Черта с два!

«Разумеется, – ответил внутренний голос, отличавшийся некоторой вредностью и склонностью к критике. – Ты все делаешь неправильно, наоборот и наперекосяк. Например, люди ходят в магазин, покупают продукты, а потом кормят себя… Ты просто спятила на своем девятом этаже. Кончится тем, что тебя на «Скорой помощи» отвезут в психушку».
– Заткнись! – разозлилась я и хлопнула дверцей холодильника. Он был пуст, а тратить время на лицезрение пустых полок не стоило. Я заварила кофе, поглядывая в окно, и позвала: – Ну, где ты там? Скажи лучше, как мне следует поступить?
«Что толку? – проворчал голос. – Все равно ты меня не послушаешь».
– Я боюсь ехать к этому типу, – пожаловалась я.
«Неприятный молодой человек и жулик к тому же».
– Вот именно. Надо как следует подумать, стоит ли ехать.
«Не стоит. Лучше встретиться с ним где-нибудь в людном месте… Я знаю отличное место, в кафе, в Старом городе, и на всякий случай попроси кого-нибудь прокатиться с тобой».
Я принесла телефон, взглянула на часы и позвонила Косте. Он так же, как я, работал дома и, когда у него эта самая работа была, сидел безвылазно в квартире, забывая есть и спать. В свободное от работы время он пил, помногу и подолгу. В этом случае застать его дома было невозможно. Сейчас Костя оказался дома, голос его был недовольным, я принялась извиняться, чувствуя, что оторвала приятеля от важных дел.
– Сашка, ты, что ли? – пробасил он. – Привет. Говорят, тебя с квартирой прокатили?
– В общем, да.
– Я ж просил, не торопись, выйду из запоя и помогу… В чем там дело-то, объясни…
– Костик, как раз сегодня мне обещали вернуть деньги. Ты не мог бы съездить со мной?
– Конечно. Сиди дома, я сейчас подъеду.
Поблагодарив его, я стала звонить Андрею.
– А, это ты, – вместо «здравствуй» сказал он. – Приезжай, жду. И не забудь пленку.
– Ничего о ней и слышать не хочу. Ты вернешь деньги?
– Верну.
– Тогда приезжай в кафе, где мы в первый раз встретились…
– Да мне туда тащиться через весь город.
– Мне тоже. К тебе я не поеду.
– Боишься? – хохотнул он. – Во сколько встретимся?
– В двенадцать. Устроит?
– Устроит.
Я быстро оделась и стала ждать Костю.
Он приехал и сообщил с порога:
– В городе опять какая-то авария. Троллейбусы стоят. Пришлось топать пешком четыре остановки… Сашка, а у тебя деньги есть?
– Сколько надо? – вздохнула я.
– Сотню. Лучше две.
– Могу дать тридцатку.
– Ладно, –поморщился он. – Сколько я тебе буду должен?
– Не помню, но у меня где-то записано.
– Получу бабки, верну.
Мы вышли из квартиры, и я направилась к лифту.
– Не работает, – обрадовал Костя.
– Утром работал.
– Так ведь хорошего понемножку.
Мы стали спускаться по лестнице, и я пожаловалась:
– Наверно, мне отсюда не выбраться.
– Да брось ты… у меня тоже лифт не работает. Нашла из-за чего расстраиваться… Тебе аванс дали? – кашлянув, спросил он. – Как вообще платят?
– Нормально, – пожала я плечами.
– Слышала, в Доме творчества выставку открывают?
– Там Самарский, он меня терпеть не может…
– Не один он решает…
– Ты же знаешь, мне не везет.
Однако я была не права, сегодня мне везло, по крайней мере в том, что касалось машины. Сутки простояв под окнами, она ничего не лишилась и не приобрела.
– Не боишься оставлять? – кивнул Костя на мое транспортное средство.
– Боюсь. Но позавчера была так расстроена, что об этом не думала.
Мы отправились в старый город, я за рулем, а Костя на заднем сиденье, за моей спиной. Кто-то когда-то сказал ему, что это наиболее безопасное место, с тех пор он только там и садился.
– Что за тип этот твой Андрей? – сообразил спросить Костя, когда мы уже подъехали к кафе.
– По-моему, негодяй.
– Учат, учат вас и кино, и газеты…
– Дураков не выучишь, – кивнула я. – Ладно, пошли.
Андрей уже ждал нас, сидя за столиком в углу, и смотрел на дверь. Косте не удивился, бросил хмуро:
– Привет! – И сказал, глядя на меня: – Принесла?
– Я пришла за деньгами.
– Вот они твои деньги, – разозлился он и швырнул на стол небольшой пакет.
Я села, разорвала бумагу и, прикрыв деньги левой рукой, быстро пересчитала: вновь оказаться в дураках охоты не было.
– Все правильно? – зло усмехнулся Андрей.
– Да, спасибо, – с огромным облегчением ответила я и тут сообразила, что благодарить его довольно глупо.
– Идем? – позвал Костя, я кивнула и поднялась.
– Эй, а пленку? – возмутился Андрей.
– Когда деньги будут в надежном месте, я привезу пленку.
– Когда? Мне она нужна сегодня.
– Хорошо, – спорить мне совсем не хотелось. – Жди дома, я заеду.
Мы вышли на улицу.
– Что за пленка? – спросил Костя.
– Так, ерунда.
– Хорошо, хоть парень приличным оказался и бабки вернул, – заметил он, на ходу прикуривая. Я была так рада деньгам, что согласно кивнула.
Мы заехали на работу к одному моему знакомому, и я отдала ему долг – пять тысяч. Пришлось объяснить, что с квартирой ничего не вышло.
– Если опять понадобятся, всегда рад помочь, – заверил он, я поблагодарила и вернулась в машину.
– Куда теперь? – спросил Костя.
– В банк. Не хочу держать деньги дома.
– Я тебе больше не нужен?
– В общем, нет. Спасибо тебе большое.
– Тогда останови у светофора. Зайду пивка выпить. Счастливо, увидимся в субботу. А Самарскому все-таки позвони.
– Бесполезно, – пожала я плечами.
– Хорошо, тогда я сам позвоню.
Костя вышел и, махнув мне на прощание рукой, исчез за углом. Избавив себя от заботы о деньгах, я поехала домой. Вовремя вспомнив, что у меня нет даже хлеба, забежала в магазин. В общей сложности на все эти мелочи ушло довольно много времени, потому к Андрею я отправилась уже после пяти, предварительно достав пленку из тайника и позвонив. Снять трубку он не пожелал, что было несколько странно: то он торопит меня с пленкой, то бродит неизвестно где в тот момент, когда я собираюсь ее привезти. Что ж, если дома его не окажется, оставлю пленку соседям, а ему напишу записку.
Андрей жил в трехэтажном доме, старом и очень симпатичном. Правда, дому вредило соседство винно-водочного магазина: штабеля ящиков за сетчатой оградой, грязь и скамейки, занятые выпивохами. Но все равно это лучше, чем мой двор-колодец. Здесь росли деревья, было прохладно, в песочнице играли дети, а рядом с ними пристроились две бабульки с вязанием на коленях. Я завистливо вздохнула и вышла из машины. У Андрея я была лишь однажды: как раз в тот день, когда мы осматривали «мою» будущую квартиру, которую, правда, уже кто-то купил. Он жил на первом этаже, квартира двухкомнатная, большая и удобная. Квартирный вопрос становился для меня наваждением, я досадливо покачала головой и проверила, заперла ли дверь машины.
– Тетя, дай денег, – гнусаво попросил кто-то рядом. – Очень кушать хочется.
Я повернулась и увидела мальчишку лет одиннадцати. Физиономия у него была смышленой, а в глазах плясали веселые чертенята. Выбритые виски и затылок, темная шапка волос на макушке, вздернутый нос, драные джинсы, грязная футболка, разбитые кроссовки на босу ногу. Эдакий малолетний хозяин улицы. Как парень ни пыжился, а выглядел он довольно жалко: супермодная стрижка не могла компенсировать брошенности и неприютности, которая угадывалась за внешней наглостью. Я вздохнула и спросила:
– Сколько?
– Десять баксов.
– Ты чокнутый, что ли? – удивилась я.
– А вы зеркало сняли? – спросил парнишка, подходя поближе.
– Нет, – ответила я, косясь на свою машину.
– Вот-вот, – хмыкнул оборванец и заглянул в кабину. – Магнитола… не «Пионер», конечно, но и не совсем туфта, денег стоит. – Он пнул колесо, сплюнул и поинтересовался: – Запаска есть?
– Ты чего пристал? – удивилась я.
– Ничего. Запаска наверняка есть. Ну и чего жать какие-то паршивые десять баксов?