Одна, но пагубная страсть

– Мы вообще-то до семи работаем.
– Тогда мы завтра с утра придем, – обрадовала я.
Девушка широко улыбнулась.
– Если хотите, я завтра с утра пораньше приду, просто у меня сегодня…
– Нет-нет, – влезла Ленка. – Мы раньше десяти не можем.
– Хорошо. Тогда в десять.
– В половине одиннадцатого, – поправила я, мы тепло простились и заспешили в коридор.
Он был пуст. Свет не горел, да это и без надобности, света из двух окон в концах коридора было достаточно. Мы свернули, я нащупала в кармане ключ от Наташкиного кабинета, огляделась и вставила его в замок. Дверь с легким щелчком открылась, и мы вошли в кабинет.
Здесь царил образцовый порядок. Жалюзи опущены, на столе только компьютер и ни единой бумажки, кресло плотно задвинуто, телефон отключен. Я заперла дверь, Ленка на цыпочках прошлась по кабинету, хотела выглянуть в окно, но вдруг от него шарахнулась. Первый этап прошел невероятно просто, хотя, конечно, это ничего не значит. Мы же только в Наташкином кабинете, а нам еще Диму грабить. Но уже то, что мы здесь оказались, прямо-таки потрясло.
– Ну что, в шкаф полезем? – спросила шепотом Ленка.
Шкаф-купе занимал треть Наташкиного кабинета и выглядел в высшей степени солидно. Я потянула дверь, мы заглянули внутрь. Раскладушка, плед и две подушки, а также дамский журнал. Наташка молодец, все предусмотрела.
– А в туалет? – вдруг заморгала Ленка.
– Нашла время.
– Организму не прикажешь. К тому же у меня на нервной почве…
– Хорошо, иди в туалет, он здесь рядом.
– А если…
– Тогда терпи.
Ленка немного постояла, прислушиваясь к своему организму, и решила потерпеть. Тут у нее зазвонил мобильный, я едва не рухнула с инфарктом, а Ленка заныла:
– Фазер. Не ответишь, в гроб вгонит звонками.
– Какого черта ты телефон не выключила? – зашипела я. Телефон между тем выводил лихой мотивчик, и казалось, все обитатели здания сейчас сбегутся на него.
– Выключишь, так фазер ВВС в воздух поднимет, МЧС и пожарных на голову поставит.
– Тогда ответь, – заголосила я, теряя терпение, а Ленка зашептала:
– Да, папа. Мы в кино… ага… не беспокойся.
Телефон она после этого отключила, но нервы были взбаламучены, и я остервенело полезла в шкаф.
Ленка внедрилась следом, задвинула дверь. Далее возникли прения по поводу раскладушки, я уступила подруге лежачее место, зато завладела журналом, и мы принялись ждать.
В шкафу было душно, и мы немного приоткрыли дверь. Журнал особо интересным не показался, да и света маловато. Я чутко прислушивалась: снизу доносились голоса, музыка, чей-то смех, на втором этаже было тихо. Мы ждали охрану с обходом, но они либо не спешили, либо сегодня решили вовсе не утруждать себя, шагов мы так и не услышали, и это сильно беспокоило Ленку, а она сама без конца беспокоила меня.
– Где же они? Вдруг что-то заподозрили?
– Тогда бы, наоборот, проверять стали. А они внизу сидят.
– Ага. Сидят, сидят, а потом с обходом пойдут, когда мы отправимся Диму грабить. И что?
– Помолчи, Христа ради, – попросила я. – С тобой никаких нервов не хватит.
Ленка обиженно отвернулась, что позволило мне на некоторое время углубиться в собственные мысли.
И тут раздались шаги. Кто-то шел по коридору, насвистывая. Вдруг шаги стихли, и некто подергал дверь в нашу комнату. Мы замерли, Ленка начала мелко дрожать, а я сама покрылась испариной. Свистун зашагал дальше, а мы смогли отдышаться.
– Ушел? – прошептала Ленка. – Знаешь, мне в туалет еще больше хочется.
– Терпи.
– А я что делаю? Хоть это и вредно. Наношу непоправимый ущерб своему здоровью. Хочешь, расскажу тебе про Троянскую войну?
Я от неожиданности икнула.
– Зачем?
– Чтобы отвлечься. Там Брэд Питт в главной роли.
– Так мы с тобой этот фильм вместе смотрели, – нахмурилась я.
– Он так сексуально выглядит, – плотоядно облизнулась Ленка.
– Ага. Стоит мужику в сорок лет вырядиться в короткую юбку, и он уже секс-символ.
– Что ты к нему привязалась? В конце концов, возраст мужчину только украшает.
– То же самое мой папа говорит. И твои американцы опять все переврали. Они с древнегреческим эпосом знакомы по синопсису.
– А ты его, конечно, в подлиннике читала? – съязвила Ленка.
– В переводе. Не одна ты у нас умная.
Ленка собиралась усомниться в моих способностях освоить «Илиаду», хоть и в переводе, но вовремя вспомнила, что моя бабушка преподает в университете античную литературу, и обиженно надулась.
– Ничего ты не читала, бабка небось рассказала.
– Это мое любимое произведение. Хочешь – наизусть прочту? «Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…» – заунывно начала я, Ленка примолкла и от мыслей о туалете явно отвлеклась. Дальше пятой строчки дело у меня не пошло, но впечатление я произвела неизгладимое.
– Это ты нарочно выучила, – не желая смириться с поражением, заявила Ленка. – Чтобы выпендриться.
– По этой части ты у нас мастерица, – не осталась я в долгу.
Мы еще немного поскандалили, и время пролетело незаметно. Крики внизу стихли, голоса теперь звучали на улице возле офиса. Затем шум двигателей, хлопанье дверей…
– Народ разъезжается, – прислушиваясь, заметила Ленка.
– Рановато, – ответила я, взглянув на часы.
– Так завтра же рабочий день, с понятием люди. А вообще, странная идея отмечать юбилей в офисе, – подумав, изрекла она.
– Дома он с родственниками отметит, а здесь с коллегами.
– Шли бы в ресторан.
– Тебя забыли спросить.
– В тебе сегодня повышенное содержание вредности, – вздохнула Ленка.
Мне стало стыдно.
– Это на нервной почве, – повинилась я. – И как только люди в засаде сидят сутками?
– Привычка, – пожала Ленка плечами.
В шкафу наступила тишина. Где-то через час из коридора вновь послышались шаги – должно быть, охранник проверял, не остался ли кто в офисе. Ленка к тому моменту задремала, и я ей позавидовала. На меня напала меланхолия. Разные мысли лезли в голову, в основном о смысле жизни. Приключение оборачивалось томительным ожиданием, и в этом я склонна была винить свое обычное невезение. Выпадет раз в жизни что-то захватывающее, но и тут получается не как у людей.
В конце концов и я, заскучав от этих мыслей, тоже задремала, а проснулась точно от толчка. В шкафу было темно и в комнате тоже. В первый момент я решила, что нахожусь у себя дома, и не могла взять в толк, с какой такой стати улеглась на полу, но тут Ленка что-то забормотала во сне, и я разом все вспомнила и испуганно посмотрела на часы. Половина третьего. Мама дорогая, чуть не проспали.
– Вставай, – принялась тормошить я Ленку.
Она забормотала громче, потом вскочила, треснулась головой о полку и начала соображать.
– Ой, господи, темень какая. Что, на дело пора?
– Пора, – кивнула я, стараясь сохранить присутствие духа.
Мы покинули шкаф с максимальными предосторожностями, отперли дверь и выглянули в коридор. Он тонул в полумраке, лишь свет уличного фонаря слабо струился через окно в конце коридора да светились таблички с указателями «выход». Тишина стояла могильная, и на меня такая жуть напала, хоть караул кричи. Я была уверена, что никакие силы не заставят меня покинуть комнату, но тут заныла Ленка:
– Ой, мы же переодеться забыли.
Я быстро прикрыла дверь, и мы полезли в шкаф переодеваться. Суетились, оттого ноги упорно не желали попадать в штанины, а руки в рукава. В конце концов мы все-таки переоделись, сложили вещи в рюкзак и натянули на головы дурацкие шапки. Ленка теперь выглядела зловеще, меня ее вид пугал.
– Эй, ты не молчи, – попросила я.
– Я это, я, – заверила она, прекрасно понимая мое состояние. И вдруг насторожилась, трагически зашептала: – Ты слышала?
– Чего? – испугалась я.
– Хлопок. Вроде как шампанское открыли.
– Может, и открыли. Охранники тоже люди, решили выпить.
– Им спать положено. Катька, что-то мне неможется. Пожалуй, я в шкаф полезу, как-то мне тоскливо, я остро нуждаюсь в защите и утешении.