Одна, но пагубная страсть
– Гениально, – кивнула я под потерянным взглядом Ленки. – Но есть два «но», на которых легко завалиться, – вздохнула я. Наташка придвинулась ближе, вся обратившись в слух, Ленка перевела дух, обретя надежду. – Первое. Ключи от сейфа и кабинета. Менты поинтересуются, у кого они могут быть, раз сейф не взломан. Подозрение, естественно, падет на тебя, они проверят все мастерские, если не поленятся, и найдут типа, который изготовил тебе дубликаты.
– Для этого им придется махнуть в Питер, дубликаты я сделала там год назад. Мы прошлым летом с Димой в Питер ездили, и он там запил, в загул пустился. А я с утра, пока он в нирване пребывал, обратилась к специалисту. Хрен он меня вспомнит, я тогда рыжая была и с короткой стрижкой. И что, скажи на милость, нашим ментам делать в Питере?
– Они просто обязаны тебя заподозрить, – упрямилась я.
– Да на здоровье! – отмахнулась Наташка. – Ключи утопите в речке на моей даче. Денег у меня не найдут, но, конечно, могут решить, что я кого-то наняла… Флаг им в руки, пусть ищут. Я готова потерпеть, лишь бы справедливость восторжествовала. Я этой свинье припомню и продавщицу его, и свои бабки…
– А если он к ментам не пойдет, а наймет, к примеру, бандитов? – не унималась я.
– Не говори мне о бандитах, – отмахнулась Наташка. – Я к ним сама было сунулась, чтоб бабки вернуть, есть у меня один бандит на примете, неплохой вроде парень. Я ему про свою боль и утрату, а он мне: «Нам бы хоть документ какой, что он тебе деньги должен, не можем мы ни с того ни с сего на человека наехать». Вот тебе и бандиты. Бюрократы. Горе одно.
– Хорошо, если так, – вздохнула я. Лично у меня знакомых бандитов не было, приходилось полагаться на заверения Наташки.
– Валяй дальше, на чем еще засыпаться можно, – поторопила она.
– Мы придем в турфирму поздно, а назад не выйдем, охрану внизу может заинтересовать, куда мы делись.
– Не зря книжки читаешь, – удовлетворенно кивнула Наташка. – И тут я должна сообщить, что нам невероятно повезло. В среду у Савельева юбилей, отмечают в офисе, который, как известно, на первом этаже, вход к ним рядом с лестницей. Охрана знать не будет, куда вы чешете, на второй этаж или на первый.
– Так это они разгуляются и всю ночь гудеть будут, – забеспокоилась Ленка.
– Ну, и на здоровье. На втором этаже им делать нечего. Охрана внизу будет алкашей выпроваживать, а вы спокойненько заберете денежки.
– Может, все-таки не надо? – робко спросила Ленка.
– Сестра называется, – обиделась Наташка. – Я бы сама пошла и гада этого ограбила, но алиби накроется, и тогда мне от ментов не отделаться. А на вас ни одна душа не подумает.
– Вдруг все-таки подумают? – пробормотала Ленка.
– Не смеши. Вы себя в зеркале видели? Белоснежка и гном-перекормыш. – Мы обиженно переглянулись, но решили ее слова не принимать близко к сердцу. – Главное, четко следовать моему плану и не оставлять следов.
– А куда мы деньги спрячем? – забеспокоилась Ленка, хотя не о том ей следовало печалиться.
– Это же улика, – поддакнула я.
– Давайте думать вместе, – милостиво предложила Наташка и выжидающе уставилась на меня, Ленка последовала ее примеру, ехидно добавив:
– Ты у нас спец по детективам.
– Самый простой способ – зарыть в саду. В моем любимом детективе две подружки так и сделали. Положили в ямку, а чтоб в глаза не бросалось свежевскопанное место, посадили яблоню.
– Кто яблони летом сажает? – хмыкнула Ленка.
– Можно посадить цветок. Поливать его почаще, и выживет, несмотря на жару.
– Это ж тогда надо на даче сидеть.
– И посидим. Там речка, будем загорать, купаться.
– Угробить все лето на сельскую жизнь? – скривилась Ленка.
– А здесь жизнь чем веселее? Зато батя твой будет доволен: ты на природе и с классиком под мышкой.
– Ладно, – проявила подружка необыкновенную покладистость. – Будем ухаживать за цветком.
– Через две недели я вернусь, – продолжила Наташка. – Но деньги сразу тратить нельзя. Придется годик подождать, пока все утихнет. А там… Махну на Канары на целый месяц. Нет, лучше на Бали. Хотите, вместе поедем?
– Конечно, хотим! – дружно закивали мы.
– А можно в Бразилию, на карнавал, – внесла я свою лепту в коллективную мечту.
– Или в Кению. Бегемоты там всякие, саванна… Сошлют нас на север, если поймают, – совершенно неожиданно закончила Ленка, все испортив.
– Если поймают, то сошлют, – поддакнула Наташка. – Только мы что, дуры какие, чтоб дать себя поймать?
– Тебе хорошо говорить, – все-таки не выдержала Ленка. – Ты будешь в Геленджике загорать.
– Да если хочешь знать, я бы сама пять раз на дело сходила, чем сидеть и зубами клацать, ожидая известий в тревоге и сомнениях. Вся надежда на тебя, Катька, – повернулась она ко мне. – Ты девка головастая, не один десяток детективов прочитала, не дай супостатам нас заловить.
После такого напутствия мне оставалось лишь заверить, что все сделаем в лучшем виде.
Не подумайте, что я совсем идиотка, раз согласилась на такое. Разумеется, здравые мысли в моей голове блуждали, и страшновато было, но, с другой стороны, мы ведь не чужое собирались брать, а деньги, принадлежавшие Наташке по уговору, и это вовсе не воровство и не грабеж, а восстановление справедливости. В Наташкином плане изъянов я не обнаружила, и тогда мне казалось: провернуть все это будет легче легкого. А уж если быть до конца честной, то не очень-то я в тот момент верила, что мы действительно пойдем грабить Диму, так что тюремное заключение виделось весьма сомнительным, а о приключении, таком долгожданном, мечтать не вредно.
Уже под утро – Наташка вовсю клевала носом – в нас пробудилась совесть: ей ведь на работу. Простившись с подругой, мы устроились на детской площадке в Ленкином дворе, я на качелях, она в песочнице по соседству, и некоторое время молчали.
– А если нас в тюрьму посадят? – спросила Ленка.
Именно в тот же момент и та же мысль пришла в голову мне. Виной тому, я думаю, предутренний сумрак, из-за него все вокруг выглядело уныло и настроение наше веселым никак нельзя было назвать, вот и лезла в голову всякая гадость.
– С какой стати? – буркнула я.
– А с такой, что поймают.
Если бы Ленка, к примеру, заявила, что Наташкин план гениальный, я бы тут же нашла в нем массу изъянов, а теперь из духа противоречия возразила:
– Не поймают. План гениальный.
– Мы ведь в самом-то деле туда не пойдем? – робко спросила Ленка.
И кто ее за язык тянул? Не могла же я ответить на ее вопрос «конечно, не пойдем», и я ответила:
– Не хочешь, не ходи.
– А ты?
– А я буду точно следовать намеченному плану. Только потом не говори, что у нас от тебя секреты.
– Когда это я говорила?
– Когда к Григорьевым на дачу ездили.
– Правильно говорила, усвистали на весь день, да еще с парнями, а я, как дура, одна сидела. А все прекрасно знают, что весной, когда природа пробуждается, юные девушки, мечтательные натуры, жаждут любви и все такое…
– Ага, – кивнула я. – Это называется брачный период, все живое тянет размножаться.
– Что за пошлость! – фыркнула Ленка.
– Так тебе зачем парни нужны? – удивилась я.
– Для высоких чувств.
– Для высоких чувств у тебя плакат с Брэдом Питтом. Люби его на здоровье и думать забудь о даче.
– Это же совсем другое.
– Правильно, другое. С плакатом не потрахаешься. К тому же твой Питт уже старый.
– Ты просто не любишь блондинов.
– Он отцу моему ровесник.
– А кто всегда мечтал о взрослых мужчинах? – съязвила Ленка и попала в самую точку: это моя мечта, а не ее, пришлось кивнуть, соглашаясь.
– Ладно, Брэд Питт парень что надо, просто я не люблю блондинов. Хотя взрослый – это двадцать семь, ну, тридцать, а вовсе не сорок пять.
– У меня предчувствие, – вздохнула Ленка. – Если мы туда пойдем, непременно завалимся. И сядем в тюрьму. Папаша мой с катушек съедет. Он меня и в тюрьме задолбает нравоучениями. Предупреждаю сразу: я этого не вынесу.