Зарубежный детектив (Человек со шрамом, Специальный парижский выпуск, Травой ничто не скрыто) с иллю

Повесив трубку, она с презрительной гримаской повернулась к Генри.
— Актеры!  — фыркнула она.  — Все на одно лицо. Я-то думала, Джон Хартли выше этого.
— Вы мне уделите несколько минут?  — спросил. Генри.  — Я хотел узнать у вас фамилию врача, лечившего Элен.
— Ее врача? Ах да, врача, к которому…
— Нет, нет, мисс Пайпер. Вы ошиблись тогда. Элен не была беременна.
— Не была?  — оторопела Олуэн.  — Но тогда.., что же это значит? Как понять то, что я слышала?
— Пока не знаю. Может быть, врач сумеет мне помочь.
— Элен почти никогда не болела. Вообще-то мы с ней лечились у доктора Маркхэма с Онслоу-стрит. Но она не стала бы обращаться к нему по поводу…
— Я же вам сказал, мисс Пайпер, Элен не была беременна.  — Генри записал имя доктора и его адрес.  — Пока все. Благодарю вас.  — Он встал.  — Рад был видеть вас в более бодром настроении.
— А что толку грустить? Элен этим не вернешь. Я написала ее сестре в Австралию и дала объявление: хочу подыскать кого-нибудь, кто снимет ее часть квартиры.
— А не лучше ли вам переехать в другое место?
— За такие деньги я ничего лучшего не найду.
Возвращаясь в отведенную ему комнатушку. Генри думал об Олуэн Пайпер. Столь бурный взрыв отчаяния всего два дня назад и такая рассудительность сегодня. Что это — унаследованный от прадедов крестьянский здравый смысл или просто бессердечие? Да и вообще, не притворялась ли она, когда так убивалась и плакала? Генри этого не знал.
Стол в его комнате был прибран, а на бюваре лежала записка, отпечатанная на официальном бланке «Стиля» и вложенная в конверт. «Дорогой инспектор Тиббет, могу ли я срочно повидать вас по делу, которое может оказаться важным? Рэчел Филд».
Генри сразу же ей позвонил.
— А, это вы, инспектор Тиббет!  — в голосе мисс Филд звучал упрек.  — Наконец-то! Я со вчерашнего дня пытаюсь к вам дозвониться.
Хотя у Генри было искушение продемонстрировать свое всеведение, он удержался. Ведь о пропаже ключа он узнал от Вероники, и совсем не нужно, чтобы об этом кто-то догадался. Генри изобразил глубокое удивление, когда Рэчел Филд сообщила:
— Инспектор, у меня украли ключ от входной двери.
— Украли? Вы уверены? Может быть, вы положили его не на то место?
— Нет, нет, инспектор, когда во вторник я вернулась из Парижа, ключ был у меня в сумке, на том же кольце, что и ключи от дома.  — Она вынула из черной сумки аккуратную связку ключей.  — Вот видите, все остальные на месте. Чтобы снять какой-нибудь, нужно разомкнуть кольцо.
— Когда вы заметили пропажу?
— Вчера утром, когда мисс Конноли пришла просить у меня ключ.
— А вы уверены, что он был у вас во вторник вечером?
— Да, конечно. Когда мы приехали из аэропорта, входная дверь была уже заперта, и я открыла ее своим ключом.
— И вы считаете, что во вторник вечером кто-нибудь мог взять ключ из вашей сумки?
Мисс Филд слегка смутилась.
— Да,  — ответила она.  — Во время работы я обычно ставлю сумку у стола…
— Тогда как же ее могли взять? Насколько я понял, вы ни разу за весь вечер не вышли из кабинета. Может быть, ключ украли позже? Например, в доме у мистера Горинга?
Рэчел Филд испугалась.
— У мистера Горинга? О нет! Там сумка все время была со мной.
— Вы считаете, что ключ взяли еще в редакции?
Рэчел не сразу решилась ответить.
— Честно говоря, я выходила из кабинета минут на десять в начале второго.
— Куда же?
— Сперва в художественную редакцию. Мистер Уэлш был там один. Я спросила его, не знает ли он, где мисс Френч. Он сказал, что в темной комнате. Тогда я открыла дверь в кладовку перед темной комнатой, той самой, где.., стоял термос, помните?  — Генри кивнул, и Рэчел продолжала:
— Там все они и были — мисс Френч, мистер Хили, мисс Мастерс и Дональд Маккей. Они разглядывали снимки, которые еще промывались. Мне не хотелось их беспокоить, вопрос был пустяковый, и я прошла через темную комнату в коридор… — Рэчел замолчала и покраснела.
— А оттуда?  — осторожно спросил Генри.
— В дамскую комнату,  — смущенно ответила она.  — После… То есть, когда я была там, я решила причесаться и обнаружила, что оставила в кабинете сумку. Я вернулась, мисс Френч была уже там. А моя сумка стояла на обычном месте — около стола. Не знаю, брал ее кто или нет.
— Скажите, кто-нибудь из тех, кто находился в темной комнате, видел вас, когда вы открывали дверь?
— Дональд видел,  — уверенно ответила мисс Филд.  — Он один стоял лицом к двери. А все остальные — спиной ко мне и были заняты фотографиями. По-моему, они меня не заметили.
— Ну что ж,  — заметил Генри,  — будем считать, что один только мистер Маккей вас заметил; кстати, он — единственный из всех стоявших там, у кого не было своего ключа от парадной двери.
— Я вот чего не пойму, инспектор, зачем кому-то нужно было брать мой ключ? Убийце не нужен был ключ, любой из нас мог свободно налить в термос циан.
— Нет, ключ нужен был убийце, мисс Филд,  — твердо сказал Генри.  — У него.., или у нее действительно была возможность в течение вечера налить в термос яд. Но кто-то — скорее всего убийца — возвращался позднее. Уже после того, как мисс Пэнкхерст умерла.
Рэчел охнула.
— Зачем?  — спросила она шепотом.
— Он вернулся для того,  — уверенно продолжал Генри,  — чтобы что-то найти… И искал он это в вашем чемодане.
— В моем?  — Рэчел побледнела и, вцепившись в ручки кресла, на мгновение закрыла глаза. Затем она открыла их и, взглянув на Генри, улыбнулась.
— Простите, инспектор. Я так испугалась. Что он мог искать в моем чемодане?
Ее испуг удивил Генри.
— Но, мисс Филд, вы же еще позавчера знали, что кто-то рылся в вашем чемодане,  — напомнил он.
— Да, но… Мне как-то не приходило в голову, что ее могли убить ради.., того, чтобы взять что-то из моего чемодана…
— Тем не менее это скорее всего так. А исчезновение вашего ключа еще больше сужает круг поисков. Теперь вспомните хорошенько — я уже спрашивал об этом раньше, но мне нужен более точный ответ — кто из тех, кто был с вами в Париже, мог незаметно сунуть что-нибудь в ваш чемодан?
Рэчел ответила почти без колебаний:
— Только один человек, инспектор: Вероника Спенс. Сейчас я вспоминаю-, что ни мистер Хили, ни мисс Мастерс не заходили в мой номер в последний день. Да и вообще, когда я начала укладываться, мой чемодан был пуст. А Вероника то и дело сновала туда-сюда. И потом, когда я уже уложила часть вещей, меня вдруг позвала мисс Мастерс, и Вероника одна осталась в моем номере…
Генри похолодел. Нелепо думать, что Вероника связана с преступной деятельностью. Но она могла невольно быть замешанной в какую-то историю, приведшую К убийству.
— Благодарю вас, мисс Филд,  — сказал он.  — Вы мне очень помогли. Думаю, нет необходимости просить вас никому не говорить о некоторых фактах, ну, например, о том, что убийца возвращался в редакцию.
— О да, инспектор! Я ценю ваше доверие. Не успела за нею закрыться дверь, как Генри схватил телефонную трубку и позвонил Бет Конноли в отдел мод.
— Вероника?  — Бет не сразу ответила.  — Нет, она сегодня для нас не работает… Не на примерке ли она у Николаса Найта? На следующей неделе она участвует в показе его новой коллекции…
— Что ж, попробую поймать ее там.
В приемной Найта на звонок отозвалась невозмутимая крашеная блондинка.
— Бэюсь, что не смгу сегодня сээдинить вэс сэтелье,  — заявила она вежливо, но непреклонно.  — Унэс рэптиция… Мэнэкэнщицу Верникуспенс? Нет — это свершенно исклчэется!
— Может быть, вы сможете ей кое-что передать, когда она освободится?  — спросил Генри. Ему не хотелось ссылаться на Скотланд-Ярд. Блондинка неохотно ответила:
— Взможно, она выйдет ввремя лэнча…
— Скажите, что звонил дядя Генри. Я буду в «Оранжери» от половины первого до полтретьего и хотел бы, чтобы она позавтракала со мной. Упоминание об «Оранжери» произвело впечатление.