Мужчина, который вернулся

Что произошло, когда Харриет стукнулась головой о балку на чердаке, и почему при упоминании об этом в общем рядовом происшествии так смущается?
Примерно в это же время доктор Дрю тоже, видимо, пришел к заключению, что его самая привлекательная пациентка вполне оправилась от болезни, чтобы на время предоставить ее самой себе, и перестал ездить в «Фалез». Гэй уже привыкла предлагать ему кофе в саду по ясным утрам или херес в гостиной, если утро было не такое погожее, как и к тому, что доктор приезжал перед ленчем, и ее явно встревожило такое пренебрежение. Кроме того, Гэй начала злиться. Всякий раз, когда она звонила доктору, трубку брала экономка и отвечала, что доктор Дрю занят обходом или принимает у себя в кабинете пациентов. В последний раз он вообще предупредил ее, чтобы его беспокоили только по срочному делу.
Гэй не хватило наглости заявить, что ее дело срочное, и экономка отказалась тревожить врача.
Остаток дня — первого дня, когда доктор не приехал осведомиться о ее здоровье, — Гэй провела в ярости. После обеда она опять позвонила ему в дом и на этот раз получила ответ, что доктор обедает.
Услышав это, Гэй долго не могла прийти в себя от неописуемого удивления.
На следующий день она уже с нетерпением ждала обычного времени визита доктора и, когда тот не появился, снова набрала номер и вступила в нешуточную перебранку с экономкой. Она уверена, заявила Гэй, что если доктор в кабинете, то обязательно поговорит с ней; но преданная экономка, много лет проработавшая с доктором Парксом, не уступила давлению и была тверда как кремень в своем нежелании позвать к телефону заместителя доктора Паркса.
На этот раз экономка ответила, что доктор Дрю крайне занят… Но конечно, если миссис Эрншо требуется неотложная медицинская помощь, она немедленно сообщит доктору и тот приедет в «Фалез». Гэй до крови закусила губу и уже готовилась привести список симптомов, достаточно тревожных даже для экономки, но передумала и с силой бросила трубку.
— Что ты об этом думаешь? — в бешенстве спросила она вошедшую в холл сестру.
— Что я думаю о чем? — осведомилась Харриет в искреннем недоумении, поскольку не слышала телефонного разговора.
Гэй поморщилась, словно на нее ополчился весь мир и Харриет вряд ли является исключением.
— Экономка доктора Дрю! — воскликнула она. — Настоящая мегера… просто невыносима! Разве ей невдомек, что миссис Эрншо из «Фалеза» имеет безоговорочное право на беседу с врачом, если он у себя?
— Возможно, его нет на месте, — сказала Харриет, защищая экономку, которую недавно встретила.
Сводная сестра бросила на нее странно враждебный взгляд, вскочила от телефона и забегала по холлу.
— Нет на месте? Разумеется, он там! Эта женщина так и сказала. — Гэй злобно передразнила голос экономки: — «Доктор в смотровом кабинете, и его нельзя беспокоить! У него сейчас пациент, которому требуется все внимание врача. Может, позвоните попозже? Или если это срочно, сообщите, что вас беспокоит, и я передам информацию доктору Дрю. В течение дня он обязательно приедет и осмотрит вас!» — Гэй почти выплюнула слова «в течение дня».
Харриет, вошедшая в холл с корзиной свежих цветов и собиравшаяся расставить букеты по вазам, поставила корзину на боковой стол и сочла своим долгом полить маслом штормовые волны.
— Ну, нельзя ведь ожидать, что такой занятой человек, как доктор, бросит все и побежит интересоваться твоими проблемами, в конце концов, у него больной, и, возможно, тяжелый, — рассудительно заговорила она. — Видимо, он сейчас как раз осматривает его.
— Да-да, конечно, — согласилась Гэй, но, судя по выражению ее лица, было ясно, что она просто не понимает, почему какой-то больной может препятствовать ее разговору с Филипом Дрю, если вот уже второй день тот явно избегает Гэй. — Во всяком случае, по-моему, я важнее рядового пациента…
— Но если человек болен!
Гэй взвилась как ужаленная:
— А разве я не пациентка доктора Дрю? А если, вопреки всем его расчетам, я тяжело заболела, у меня серьезное осложнение и я очень нуждаюсь в его внимании?
— Но в таком случае доктору позвонила бы я, попросила приехать и осмотреть тебя, — возразила Харриет.
Для вдовы это было уже слишком. Она заперлась в своей комнате, а ко времени ленча пришла в такое невменяемое состояние, что отказалась прикасаться к еде и даже не открыла дверь, чтобы взять поднос. Харриет ела одна в столовой, раздумывая, оправдает ли эта выходка «тяжелой больной» ее звонок доктору и требование немедленного его приезда.
После длительного размышления Харриет все же решила воздержаться… по железному убеждению, что с Гэй ничего особенного не произошло, кроме мучительного приступа гнева, ей ничто не грозит и доктор Дрю может помочь только одним.
Попросить Гэй выйти за него замуж!
Харриет поняла, что только предложение руки и сердца подействует на Гэй как волшебное слово и вернет сводной сестре ее обычную уравновешенность и спокойствие.
Впрочем, когда наступил вечер, Гэй решила, что невозможно с наскока победить неподатливого мужчину с временным отвращением к мысли о супружестве из-за долгого пребывания в холостяках и следует сменить тактику. Она, как полководец, после отдыха вторично ведущий свои войска в наступление, появилась в гостиной в самый раз к превосходному обеду и объявила Харриет, что, если доктор Дрю снова появится в «Фалезе», она его не примет.
— Я ему покажу! — Гладкие щечки Гэй все еще были розовее обычного, и, когда она сменила траур на вечерний туалет из парчи цвета голубого льда, на самом деле стала исключительно, невероятно обворожительной. Харриет, одетая в очень заурядное шелковое дневное платье, была совершенно убеждена, что если доктор Дрю сейчас появится и увидит ее сводную сестру, такую элегантную, сидящую во главе украшенного цветами обеденного стола, то немедленно выбросит белый флаг.
Если Филип действительно хотел завести семью и поселиться в собственном комфортабельном доме, утруждая себя работой только в том случае, если решит посвятить себя исцелению больных и сделать медицину делом всей жизни, для него наступило время радикальных перемен в своем образе жизни. Не догадываясь о своем праве жить в «Фалезе» и наслаждаться доходом от поместья — без лишнего бремени в виде жены и семьи, — он вполне мог согласиться на брак, и многие мужчины назвали бы его счастливчиком… во всяком случае, так считала Харриет, пристально разглядывая полированную столешницу розового дерева.
В конце концов, если Брюс был сравнительно счастлив, то чем хуже Филип Дрю?
Все зависит от того, что он за человек и что он уже знает о своем праве на обладание «Фалезом».
Сейчас, оглядываясь на короткий период знакомства с доктором Дрю, Харриет все чаще задумывалась, многое ли ему известно о реальном положении дел.
Если доктор не был до сих пор в курсе дел, то почему принял работу временного заместителя доктора Паркса? С его-то превосходным образованием! Заглянув в медицинский справочник, Харриет теперь все знала о его профессиональной квалификации. И более чем подозревала, что сводная сестра — тоже.
— Этот тип много о себе воображает, — объявила Гэй, разглядывая рыбное блюдо и недовольно качая головой. — Даже слишком много. И заслуживает наказания!
— По-моему, совсем недавно он казался тебе очаровательным, — напомнила Харриет, уплетая за обе щеки дуврскую камбалу. — И в любом случае, — с обманчивой скромностью и вкрадчивостью добавила она, — наказание упрямых и высокомерных мужчин для тебя не проблема, правда? Ты столько раз говорила!
Сводная сестра гневно сверкнула на нее глазами над букетом роз.
— У меня есть свои способы, — сурово подтвердила она. — Но обычно к ним прибегать не приходится. И, честно говоря, не ожидаю, что доктор Филип Дрю вынудит меня использовать их!
Доктор Дрю позвонил на следующий день. Трубку взяла Харриет. Самым дружеским тоном доктор попросил передать миссис Эрншо свои извинения за то, что не поговорил с ней вчера, и сказал, что заедет в конце недели.