Баловень счастья
Мартин вернулся в дом, где его ждала еще одна проблема – Моника. Она была в кухне, варила кофе. Воспользовавшись тем, что Моника стоит к нему спиной, Мартин критично рассматривал ее и спрашивал себя, хочет ли продолжения романа с ней? Да, они совместимы и в сексуальном, и в социальном плане, но их отношения носят поверхностный характер. Они получают друг от друга удовольствие, но глубокого, значимого чувства нет и в помине. У Мартина сложилось четкое ощущение, что легкое удовольствие, главное, что их связывало, только что исчезло, бесследно испарилось.
Услышав его вздох, Моника обернулась.
– О, ты уже проводил их, – сказала она и, закатив глаза к потолку, выразила свое отношение ко всей этой суматохе. – Блаженный мир на какое-то время!
– Бьюти привезут обратно в час дня, – сообщил Мартин и направился к холодильнику за ледяной водой, которая, как он надеялся, избавит его от тяжелого похмелья.
– Это просто смешно! Ставить нашу жизнь в зависимость от собаки! – возмущенно воскликнула Моника. – Почему ты не отвезешь ее в один из собачьих отелей? Жизнь станет намного спокойнее, ты будешь свободен...
– Об этом не может быть и речи, – оборвал он.
Моника положила руки на бедра и сварливо осведомилась:
– Интересно почему?
– Я обещал Джулии заботиться о ее собаке.
– Отели для собак лучше приспособлены для ухода за ними, чем ты, – возразила Моника.
Возможно, она права, но дело не в этом, подумал Мартин, выпивая первый стакан воды. Кроме того, я собираюсь научиться правильно обращаться с Бьюти.
– Твоей сестре совсем необязательно знать об этом, – продолжала уговоры Моника.
– Но я буду знать. Я дал ей слово.
– То, чего люди не знают, не причиняет им боль, – изрекла Моника.
Мартин насмешливо посмотрел на нее и налил себе второй стакан воды.
– Это один из принципов, по которым ты живешь?
– Это избавляет от лишних проблем.
– Не знаю. Мне кажется, такой подход, наоборот, увеличивает проблему, когда люди узнают, что от них пыталась скрыть.
Мартин цедил маленькими глоточками воду и думал о том, сколько таких трюков проделала Моника лично с ним. Драматично вскинув руки, она патетически воскликнула:
– Ты не можешь привязать себя к этой избалованной сучке на целых два месяца!
– Я научусь ладить с Бьюти, – мягко сказал он.
– А я не намерена этого делать! – выкрикнула Моника, сверкая глазами. – Я больше не останусь здесь ни на одну ночь с этой тявкаю щей тварью!
– В таком случае я предлагаю тебе собрать вещи и уехать отсюда, потому что собака останется в доме, – спокойно сказал Мартин. – Со мной.
У Моники был такой вид, будто ей плюнули в лицо. Мартин поставил на стойку пустой стакан.
– Советую уехать до часа дня, – холодно сказал он. – Извини, но мне надо убрать в прачечной, из которой Бьюти не могла выбраться на улицу, чтобы справить нужду.
Он дошел до двери, когда Моника наконец сообразила, что происходит.
– Ты хочешь, чтобы уехала я?
Это был пронзительный крик, крик души, если таковая, конечно, у Моники была. Мартин обернулся, но его сердце ничего не почувствовало, оно осталось глухим.
– Моника, у нас с тобой несовместимость.
– Ты ставишь несчастную собачонку выше меня?
– Может, она не будет такой несчастной, если ты уедешь отсюда, – предположил Мартин.
– О! – Моника топнула ногой.
Мартин почувствовал, что она находится на грани срыва, и не стал ждать бури. Если Моника пойдет за ним в прачечную, он вручит ей ведро и предложит убрать за Бьюти, так как по ее милости собака просидела всю ночь взаперти. Моника, конечно, тут же начнет собирать вещи.
У девушки из салона не возникло бы с уборкой никаких проблем. Но Моника… Она скорее умрет, чем опустится на колени перед собакой или прикоснется к грязи. Она предпочитает, чтобы с ней самой обращались как с избалованным животным, Мартин решил, что такая черта в женщине его не особенно привлекает, тем более на долгий период времени.
Моника за ним не последовала.
К тому времени, как Мартин навел порядок в прачечной, Моника оделась, собрала вещи и уехала, даже не попрощавшись. Уходя, она изо всех сил хлопнула дверью, вложив в это свое возмущение тем, что Мартин поставил собаку на первое место. Ее негодование слышалось даже в реве мотора машины, когда Моника рванула с места и понеслась к воротам.
Мартин налил себе кофе, который Моника оставила нетронутым на плите. Он подумал, что мог бы, наверное, спокойно поговорить с ней, попытаться изменить ее отношение к ситуации. Бьюти была для Джулии не просто любимой собачкой, она заменяла ей ребенка, на которого Джулия обрушивала всю свою нерастраченную материнскую любовь.
Джулия в течение нескольких лет пыталась забеременеть, пока наконец врачи не вынесли окончательный вердикт: сперма ее мужа настолько малоактивна, что если Джулии когда-нибудь и забеременеет, то это можно будет считать чудом. Бедный Генри был настолько убит этим известием, что даже предложил ей развестись, он знал, насколько сильно его жена хотела иметь детей.
Но Джулия не согласилась. Они по-настоящему любили друг друга. Их брак, казалось, еще больше укрепился после того, как многолетнее напряжение, связанное с ожиданием потомства, закончилось. Однажды Генри подарил жене щенка пекинеса, и с тех пор Бьюти заняла главное место в их доме.
И сдать – пусть и на время – это существо в собачий отель… Мартин потряс головой. Сестра никогда не простит ему такого вероломства, не говоря уже о том, что она обязательно узнает об этом. За Бьюти в салоне Николь зарезервировано утреннее время по понедельникам – Мартин, правда, забыл сегодня об этом, – но в инструкции, которую ему оставила Джулия, на этот счет есть четкое указание. И, если собака не явится на сеанс, Николь, несомненно, доложит об этом прискорбном факте Джулии, когда та вернется из поездки.
Кроме того, как он сказал Монике, свои обещания надо выполнять. Если же это пустой звук для нее, тогда ему не стоит продолжать с ней отношения, даже если ему придется попоститься пару месяцев. От внимания Мартина не ускользнула и еще одна черта ее характера – жестокость. Это было еще одним аргументом за то, чтобы расстаться с Моникой. Мартин собирался принять душ, побриться и поработать пару часов в комнате, которую он превратил в свой офис на время пребывания в доме сестры. Все это поможет ему снова ощутить себя на коне к тому времени, когда мастер из салона Николь привезет Бьюти.
– Посмотри, какая ты стала красивая, – проворковала Николь, взъерошивая блестящую шерстку Бьюти под теплой струей фена. – Теперь ты прекрасно выглядишь, хорошо пахнешь и великолепно себя чувствуешь.
Собачка преданно посмотрела на нее умными темно-карими глазами. Николь всегда разговаривала со своими четвероногими клиентами, когда приводила их в порядок. Сегодня Бьюти обслужили по полной программе: ей укоротили когти, подстригли шерсть, почистили глаза и уши, искупали в душистом шампуне и высушили.
Наблюдая за сестрой, Алисия отметила, что собачий салон мало чем отличается от салона красоты для людей. Николь всегда ставила музыку, причем очень мягкую, мелодичную, которая действовала успокаивающе на нервных и агрессивных животных. Соответственно она брала и плату за свои услуги. Ее салон нельзя было назвать фешенебельным, здесь не было роскошных приспособлений для обработки животных – только простые столы, на которые их ставили, полки с необходимым инвентарем и пол, выложенный плиткой для удобной уборки.
Но больше всего Алисии нравилось, что животные не умеют разговаривать. Они не вываливали на мастера все свои проблемы и претензии, ожидая от него бесконечного сочувствия, хотя очень часто сами были виноваты в своих невзгодах. К Бьюти это, конечно, не относилось, она была невинной жертвой. Тем не менее, после того как Алисия забрала ее от мрачного грубияна и его злой подружки, собачка ни разу не тявкнула, хотя имела полное право пожаловаться на своих обидчиков.