Замки из песка (СИ)

Вспыхнув, она отвела глаза. Рублев вздохнул, немного устало и немного раздраженно. Ничего не сказал, только немного наклонил голову и уставился на дорогу. Со своего места Настя могла заметить, какие длинные и загнутые у него ресницы.
Переведя взгляд на немного расплывающиеся в мокром стекле фонари, она задумалась. Машина стрелой мчалась по улице в нужном направлении, но страшно почему-то не было. Она доверяла этим рукам на руле.
В сумке затрещал телефон.
На экране мигал «Ромка», и его самая лучшая фотография, с Настей в обнимку.
- Алло?
- Настюх, ты ключи на работе забыла.
- Ничего, у меня запасные есть. Завтра заберу.
- Хорошо. Положу на баре. Ты где сейчас?
- Меня подвозят. – Брякнула девушка и поджала губы, глядя на Александра Михайловича. «Чертов, чертов болтливый язык! Сейчас он спросит, кто подвозит и куда, и что я отвечу?! А может, не спросит? Может, у него работы много? Или просто не интересно…»
- Кто подвозит? И куда?
«Ты идиот, Баландин!».
- Домой… эм… э-эм… Александр Михайлович. – Тихо, почти одними губами произнесла девушка, но Рублев, она могла бы поклясться, отлично услышал. Только виду не подал.
- Кто-о?! – Задохнулся Рома. Судя по всему, у него отнялись руки, потому что послышался грохот. Видимо, телефон упал на барную стойку. Шерох, шум, и Баландин снова пыхтит ей в ухо. – КАК?!
- Ну… давай… давай завтра обсудим это? Я сейчас просто не могу. Занята.
- Хорошо. Только скажи мне что-то такое, чтобы он понял, что это не кто-то с работы, а то подумает еще, вот пустил себе в машину, а она сразу звонить всем…
Настя нервно рассмеялась, покосившись на Рублева, который, казалось, полностью был погружен в свои мысли и совершенно ничего не слышал.
- Давай, Насть. Назови меня… Алена! Скажи, хорошо, Алена, завтра обязательно пройдемся по магазинам. Давай, у нас на работе Ален нету, он не решит, что это с работы.
- Хорошо, Алена. Завтра пройдемся по магазинам. – Пролепетала Настя, стараясь сохранять спокойное выражение лица, в то время, как Рома самозабвенно заржал. – Давай, Ален, пока. – И она отключилась, все еще слыша его смех.
- Грубоватый голосок у Алены. – Пробормотал Рублев, взглянув на девушку в зеркальце.
- Она болеет. Это моя сестра.
- Ясно. – Остановившись на светофоре, Александр Михайлович потер переносицу, откинувшись на спинку сидения. Вздохнул глубоко, будто пытался успокоить нервы. Затем сжал челюсть и упрямо уставился вперед, сдавив руками руль так, что побелели костяшки пальцев.
Несколько секунд Настя смотрела на него, затем отвела глаза.
- Извините, что так вышло. Я не хотела попадать под машину. Просто дождь, капюшон падал на лицо, да и шла, задумавшись.
- Я тоже никогда не попадал в такие ситуации. Всегда очень внимательный на дороге. – Рублев покачал головой. – Ничего страшного, видимо, просто у всех идиотский вечер. Скоро он закончится. И черт с ним.
Настя в свою очередь подумала, что могла бы вечно сидеть так, рядом с ним в машине, и смотреть на него. Серьезного и сосредоточенного. Немного чем-то расстроенного.
- Что-то…случилось? – Очень тихо спросила она.
Он снова взглянул на нее в зеркальце. На какую-то долю секунды девушке показалось, что сейчас он скажет ей что-то, что приоткроет крошечную дверцу на пути к этому человеку. Но светофор переключился на зеленый. Александр Михайлович усмехнулся, как-то очень горько, ничего не ответил и отвел глаза. Машина мягко поехала дальше.
Насте почему-то очень захотелось заплакать от странной, неясно откуда взявшейся обиды. Даже непонятно на кого. Остальную часть дороги они ехали в тишине, и только очень сдержанно попрощались, когда Настя выходила у подъезда своего дома. Точнее, она попрощалась, а он кивнул.
Если ей не показалось.
Глава 6
Утро следующего дня, первого Настиного выходного после рабочей недели, выдалось солнечным и морозным. Лужи после ночного дождя прихватились коркой льда. Проснулась она ни свет, ни заря. Полежала, листая книгу, в постели. Затем вздохнула и поплелась в душ. Мыслями она все еще была далеко от дома, в белой машине, мчащей по городу.
Трухнув головой, постаралась выкинуть идиотские мысли. Раздражало жутко то, что она чувствовала разочарование от того, что сегодня Александра Михайловича она не увидит. Нужно срочно себя чем-то занять.
Настя звонком разбудила Рому, который в десять утра все еще сладко спал. Несколько секунд он медленно и спокойно рассказывал ей в телефонную трубку меню коктейльной карты, которую ее на работе заставили вызубрить на память. А когда окончательно проснулся и осознал, что что-то говорит, прокашлялся и хрипло буркнул:
- Алло…
- Ты закончил на ликерах, входящих в состав «Б-52». – Настя, придерживая трубку плечом, проводила по улыбающимся губам помадой.
- Что ты хочешь от меня, Горлова? Еще ночь вообще…
- Уже десять утра! Пора вставать, мы идем в гости!
Послышался глубокий вздох. Шуршание. Шлепанье босых ног по полу. Тихий скрип дверцы холодильника и хруст упаковок, свидетельствующий о том, что Баландин отправился на поиски еды.
- Я тебя ненавижу. – Наконец-то произнес он, снова вздыхая. – Куда мы идем?
- Помнишь, я рассказывала тебе, как помогала мужчине, по имени Николай, донести ёлку?
Рома немного помолчал. Настя слышала, как он включает кофе машину и шлепает в ванну.
- Тогда, когда ты опозорилась перед Рублевым?
- Да. – Очень быстро ответила Настя. – В этот вечер дядя Коля пригласил меня на чай. И я думаю, что сегодня можно будет посетить его.
- С утра?
- Снимай чехлы, Роман Федорович. Через полчаса на остановке.
- Я то тебе там зачем?! – Почти в полном отчаянии воскликнул Рома.
- Будем тебя знакомить с хорошими девушками.
- Девушками, по имени «дядя Коля»? – Совсем тихо спросил он, и Настя улыбнулась.
- У Николая есть внучка.
- И ты молчала?! Хорошенькая?
Девушка закатила глаза, натаскивая на ноги сапоги.
- Ром…
- Снимай чехлы, Горлова, я через 3 минуты выскакиваю из дома и мчу на остановку!
И он отключился.
Что-то в этом мире остается неизменным всегда. И слава Богу. Постоянство в своем непостоянстве придавало Роме определенного шарма. Настя сказала когда-то, что ему просто нужно влюбиться. По-настоящему. По-взрослому, как он сам это называл. Он только отмахнулся. Когда-то Настя даже пообещала, что если Рома хоть с кем-то остепенится, и в добром уме и трезвом здравии скажет, что хотел бы с кем-то серьезных отношений, она купит выпивки, и они отметят это событие, напившись до чертиков.