выучили? В какой-нибудь нудной школе?
– Нет. Я путешествовала с отцом.
– Вы были во всех этих странах?
– Да, – ответила я и рассказала, где успела побывать.
– Ваш отец был богат? – В ее тоне слышалось удивление.
– Когда-то был.
– А сейчас – нет?
– Его нет в живых.
– Значит, у вас никого нет на свете?
– У меня есть тетка. Она вдова сэра Кита Баррона и живет в Суссексе.
– Почему вы не живете с ней?
– Она хотела, чтобы я поселилась у нее, но я предпочитаю независимость.
Впервые я вызвала у моей ученицы хоть какой-то интерес! Я решила через некоторое время приказать ей спускаться.
Промедление оказалось ошибкой. Если бы я сразу заставила Пенелопу вернуться или, бросив ее на крыше, осторожно спустилась сама, я бы избежала последовавшего унижения.
Мы сидели на крыше и беседовали; я наблюдала за личиком ученицы, пытаясь понять ее, и забыла обо всем на свете. Над нашими головами кричали грачи, внизу, в своих гнездах, ворковали голуби. Наверное, из-за птиц да еще из-за завывания ветра я не заметила приближения гостей. Опомнилась я только тогда, когда во дворе загремели копыта лошадей и заскрипели колеса.
Вздрогнув, я глянула вниз и увидела ряд карет, за которыми следовали фургоны со слугами и багажом. Кареты остановились у парадного входа, фургоны завернули за угол. Я не могла оторвать взгляд от происходящего внизу. Таких пышных процессий мне еще не доводилось видеть нигде – даже в Мариенбаде и Хомбурге.
Внезапно я вспомнила, где нахожусь.
– Это герцог?
– Кто же еще? Я говорила, он притащит с собой кучу гостей!
– Нам пора идти!
Пенелопа тряхнула головой:
– Идите, если хотите, а я остаюсь. Я люблю наблюдать за ними сверху. И потом, интересно, кого он с собой привез. Конечно, леди Хит. Знаете, кто она? Его любо…
Я быстро прервала ее:
– Мы должны немедленно спуститься.
Вместо ответа, Пенелопа вскочила на ноги и дерзко рассмеялась. Несмотря на то, что карниз у крыши был достаточно широкий, сердце у меня екнуло. Я тоже инстинктивно встала и схватила девочку за руку. Она только громче расхохоталась.
Вдруг шум утих. Скосив глаза вниз, я увидела обращенное ко мне изумленное и разъяренное мужское лицо. Человек, смотревший на меня, был на голову выше остальных. Я поняла, что это сам герцог.
Значит, вот что затеяла Пенелопа! Теперь меня уволят через час после прибытия!
Словно для того, чтобы усугубить мое унижение, сильный порыв ветра задрал на мне юбки. А я стояла на коньке крыши не в силах пошевелиться. Снизу послышался смех.
Мало-помалу я овладела собой; медленно и осторожно я спустилась вниз, на плоский настил, и, не оборачиваясь к Пенелопе, прошла в низкую дверь.
Я долго брела бесконечными коридорами и галереями, свои комнаты я нашла лишь чудом. Перед моим мысленным взором стояло смуглое, надменное, сердитое лицо герцога. Отчего-то мне стало ясно: я буду вспоминать это лицо даже после того, как покину замок. Оно будет преследовать меня всю жизнь.
 
Глава 2
Войдя к себе, я без сил прислонилась к двери. Сердце бешено колотилось в груди. Мне было холодно от ветра, который дергал меня за подол, задрал нижние юбки и выставил на всеобщее обозрение ноги в тщательно застегнутых ботинках. Должно быть, я была похожа на исполнительницу канкана из дешевого мюзик-холла! Оставалось лишь ждать, когда меня призовут к ответу.
Я зашла в спальню и посмотрелась в зеркало, стоящее на туалетном столике. Волосы, уложенные в виде короны, нисколько не растрепались; если не считать пылающих щек, ничто не указывало на то, какое приключение я только что пережила. Стоит ли разбирать мои немногочисленные пожитки? Если меня уволят, я с радостью уеду, и чем скорее, тем лучше. Однако по здравом размышлении я решила привести себя в порядок и, когда меня позовут на расправу, спуститься вниз с высоко поднятой головой.
Я переоделась в серое вечернее платье, причесалась, попудрила лицо, тронула губы бальзамом. Руки умастила лосьоном и еще раз посмотрелась в большое зеркало. Я увидела высокую и стройную молодую женщину с вполне приятными чертами лица, золотистыми, как у моей матери, волосами и такими же, как у нее, большими и лучистыми глазами. Мне стало немного легче. Однако в глубине души я понимала, что боюсь. Я вспомнила, каким рассерженным было обращенное ко мне лицо герцога, и не сомневалась, что он не замедлит выместить свой гнев на мне.
 
Глава 3
Время шло, тикали большие стоячие часы. Я решила, что герцог вызовет меня, когда уляжется суматоха, а может быть, еще позже, когда он выпьет вина и поужинает с гостями. Чем дольше про меня не вспомнят, тем лучше. Ожидание далось мне нелегко, зато я получила возможность собраться с духом и обдумать план действий. Если он ждет от меня смиренных извинений, то ошибается! Меня воспитывали нетрадиционно: я не склонна была слепо подчиняться мужской власти. Мой отец был редким исключением для своего поколения. Он видел в женщине человека, а не рабыню. Я была его спутницей, а не угнетаемой дочерью.
На крышу меня затащила его воспитанница. Перекладывать вину на ребенка не хотелось, но что оставалось делать? Хранить ледяное молчание? Нет, молчать мне никогда не удавалось в силу вспыльчивости характера.
Быстро сгустились сумерки, и Полли, юная румяная хохотушка, зажгла лампы. За ней явилась и вторая горничная, которая принесла мне ужин. Она небрежно бухнула поднос на стол, словно давая понять, что ей неприятно прислуживать мне.
– Как вас зовут? – спросила я.
– Алиса Гарни, – неприязненно буркнула девица.
– Вы родственница миссис Гарни?
– Племянница, – отрывисто бросила она и вышла, хлопнув дверью.
Я пообедала с аппетитом, свойственным молодой девятнадцатилетней женщине, которая проделала долгий путь и столько всего пережила в один день. За едой я размышляла об Алисе. Почему горничная невзлюбила меня с первого взгляда? Так ли она относилась к моим предшественницам, а может, ей не понравилось что-то именно во мне? Какими были другие – старше, некрасивее, а может, неувереннее в себе? Скорее всего, Алиса, по Примеру Пенелопы, относится враждебно ко всем гувернанткам.
Когда Алиса пришла, чтобы забрать посуду, я спросила:
– Бывшая гувернантка мисс Пенелопы тоже жила в этих комнатах?
– Которая из них? – высокомерно спросила Алиса. – У нее их была целая куча.
– И все они жили здесь?
– Конечно нет. Здесь раньше никто не жил.
Так я и думала! Апартаменты открыли специально для меня. Значит, герцогу очень хочется удержать очередную француженку. Но в таком случае… возможно, он сквозь пальцы посмотрит на мою эскападу на крыше.
Ожидание затянулось. Я начала мерить комнату шагами. Ее старомодная пышность стала меня раздражать. Интересно, кто жил в этих комнатах, когда их обстановка была верхом элегантности? В викторианскую эпоху женщины находились в еще более зависимом положении, чем сейчас… А здесь есть совершенно необычная для тех времен вещь – великолепная ванная комната, оформленная с любовью и со вкусом.
Кем была моя предшественница? Почему жила в удаленных, хоть и пышно обставленных комнатах? Ответ напрашивался сам собой. Она была исключением из правил, о ней заботились, ее любили.
Может, здесь жила любовница герцога, мать Пенелопы – женщина, которую он любил?
Ответ был столь очевиден, что я удивилась, как не додумалась до него раньше. Всем известно, что знатные владельцы огромных поместий селили своих любовниц в удобных и удаленных апартаментах, чтобы держать их поближе к себе и подальше от взглядов других мужчин.