Статьи

Заметим, что дневники А. Верта особенно ценны, ибо этот человек не только в совершенстве знал русский язык - он родился и 17 лет провёл в Санкт-Петербурге, но и был воспитан на русской культуре. Поэтому его наблюдения, зарисовки, выводы представляют особый интерес. От его взгляда не могли ускользнуть такие специфические явления большевистской эпохи, как настороженность населения по отношению к иностранцам, отсутствие свободы слова и мнений, размещение в старинных церквах и соборах клубов, запущенность жилищного фонда и тому подобное. В целом же он благожелательно относился к России и с нескрываемым для себя удовольствием отмечал позитивные моменты: новое строительство в Москве, повышение жизненного уровня народа, прекращение воинствующей антирелигиозной пропаганды, поддержка населением правительства в борьбе с фашизмом и многое другое17. 
Не оставались без анализа авторов журнала и более глубинные процессы, происходившие в социально-экономической сфере советского общества. Так, В. Зензинов, проанализировав проблему социального расслоения в Советском Союзе, пришёл к выводу, что в стране существует довольно большой разрыв в доходах разных слоев населения, а поэтому не может быть и речи о социальном равенстве в СССР, о чём неустанно сообщала советская пропаганда. " Все утверждения о том, что в Советском Союзе нет классов и социальной дифференциации - пропаганда, которой противоречат известные нам факты", заключал он18. 
К этой же проблеме обращался в своих статьях и В. М. Чернов. Он неоднократно подчёркивал, что в СССР экономическое развитие происходило за счёт беспощадной эксплуатации трудящихся со стороны государства, что экономический строй в Советском Союзе эволюционировал от государственного капитализма к этатизму, не имевшему ничего общего с социалистической экономикой19. Уже в 1942 г. Чернов указывал, что в СССР народился новый слой людей, который получил право от имени государства распоряжаться общественной собственностью. Этот слой он называл правящим классом, правящим сословием, правящей кастой и замечал, что социально-политическое расслоение между этим слоем и людьми труда усиливается и углубляется20. 
Словом, на страницах журнала постоянно проводилась мысль о том, что средний американец не имеет реального представления о советской действительности, что внешние перемены, проведённые Сталиным (обращение к историческим традициям, улучшение отношений с Православной церковью, введение в армии старой военной формы и т. п.), не изменили существа тоталитарного режима в стране. 
Пристальное внимание в журнале уделялось также внешней политике Советского Союза в годы Великой Отечественной войны. О самых различных её аспектах писали В. Чернов, В. Зензинов, М. Вишняк, Г. Федотов, Л. Менделеев и другие. Они обращались к анализу таких вопросов, как создание и укрепление антигитлеровской коалиции, роль СССР в решении проблем мировой политики, деятельность советских дипломатов в союзных государствах, установление в мире, и в первую очередь в Европе, демократических порядков после разгрома фашизма, сталинская политика в отношении стран Восточной Европы, формирование Организации Объединённых Наций. По мере успехов Красной Армии авторы статей все больше и больше выражали озабоченность тем, что в СССР не происходило никакой демократизации, что существовала реальная опасность экспорта советских порядков в те страны, куда вступала Красная Армия в своём освободительном походе на Запад. 
Предметом постоянной критики был и изоляционизм советской внешней политики, взявший своё начало с Бреста и продолжавшийся даже в первый год Великой Отечественной войны. Так, в статье С. Соловейчика "Конец советского изоляционизма" отмечалось, что до самого последнего времени в советской печати и официальных государственных документах игнорировалось участие США и Великобритании в войне в качестве союзников, в них постоянно подчёркивалось, что СССР ведёт войну в одиночку. И лишь союзный договор с Англией от 26 мая 1942 г. и соглашение с США от 12 июня 1942 г. положили конец советскому изоляционизму, поставив Советский Союз в ряды мирового демократического и антифашистского сообщества. 
Ряд статей был посвящён проблеме открытия второго фронта как одного из основных моментов в укреплении сотрудничества стран антигитлеровской коалиции. Так, в публикации Л. Менделеева "За кулисами союзной демократии" особо подчёркивалось, что обещания Черчилля и Рузвельта открыть второй фронт в 1942 году в Европе во многом были беспочвенны, ибо Англия и США не имели тогда возможностей сделать этого. Но после высадки англо-американских войск в Северной Африке вопрос об открытии второго фронта в Европе приблизился к осуществлению, и об этом, как предполагал автор, шла речь на конференции Черчилля и Рузвельта в Касабланке, куда Сталин отказался приехать и даже прислать своего представителя. В этой связи на страницах журнала высоко была оценена Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Англии в октябре 1943 г., которая со всей очевидностью показала, что три государства полны решимости довести войну до победного конца, добиться полной капитуляции Германии и готовы согласованно вести дальнейшие военные операции. А это означало, что антигитлеровская коалиция превращается в блок государств, соединённых общими целями не только на период войны, но и в послевоенное время. 
В то же время в некоторых статьях уже с лета 1943 г. стали высказываться опасения, что Сталин имеет собственные цели в войне и что курс советской внешней политики начинает меняться. В статье Обозревателя, например, отмечалось, что в Москву были отозваны два самых видных дипломата (посол в США М. Литвинов и посол в Англии И. Майский) и несколько месяцев спустя их заменили малоизвестными людьми; американский посланник в Москве длительное время не мог встретиться со Сталиным; на территории Советского Союза созданы организации "Свободная Германия" и "Свободная Польша" с целью передать им управление Польшей и Германией после вступления в эти страны советских войск. Другие авторы журнала прямо заявляли, что внешняя политика Советского Союза начинает противоречить духу Атлантической хартии, ибо Сталин претендовал не только на сохранение границ 1941 г., но и на их дальнейшее расширение. В связи с этим особенно остро в журнале ставился вопрос о будущем Польши. Отмечая позицию советского руководства по отношению к польскому правительству в Лондоне, многие авторы приходили к выводу, что над Польшей снова нависла опасность оккупации со стороны восточного соседа, а поэтому апеллировали к правительствам США и Англии не допустить развития такого хода событий.