Архивы оборотней
– А за глухую тетерю ответишь. – Я поднесла кулак к его носу. – Зачем ты все это устроил? Ты посмотри, что вокруг творится! Каким же надо быть болваном, чтобы затевать стрельбу из современного оружия в центре старого деревянного города восемнадцатого века? У тебя вообще хоть какие-то мозги остались?
– Я защищал свою собственность! – взвился агент 013.
Со всех сторон к месту взрыва спешил народ, люди не понимали, что происходит, и не знали, с чего начать.
– Каждый вправе бороться за свое благосостояние, и я не позволю какой-то там кикиморе меня грабить!
Я поняла, что слышу его, а кот продолжал орать, видимо, накопилось.
– Да, «Трескоед» – это мой ресторан! Да, купец Муркин – это тоже я. Да, я всего лишь пытался заработать детям на молочко, которого им вечно не хватает на кухне у Синелицего! И что в этом плохого, что?! Не пройдет и года, как мне предстоит оплачивать их учебу. Ты же знаешь, Уголек хочет стать архитектором. Ты хоть на секунду представляешь, что такое определить малолетнего кота в Харьковский университет на отделение живописи, ваяния и зодчества? А Абиссинка мечтает стать модельером. Не у Зайцева же ее учить?! Придется отправлять в Милан, а это деньги. На Мандаринчике я, конечно, сэкономлю. Он всего лишь хочет служить в армии. Но, с другой стороны, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. А высшие учебные военные заведения для котов у нас пока не открыты. Теперь ты понимаешь, зачем мне маленький семейный бизнес?
– Алекс… – горько всхлипнула я, забыв про кота.
– Чего?
– Я говорю, Алекс…
– Ты меня не слушаешь! – возмутился Пусик, пытаясь в свою очередь отвесить мне пощечину, но я перехватила его лапу.
– Там в подвале был Алекс, – четко проговаривая слова, пояснила я. – Он полез за тобой. И если ты, скотина пушистая, сделал меня вдовой, то я от твоего семейного бизнеса камня на камне не оставлю-у!
– Ты этого не сделаешь, – попятился кот.
– Проверим?! – Мне в голову ударила горячая татарская кровь, и Пусик первым бросился разгребать завалы.
Его примеру последовали десятки архангельцев, словно очнувшихся ото сна и дружно кинувшихся тушить пожар. Я же опустилась на колени, закрыла лицо руками и начала тихо выть, раскачиваясь из стороны в сторону:
– Алекс, любимый, родной, единственный… Если ты меня слышишь на небесах, клянусь аллахом, я придумаю самую страшную казнь для этого кота… Я засуну его в чрево кита… Я подвергну его всем египетским казням… Я проучу его по законам шариата. То есть сначала кастрирую, а потом лапы оторву и съесть заставлю… И не осуждай меня с небес, о мой возлюбленный муж!
– Алина, родная, ты в порядке? – раздалось откуда-то сверху.
– Алекс, подожди, я немножко занята.
– Э-э, интересно чем?
– Горько скорблю о твоей утрате, – пояснила я, не рискуя поднимать глаз.
– Хм… тогда не буду отвлекать.
Я посмотрела наверх, из разбитых окон развалин второго этажа на меня любовался командор, подперев голову руками.
– Как ты туда попал? – невпопад спросила я.
– Из подвала по лестнице наверх, – охотно пояснил он. – Похоже, немного подвернул ногу, но не так чтобы в гипс. А ты как?
– Прошу Аллаха даровать тебе рай, – так же охотно соврала я, все еще не в силах до конца поверить, что мой муж жив. На самом-то деле я просила о казни для кота, но представлять своего мужа на небесах в окружении гурий – увольте…
– А что агент 013?
– О, Пусик в полном порядке. Разгребает завалы. Организует пожарных и народные дружины. В общем, пока нормально.
– Так мне уже можно спуститься?
– Подожди, а ты точно жив?
– Думаю, да. Знаешь, пожалуй, даже точно – да!
Я радостно кивнула, и минуту спустя командор уже прижимал меня к себе. На какое-то время мы полностью забыли о взрыве, пожаре, кикиморе и несчастных, трудолюбивых архангельцах, оказавшихся заложниками ситуации.
– А как же кикимора? Ты ее видел?
– Видел, но, похоже, ей опять удалось сбежать.
– Откуда ты знаешь?
– Так, интуиция. – И Алекс кивнул в сторону стоящего в тени колодца, над которым как раз в этот момент мелькнула синяя нога с перепонками. Эта коварная дрянь вновь ухитрилась вылезти сухой из воды, вернее, в нее залезть! А что, если… Я взглянула на Алекса. У него расширились глаза, и он протестующе замахал руками:
– Нет-нет-нет…
Но я уже бросилась к колодцу.
– Веревка есть?
Какой-то мужик из толпы мгновенно протянул мне ведро с привязанной к нему веревкой. Ведро я кинула мужу, а свободный конец веревки два раза обмотала вокруг талии, затянув в морской узел.
– Спускай меня вниз и ничего не бойся.
Командор тупо кивнул, явно не соображая, что происходит, и своими руками аккуратно опустил меня в колодец.
– Ничего, милый, я ее догоню и за все посчитаюсь, – пробормотала я под нос.
Сначала спускаться в черную холодную дыру было страшновато, а почувствовав ступнями ледяную воду, я, признаюсь, окончательно пожалела о своем безрассудстве. Но я же закаленный спецагент, сейчас не время бояться холодной водички. С каждой секундой кикимора уходила все дальше и в любое время может вернуться в любой другой архангельский погреб, когда нас уже не будет рядом. Думая так, я уже опустилась в воду по пояс. Брр… кажется, у меня начало сводить судорогой ноги. Это может плохо кончиться. Чтобы как-то согреться, я начала активно барахтаться.
– Все, я тебя вытаскиваю! – нервно крикнул Алекс.
Его искаженный эхом голос заставил меня вздрогнуть, хотя я и так уже вовсю дрожала. Я поспешно дернула за веревку в ответ, говоря этим: «Не вздумай!»
Но он, кажется, понял все наоборот. Потому что этот эгоист начал быстро тянуть меня наверх. Я отчаянно пыталась зацепиться ногой за бревна, из которых был выложен колодец. Но они были слишком скользкими, и насильственное извлечение успешно продолжалось. Ну и в принципе зачем я сопротивляюсь? Без акваланга здесь все равно делать нечего.
И в этот момент чьи-то длинные пальцы сжали мою щиколотку, с невероятной силой утаскивая меня под воду. От ужаса я не смогла и крикнуть, а в следующую секунду уже была под водой, не успев даже вздохнуть напоследок. Больше ничего не помню. По крайней мере до того момента, как смогла снова нормально дышать.
Сначала я почувствовала мокрый земляной пол, затылок дико болел, и все тело ломило. Если меня притащили сюда, держа за ногу (мне периодически так казалось, а теперь стало окончательно ясно, что это был не сон), то все логично. Опираясь на локти, я попыталась сесть. Позади была стена, деревянная, судя по ощущениям, потому что вокруг было темно, хоть глаз выколи. Я прислушалась. Полная тишина, полный мрак и жуткая холодрыга. Как будто я стала невольной героиней фильма ужасов. Хотя с нашей работой по идее это могло случиться и раньше. Но в пещере утбурда и то не было так страшно.
Вдруг скрипнула дверь и комнату (я оказалась внутри какой-то бревенчатой избы) залило лунным светом. И прямо на меня уставились пустые глазницы человеческого черепа с копной зеленых волос и одним кривым зубом, торчащим изо рта.
– Баба-яга? – Я была в такой прострации, что сказала это вслух.
– Была, да вся вышла. Да-да-да-да-да.
Светящийся череп отодвинулся в сторону, и я поняла, что вижу перед собой ту самую кошмарную кикимору. Вид у нее, конечно, был не ах… Спутанные зеленые волосы, голова с кулак, огромные глаза навыкате, прямо как у Андерсена (в смысле как у собаки в «Огниве», а не у самого Андерсена), длиннющий нос крючком, здоровущая нога с перепонками, могучие руки, как у человека, хотя пальцы раза в два длиннее. Одета в простую драную рубаху, а под мокрой тканью перекатываются солидные мускулы, как у бодибилдерши.
– Что вы хотите со мной сделать? Зачем вы меня утащили и приволокли сюда? И что это вообще за место?
Моя захватчица открыла рот, подумала и захлопнула его снова. Так. Похоже, три вопроса сразу это слишком сложно для сознания кикиморы. Хоть она и была мыслящей, как думал мой муж, а я ему почти всегда верю, но не настолько умной, как надеялась я. Так что, видимо, получать ответы придется долго. Но, к моему удивлению, кикимора вдруг улыбнулась, оказавшись очень разговорчивой особой, пусть и недалекой.