Брачное объявление

Он хочет сказать, что придет время, и я должна буду с легким сердцем покинуть его, огорчилась Рут. Выходит, наши любовные игры ничего не значат для него? Нет, конечно, это не любовные игры, это тривиальный секс. Безо всяких чувств – с его стороны, во всяком случае. Оуэн все еще любит Линн.
Как странно, что мужчины могут заниматься сексом с одной и той же женщиной и не привязаться к ней! Для них это просто интрижка. И внезапно самое чудесное и восхитительное, что было в ее жизни, показалось Рут омерзительно-гадким.
– Ты что-то погрустнела.
– Думаю о твоей тете, – солгала она, пока перед ней ставили первую перемену. – О том, что ей приятно было бы пойти с нами.
– Не думаю, – ответил Оуэн. – Она любит рано ложиться спать, ты же знаешь.
– Конечно, – согласилась Рут. – Но все равно жаль, что Альберта все время сидит в четырех стенах.
– По-моему, ты забываешь, как серьезно тетя больна.
– Да, потому что она никогда не жалуется, – сказала Рут, намазывая паштет на хлеб.
– Берти очень полюбила тебя, – подчеркнул Оуэн. – Я сердился на Чарлза за то, что он поместил объявление, но теперь благодарен ему. И еще больше благодарен тебе за то, что ты для меня делаешь.
Но Рут не нуждалась в его благодарности, она нуждалась в его любви.
– Ты мне за это платишь, – спокойно сказала она.
Оуэн нахмурился и отложил вилку.
– Мне не хотелось бы, чтобы ты рассматривала наши… э-э-э… отношения с этой точки зрения.
– Почему же? Потому что тогда получается, я веду себя как шлюха? – Рут не смогла сдержать внезапного приступа гнева. – Может, это и в самом деле так? Забавно, подобное предположение ни разу не приходило мне в голову, пока ты не облек его в слова. И как, тебе нравится платить за секс?
На лице Оуэна проступил неяркий румянец, и Рут сразу же пожалела о сказанном. Когда подписывали контракт, он пообещал, что не дотронется до нее. Но она же сама поощряла его, а теперь винит!
Однако Рут и не подумала взять свои слова обратно. Вместо этого, наклонив голову и сверкая глазами, она спросила:
– А, смутился? Внезапно осознал, что произошло?
– Я думал, что…
– Да мне наплевать, что ты думал! – бросила Рут. – Дело в том…
– Рут, Оуэн, какой сюрприз! Вот не ожидала встретить вас здесь!
Рут подняла глаза и увидела рядом с собой улыбающуюся Уинни.
– Уинни, как я рада тебя видеть! – воскликнула Рут, и ее злой оскал тоже сменился искренней улыбкой. – Извини, что так долго не звонила.
– Ну, это простительно – у тебя же медовый месяц. Никогда не видела тебя такой очаровательной. Муж с тобой хорошо обращается. – Уинни стрельнула глазами в сторону Оуэна.
Тот склонил голову.
– Стараюсь.
– А что ты здесь делаешь, Уинни? Пришла с кем-то из новых приятелей?
Рут знала, что этот ресторан подруге не по карману. Да и у прежних знакомых Уинни не хватило бы денег на подобное времяпрепровождение.
Подруга загадочно улыбнулась.
– А ты не догадываешься?
Рут нахмурившись покачала головой. Откуда ей знать, с кем встречается Уинни, если они не виделись две недели?
– А ты, Оуэн?
– Конечно, нет, – нетерпеливо отозвался тот.
– Тогда посмотрите вон туда.
– Чарлз! – недоверчиво воскликнул Оуэн. – Ты с Чарлзом?
– С ним самым.
– Но я же ничего не знал… Чарлз ничего мне не говорил.
Уинни ухмыльнулась.
– Мы решили пока держать все в секрете. Я должна вас обоих поблагодарить: ведь мы с Чарлзом познакомились на вашей свадьбе. С тех пор и встречаемся.
Чарлз помахал Рут и Оуэну, но подходить не стал. Уинни довольно улыбнулась и направилась обратно к своему спутнику, соблазнительно покачивая бедрами.
– Одна-ако… – протянул Оуэн. – Вот это сюрприз!
– Для меня тоже, – вздохнула Рут.
– Так о чем мы говорили до прихода твоей подруги? – медленно произнес Оуэн.
Лучше забыть этот разговор, и поскорее. Рут покачала головой.
– Пустяки.
– Однако ты изрядно разозлилась. Не знал, что ты так ко всему этому относишься. – Лицо Оуэна исказила гримаса гнева. – Но раз так, я больше не потревожу тебя.
Рут жалела, что не может вернуть назад сказанное. Несколько глупых слов, и все испорчено. Можно попробовать извиниться, но она знала, что этот номер не пройдет. Поэтому молча доела паштет, уже безо всякого аппетита.
Их бокалы снова наполнили вином, сменили тарелки, а молчание оставалось все таким же враждебным. Руг поняла, что, если не разговорит Оуэна, ей останется только встать и уйти.
– Странно, что Чарлз ничего не сказал тебе об Уинни.
– Да, странно.
– Вообще-то она не склонна держать личные дела в тайне.
– Чарлз тоже.
Нет, это не работает. Надо попытаться зайти с другой стороны.
– А остальные твои отели выдержаны в том же стиле, что и этот?
Оуэн чуть заметно улыбнулся.
– Нет, все разные. Интерьер зависит от того, каково само здание. К примеру, ресторан в Квебеке очень современный. Если тебе нравится здесь, возможно, не понравилось там. Но молодежи он пришелся по душе.
– Любопытно было бы как-нибудь его посетить.
Оуэн поднял на нее взгляд, впервые с момента их ссоры.
– В самом деле?
– Да, – ответила Рут. – Мне интересно все, что ты делаешь.
Темные глаза продолжали изучать ее, но Рут больше не видела в них желания. Снова ни следа эмоций, снова контроль, который правит жизнью Оуэна с момента гибели его жены и дочери.
Наконец перед Рут поставили филе лосося, а перед Оуэном – бифштекс. Напряжение спало, и к концу вечера они общались почти нормально.
Перед тем как уйти, Уинни и Чарлз подошли к их столику. И приятель как-то странно посмотрел на Оуэна, когда тот спросил, почему Чарлз молчал о своих встречах с Уинни.
– Честное слово, у меня не было намерения что-то от тебя скрывать. Но я рад, что ты теперь в курсе. Не только рядом с тобой сногсшибательная женщина.
Чарлз бросил на Уинни влюбленный взгляд, потом пожелал Оуэну и Рут приятного аппетита. И счастливая парочка удалилась.
– К сожалению, вечер прошел не так успешно, как я рассчитывал, – вздохнул Оуэн.
– Еда была великолепна, – дипломатично заметила Рут.
Хотя ей поначалу не очень-то хотелось есть, она, к собственному удивлению, осилила всего лосося.
Закончив ужин кофе с бренди, они поздно вечером вернулись домой. Соседка сообщила, что Альберта с Саймоном уже крепко спят, осведомилась, как супруги провели время, и поспешила к себе.
Надо было ложиться спать, но Рут боялась, что Оуэн прогонит ее. Может, лучше сразу уйти в свою прежнюю комнату? Однако Оуэн как будто читал ее мысли.
– Я не хочу, чтобы Берти что-то заподозрила. Поэтому все останется как было. Понятно?
Рут с трудом поборола искушение ответить: «Будь по-твоему, раз ты платишь за музыку», – но удержалась. Они заключили перемирие, и ей не хотелось начинать все сначала.
– Надо полагать, «все» включает в себя и общую кровать?
Сердце Рут замерло в ожидании ответа. Оуэн кивнул в знак согласия.
– Да. Я пока глотну чего-нибудь и послушаю музыку, а ты ложись.
* * *
Кровать казалась Рут пустой, и она думала, что не сомкнет глаз, но все же уснула. А когда открыла глаза, Оуэна не было рядом с ней. Но постель еще не остыла, а подушка была примята его головой. Рут почувствовала ком в горле: Оуэн спал рядом с ней, а она не почувствовала этого и не проснулась.
Приняв душ и одевшись, она отправилась на поиски Саймона, которого обнаружила в комнате Альберты.
– Он проснулся, когда твой муж уже уходил, – пояснила старая леди, гладя мальчика по голове. – Оуэн велел ему не тревожить тебя, потому что вы поздно легли. Как поужинали?
– Великолепно, – ответила Рут. – Замечательный ресторан.
– Знаю, – кивнула Альберта. – Племянник часто возил меня туда, когда я была здорова.
Рут надеялась, что Оуэн позвонит днем осведомиться, как дела у Саймона и Берти, но так и не дождалась звонка. Значит, он близко к сердцу принял их размолвку. Велел Рут вести себя как ни в чем не бывало, а сам поступает совсем наоборот.