Созидательный реванш (Сборник интервью)

 — Конечно, ввиду направленности журнала следует задать еще один вопрос — о роли Церкви и религии в революции. Мы об этом, конечно, пишем и исследуем эту проблему. Но если бы вы нашли возможным сказать по этому поводу несколько слов… Чем вызвано такое антирелигиозное ожесточение Советской власти и почему ему не так уж активно сопротивлялся народ? Но ведь в самом революционном порыве, в воодушевлении первых лет после революции было так много вот именно религиозного чувства (состояния души). А теперь, когда повсюду функционеры стоят со свечками по церквам, где оно, это религиозное чувство? 
— Антицерковное ожесточение русской революции не исключение. Достаточно вспомнить лозунг французских революционеров: «Повесим последнего попа на его собственных кишках». К тому же коммунистическая идеология — тоже являлась своего рода светской, позитивистской религией со своим грядущим царствием небесным на земле, со своими «пророками», «праведниками», «мучениками», «житиями»… Например, Островский с его книгой «Как закалялась сталь». А новая религия всегда сурово расправляется с предшественниками, безжалостно разрушая святыни былого культа. Конечно, с точки зрения христианина, рабочий клуб или ремонтный цех в помещении храма — святотатство. А храм на месте разрушенного языческого капища? А мечеть вместо Софии? И вот еще. Отчего это вдруг нетленный Ленин оказался в мавзолее у стен Кремля? В христианском сознании нетленность тела — признак святости и богоугодности усопшего. А нетленность вождя — результат всесилия науки, и значит, человеческого разума. Как выяснилось, мнимого всесилия. Вот и пусть Ильич лежит там как напоминание о торжестве и крахе коммунистической веры, пытавшейся противостоять христианству. Это история. Артефакт. Не стоит уподобляться Емельке Ярославскому, призывая выбросить из мавзолея «консервы». Это не «консервы», а «материалистические мощи». Большая разница!
Кроме того, нельзя забывать, что в имперской России Православие было главной конфессией, и поквитаться с ним, как с опорой свергнутого режима, мечтали многие. Не только атеисты и безбожники, которых до революции было гораздо больше, нежели теперь принято думать. Я где-то прочитал, что Бухарин, вероятно, в молодости был сатанистом. Очень может быть: нравы Серебряного века к этому располагали. Мстили Православию староверы (могучая сила!) и сектанты, пострадавшие в былые времена. Адепты инославия и чужеславия, в том числе и тайные, с партбилетами, тоже дождались своего часа. Но Православие, думаю, прежде всего пострадало как влиятельная политическая сила, способная идейно возглавить реставрацию. Атеистический, богоборческий угар новой власти тут был явно на втором месте. Иначе как объяснить, что репрессии против раввинов, мулл и ксендзов не идут ни в какое сравнение с размахом террора против православных священников? И тот факт, что об авторитете Церкви власти вспомнили, когда Гитлер почти торжествовал победу, лишь подтверждает мои соображения. Кстати, нынешний союз государства и Церкви очевидно вызывает ревнивые чувства многих влиятельных сил российского общества. Это часто прорывается в СМИ и чем закончится — неизвестно… А функционеры, держащие свечку в руках, как вилку с соленым огурчиком, только подливают масло в огонь.
Религиозное чувство, уверен, надо воспитывать с детства. Человек моего поколения, советский человек, идет к вере трудными, порой замысловатыми путями и часто не доходит. Это — особая, больная для меня тема. Может быть, я когда-нибудь напишу об этом роман.
 
 Беседовала Ольга БРУШЛИНСКАЯ 
 
 «Наука и религия», декабрь 2007 г. 
 
  
Интервью 2008
   
«Оргия не может длиться всю жизнь!»
 
Реплика в дискуссии о сексуальной революции
Конечно, на проблему можно взглянуть и так: кому какое дело, каким образом человек добывает свои оргазмы? Кому какое дело, каких партнеров он для этого выбирает? Или вообще обходится без партнеров, и ему хватает любимого порносайта. В конце концов, общеизвестно, что следом за римскими легионами, выступившими в поход, гнали стада юных козочек. Нет, не в переносном смысле, а самых настоящих парнокопытных с рожками. Так сказать, для релакса бойцов. Смешно? Да не очень: Рим накануне своего падения представлял собой огромный лупанарий (бордель) и удручал абсолютным преобладанием разноцветных мигрантов над коренным населением. А римские цезари помирали от болезней, симптомы которых подозрительно напоминали признаки безнадежно запущенных венерических инфекций.
Вот почему, едва окрепнув, христианство так строго стало преследовать любые половые извращения и излишества. Даже, наверное, слишком строго. Но это была реакция на половой беспредел язычников. Впрочем, точно так же поступали и поступают другие мировые религии, вобравшие в себя многотысячелетний опыт человечества. Ведь оно (не существо с бюстом и членом, а человечество) не в первый раз встает перед ситуацией, когда сексуальная функция, данная нам для продолжения потомства, рискует превратиться в механизм ликвидации рода человеческого. А для начала — ликвидации белой расы, переживающей сейчас спад биологической, а значит, и исторической активности. «Темные» расы, условно говоря, ныне, наоборот, переживают пассионарный взрыв.
Любой думающий человек задается вопросами: «Куда мы идем? И что делать?» Возможно, мы движемся к цивилизации, где секс будет превращен не более чем в развлечение, а воспроизводство населения станут осуществлять за счет, допустим, клонирования. Ой ли? Как известно, даже удаление гланд серьезно влияет на функции организма. А что повлечет за собой глобально-сексуальная переориентация человечества? Верующий человек тут же вам ответит: конец света. Я, как сочувствующий, предположу: непредсказуемые изменения в социальном и биологическом аспектах. Но нужна ли будет эта «опущенная» цивилизация той сложнейшей космогонической структуре, крошечной частью которой является людской род? Могут ведь и списать за ненадобностью. А тут как раз что-то цунами расплескались, да в целом климат расподличался! К чему бы это?
Впрочем, надежда умирает долго… Ведь, посудите сами, оргия не может длиться всю жизнь. Захочется отдыха. И придется искать себе норму, покупать натуральную любовь за огромные деньги. Ведь все вокруг скоро будут оснащены противоестественными секс-причиндалами, как дешевые «Жигули» бумеровскими финтифлюшками. Спрос рождает предложение. Возникнет сначала тайный бизнес по организации естественных межполовых отношений, потом, возмужав, он выйдет из подполья. Шоком для всех станет тот факт, что мэром Нью-Йорка впервые за многие годы станет натурал. А там уж пойдет-поедет — вперед к Адаму с Евой…
И последнее. Конечно, оргазм, как и огонь, добывается трением. Но даже первобытные люди понимали, что тереть друг о дружку надобно деревяшки, а если тереть, например, бананы, ничего не получится. Стоило ли нам проходить путь от каменного топора до виагры, чтобы забыть простые истины…
 
 «Комсомольская правда», 
 
 17–24 января 2008 г. 
 
  
Мухлеж в эфире
 
В 2001 году, когда я стал редактором «Литературной газеты», мы сделали полосу о телевидении, где внимательно отслеживали выступления против общественной морали, показывая абсолютно неадекватное отражение реального культурного процесса на нашем телевидении.
Более того, мы опубликовали цикл материалов наших собственных корреспондентов, в которых рассказывалось, как организован общественный контроль на телеканалах во всех ведущих странах мира: в Америке, во Франции, в Германии, в Японии, в мусульманском мире. Механизм таков: чаще всего — это общественный совет, который замыкается либо на президента, либо на законодательную, либо на духовную власть.