Роспись по телу

– Это прачечная «Диана»?
– Да, но мы закрываемся… Что вы хотели узнать?
– Адрес вашей прачечной.
– Садово-Сухаревская, 28.
Женщина положила трубку. Юля задумалась.
– Надо поговорить с соседями. Предлагаю тебе этим заняться, а я поеду к Корнилову. Может, мне удастся побеседовать с Олегом пораньше? – Ей не терпелось снова оказаться в полумраке ресторана «Охотничий», чтобы увидеть одухотворенное лицо и длинные пальцы своего любимого гитариста…
– А что с Наташей?
– Она просидела у меня на крыльце, на самом, заметь, солнцепеке, лишь бы вернуться обратно… Она упрямая как бычок. И я сжалилась над ней и взяла ее обратно. Как ты думаешь, зачем ей эта работа? Она не видит в тебе настоящего защитника, мужа, кормильца наконец? Ты для нее – сама ненадежность?
– Она хочет находиться рядом с тобой, – выдал Наташину тайну Игорь и покраснел. – Ей, правда, хочется работать не секретаршей, она мечтает, чтобы ты поручала ей более серьезные вещи…
– Ты намекаешь, что она пасет тебя? Вернее, нас?
– Похоже на то.
– А ты-то к ней сам как относишься?
– Никак… Я бы хотел, чтобы все вернулось, чтобы мы были вместе. Даже согласен на звонки Крымова. Но не больше…
– Но у меня другой мужчина, ты же знаешь…
– Знаю и не понимаю.
– Ладно, так можно говорить бесконечно. Ты – муж Наташи, я – свободная женщина, на этой оптимистической ноте и разбежимся. Поговори с соседями, а я поеду к Виктору Львовичу. Забыла тебе сказать – была в магазине, где работала Уткина полгода тому назад. Знаешь, ничего о ней не узнала. Только время потратила.
Она поймала взгляд Игоря и отвернулась. Мне приятно, когда он на меня смотрит. Я хочу, чтобы он на меня смотрел.
Юля тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения: ей показалось, что время остановилось и что Наташа Зима и их скоропалительный с Шубиным роман – все это лишь приснилось…
 
9. Белые лилии
 
– А где ваша жена? – спрашивала Женя, лежа на постели рядом с Михаилом Семеновичем и с содроганием чувствуя, как он поглаживает ее бедра.
– Она умерла, – без эмоций ответил Бахрах, продолжая свои утомительные ласки. – Скажи мне, Женечка, я тебе хотя бы немного нравлюсь?
Это была уже их вторая встреча. Первая закончилась невинным поцелуем в постели, куда он все-таки затащил Женю и осмотрел ее, как врач пациента с головы до пят. «Может, он хочет, чтобы я родила ему наследника?» – промелькнуло в голове Рейс, но уже очень скоро эта мысль оставила ее. Михаил Семенович дал ей пятьсот долларов и назначил второе свидание. «Купи себе красивое платье и белье», – сказал он, целуя ее на прощанье уже в передней.
Пятьсот долларов за то, чтобы походить в голом виде перед стариком, да еще поесть в свое удовольствие и выпить – почему бы и нет? Женя была уверена, что имеет дело с импотентом, а потому даже обрадовалась такому, облегчающему ее задачу, целомудренному общению. Но на всякий случай она решила отправиться к своей подружке Наташе Зиме, чтобы спросить совета относительно того, как ей поступить, даже не у самой Наташи, а у ее хозяйки – Юлии Земцовой, известной в городе личности и, по словам же Наташи, очень обаятельной женщины.
Ей казалось, что такая неординарная личность, как Земцова, много чего повидала в жизни, а потому обязательно подскажет ей, как правильно поступить и, главное, как относиться к таким щедрым подношениям. Кроме того, она была почти уверена в том, что Земцова знакома с Михаилом Семеновичем, но это уже балансировало на грани интуиции – ей казалось, что все состоятельные люди города более-менее знакомы друг с другом. И только, когда она уже пришла в агентство, увидела Наташу и услышала сквозившую в ее голосе неприкрытую иронию, Женя вдруг поняла, какой дурой выставляет себя перед этими благополучными и чистенькими женщинами. Сгорая от стыда за свой поступок, который с каждой минутой казался ей все глупее и глупее, она, не помня себя, сбежала оттуда, даже не успев раскрыть рта, поклявшись в душе никогда туда больше не возвращаться. Ее связь с Михаилом Семеновичем показалась ей в ту минуту пошлой и грязной, как и вся ее неудавшаяся жизнь с вечным безденежьем, поисками работы и чередой сплошных унижений. И им, этим двум дамочкам, конечно же, не понять, думала она, давясь слезами в автобусе, что движет другими женщинами, ложившимися в постель с такими вот странноватыми, но богатыми Михаилами Семеновичами. У них есть деньги, приличные мужья или любовники, относящиеся к ним с уважением. А у нее, у Жени, нет ничего…
Она вернулась в реальность. Кажется, ее о чем-то спросили… Ах да… Нравится ли он мне?..
– Да, нравитесь, конечно…
– Хочешь, я принесу тебе вина? Холодного, полусладкого, фантастического, которое ты никогда не пила?
Михаил Семенович встал, быстрым движением накинул на себя простыню и завернулся в нее, стесняясь своей наготы.
Женя утвердительно кивнула. Он принес бутылку, фужеры, разлил вино.
– Предлагаю выпить за наш союз… Боюсь только, что ты со мной не искренна. Понимаешь, – он вдруг привлек ее к себе, и она почувствовала, как под простыней у него все напряглось, – я мог бы взять тебя еще в прошлый раз, я здоровый мужчина, у меня нет никаких проблем в этом плане… просто я сдерживаюсь… Но мне хотелось бы, чтобы ты сама пожелала этой близости…
Женя, решение которой менялось настолько часто, насколько менялась тема разговора, никак не могла выбрать: остаться ли ей и терпеть тело Михаила Семеновича, получая за это деньги, и в перспективе сделаться настоящей его любовницей, чтобы вместе с ним путешествовать, вести какие-то общие дела, стать ему другом, наконец своим человеком, или же уносить отсюда ноги, пока отношения не зашли настолько далеко, чтобы ее истинные чувства не могли вызвать с его стороны реакцию в виде оскорблений или даже пощечин.
– Но если вы, как утверждаете, здоровый мужчина, то зачем же сдерживаться, – набралась она храбрости сказать ему это в лицо, чтобы выяснить, почему она здесь. – Я пришла к вам… Вы щедро одариваете меня, но вместо того, чтобы делать то, ради чего вы меня сюда и пригласили, вы говорите мне о каких-то непонятных вещах. Мы же взрослые люди…
После ее слов Михаила Семеновича словно подменили. С его лица исчезло напряжение, оно приняло свою естественную форму и выражение, в глазах появился блеск и даже злость, и Женя испугалась, когда он, резким движением ухватив ее за бедра, подтянул к себе. Все произошло настолько неожиданно, что Женя даже не успела закричать…
Она вернулась и села в кресло. Щеки ее пылали, а голова кружилась.
Бахрах, как древний римлянин, обернутый простыней-тогой, с фужером вина в руках сел напротив нее и улыбнулся. Улыбка вышла ненатуральной, жесткой. Он явно собирается сказать мне нечто нелицеприятное, подумала она.
– Ты хочешь откровенного разговора? – услышала она и невольно кивнула головой. – Изволь.
Он задумчиво посмотрел на нее сквозь золотистое вино и вздохнул:
– Понимаешь, мне нужна такая женщина, которая решилась бы для меня на нечто неординарное, что сделало бы меня по-настоящему счастливым…
– Неординарное? Но что? – мысли одна нелепее другой начали вползать в голову: он – маньяк, бисексуал, зоофил, некрофил?..
– Это связано с твоим телом… – бросил он ей подсказку. – Мне очень нравится твое тело, ты очень хорошо сложена, но в нем не хватает одной детали, которая особенно возбуждала бы меня…
– Татуировка?
– Нет, боже упаси! – замахал он руками. – Какая пошлость! Нет, нет!
– Но что же тогда? Вас… То есть я хотела сказать, тебя не устраивает размер моей груди? Может, кольцо на пупок? – она вдруг нервно расхохоталась. – Или, может, мне поменять пол?
– А почему бы и нет? – тихо заметил он. И тут же, широко улыбнувшись: – Я пошутил…
Он нежно поцеловал ее в висок и шлепнул по бедру.