Великая ложь XX века
Мало того: евреи, которым грозило истребление, не упоминают о нем в своих письмах и дневниках. Еврейка Люси Давидович, специалист по холокосту, так объясняет сей факт: в гетто царил такой террор, что евреи просто не решались – даже на иврите – поверять бумаге свои мысли и опасения [20].
Все это превращается в какую-то жуть, если учесть следующие обстоятельства: Уже с 1942 года британской спецслужбе удалось подслушивать радиопереговоры между лагерями и штаб-квартирой СС в Берлине и разгадать шифр. В ежедневных сводках сообщалось о смертных случаях в лагерях. Большинство из них было вызвано болезнями, но имелись и смертные приговоры через повешение и расстрел. И нет ни слова об уничтожении в газовых камерах. Даже в Освенциме!
Проф. Хинсли, ныне доцент кафедры истории в Кембридже, работал во время войны в «Правительственной штаб-квартире связи», занимавшейся расшифровкой вражеских кодов. В своей книге «Интеллидженс Сервис во время Второй мировой войны» он четко констатирует, что в немецких радиопереговорах не было «никаких сведений о уничтожении в газовых камерах» [21]. Чем это объясняется? Остается дать тот же ответ, как и в случае с недостающими документами: нацисты-де понимали, что враг может расшифровать их коды и потому в своих радиопереговорах избегали упоминать газовые камеры. Ну, а о расстрелах и повешениях можно было информировать врага?
Теперь займемся вопросом, что знало перед концом войны население Германии, нейтральных и союзных стран об убийстве евреев. В отношении Германии все ясно Джеральду Рейтлинджеру, историку-еврею из Англии, который наряду с Раулем Гильбертом является главный исследователем холокоста. Вот что он пишет в своем монументальном труде «Окончательное решение» [22]:
'Трудно поверить, будто в Германии или оккупированной немцами части Европы имелся человек, который, находясь в духовном здравии, не знал бы в последние два года войны об исчезновении большинства евреев или не слыхал бы об их расстрелах или уничтожении в газовых камерах. Еще менее для меня вероятно, что имелись люди, у которых не было бы приятеля, знавшего кого-либо из видевших убийства".
Что же знали жители такой нейтральной страны как Швейцария? Автор обладает копией письма, написанного старейшиной швейцарской историографии Эдгаром Бонжуром одному пенсионеру, который интересовался современной историей. На вопрос пенсионера, когда Бонжур услышал впервые о геноциде евреев, тот 20 сентября 1988 года ответил так:
«Еще до конца войны, где-то в феврале 1945 года, я обнаружил в своем почтовом ящике машинописную копию с трудом читаемого письма, без марки и даты, с сообщением о существовании в Германии газовых камер для уничтожения нежелательных личностей. Я поговорил об этом с моими коллегами. Они были единодушны, что это сообщение выдумал какой-то безумный фанатик. Лишь после окончания войны я узнал страшную правду».
Сходным образом ответил указанному пенсионеру Рудольф фон Салис, другой старейший швейцарский историк:
«Лишь в апреле 1945 года, после занятия концлагерей наступающей армией союзников, общественность узнала об ужасных преступлениях... Прошло еще много месяцев, прежде чем выяснилась вся правда... Благодаря разведке руководство союзников знало, очевидно, уже в 1944 году о преступлениях. Но, по неведомым пока причинам, оно держало это в секрете и скрывало от общественности. Мы имеем дело с необычным фактом, до конца войны мир, а также и большая часть немецкого народа, ничего не знали о названных преступлениях».
А союзники? Что знали в Москве, Лондоне и Вашингтоне об «окончательном решении»? Разве не было у них агентурной сети в оккупированных странах и в самой Германии и разве глава абвера адмирал Канарис не состоял у англичан на содержании? Что же предприняли для спасения евреев англичане, американцы и русские?
Уолтер Лакер, историк-еврей из Англии, в своей книге «Чего никто не хотел знать» занялся выяснением вопроса, что знали и предпринимали союзники, а также такие наднациональные структуры как Международный Красный Крест и Ватикан. Он пришел к удивительным выводам, которые излагаем вкратце:
Сразу после нападения на Советский Союз айнзатц-команды подряд провели целую серию страшных убийств евреев. Конечно, Кремль был досконально осведомлен о положении на оккупированных территориях, однако эти оргии смерти похоже не особенно его взволновали, в ноте от 6 января 1942 года, врученной послам зарубежных стран, говорилось о страданиях «русских, украинцев, латышей, армян, узбеков и евреев», а о том, что среди перечисленных народов только евреям грозит физическое уничтожение, министр иностранных дел Молотов не считает нужным даже упомянуть. Правда, в другом месте Молотов клеймит репрессии айнзатц-команд, но называет цифру в 90 000 жертв, тогда как она было в пять раз больше. 27 апреля и 14 октября 1942 года Молотов распространил другие ноты о зверствах нацистов. Лишь в первой ноте – и то в одном ряду с русскими, украинцами и молдаванами – были названы и евреи, а во второй о них нет ни слова! Вначале ни английское, ни американское правительства не верили постоянным тревожным сообщениям еврейских групп о геноциде, а когда горькую правду уже нельзя было скрывать, то еврейский вопрос рассматривали в Лондоне и Вашингтоне как второстепенный, ради алиби удовлетворившись несколькими слабыми протестами. Красный Крест с самого начала прикрылся своим мнимым бессилием и для спасения евреев ничего серьезного не делал. Ватикан также проявил неприглядное равнодушие, потому что жертвы не были католиками.
В книге Лакера выдвинуто пламенное обвинение не только против нацистов, но и против СССР, западных держав, Красного Креста и Ватикана – виновными оказываются не одни убийцы, но и те, кто ничего не сделал для предотвращения убийств. Почему же ничего не делалось? По мнению Лакера, при помощи решительных действий можно было бы спасти, если не большинство, то наверняка несколько сотен тысяч евреев. Однако все сидели, сложа руки, и потому сотни тысяч, отчаянно, до последнего надеявшихся на спасение, должны были пойти страшным путем в газовые камеры Треблинки, Собибора и Освенцима.
Разберем поведение Советского Союза. Можно только гадать, отчего режим Сталина стремился долгое время не драматизировать зверства немцев. Лакер считает, что Москва, мол, прекрасно зная об антисемитских настроениях в оккупированных областях (Латвии, Литве, Белоруссии и Украине), не хотела подливать масла в огонь. Данный аргумент явно притянут за уши, но лучше такой шаткий аргумент, чем никакого. Однако и это слабое объяснение недостаточно раскрывает советскую позицию, которая описана ниже, – тут можно лишь хранить молчание, оставаясь при своем мнении.
Летом 1944 Красная Армия вступила в «генерал-губернаторство», т.е. в оккупированную Польшу, и 24 июля освободила лагерь уничтожения Майданек. Этот лагерь – в отличие от Белзеца, Собибора и Треблинки – не был разрушен, ибо немцы не успели взорвать газовые камеры, которые можно увидеть и сегодня.
Вблизи лагеря, в огромных могильниках, русские быстро нашли полтора миллиона трупов. Они схватили также нескольких лагерных палачей, которые не сумели вовремя смыться. Их судили несколько месяцев спустя и после краткого судебного разбирательства приговорили к смерти. 1 и 4 декабря 1944 года базельская газета «Националь-цайтунг», сообщая о процессе, привела в первой корреспонденции слова одного из обвиняемых – обершарффюрера СС Тернеса:
«Это правда, что только 3 ноября 1943 года в газовых камерах было уничтожено 18 000 евреев, под звуки вальсов Штрауса, транслируемых через громкоговорители, чтобы заглушить крики обреченных на смерть...»
4 декабря та же газета писала:
«Генеральный секретарь советско-польской комиссии (по расследованию военных преступлений) Соболевский, руководивший расследованием зверств в Майданеке, заявил, что из массовых захоронений вблизи лагеря извлечено 1,5 млн. трупов».
В массовом захоронении в Катыни под Смоленском немецкие солдаты обнаружили 4255 трупов. Вскоре выяснилось, что это были польские офицеры и солдаты, взятые в плен Красной армии при оккупации части Польши в 1939 году. На место срочно вылетела международная комиссия экспертов, которая подтвердила данный факт. Эту удачную для себя находку нацисты использовали для развертывания мощной пропаганды против «унтерменшей-большевиков». Москва отчаянно пыталась свалить вину на немцев, но этой лжи не поверил никто ни в Польше, ни на Западе. Кровавая катынская драма нанесла репутации СССР огромный урон и на десятилетия отравила польско-советские отношения. Только в 1990 году Горбачев признал, что поляки были уничтожены по приказу Сталина в числе приблизительно 10000 польских офицеров и солдат, расстрелянных и погребенных в разных местах.